Ребенок умер...

Ребенок умер… Горько и печально…
Над гробом безутешно плачет мать.
А я хочу сказать ей: “Полегчает…
Бог матерей умеет утешать”.

И я знакома с этим горем близко.
Я тоже знаю слез горячих вкус.
Меня в моей печали материнской
Утешил Сам Спаситель Иисус.

И я склонялась над холодным тельцем,
Чтобы дитя дыханием согреть.
И разрывалось от разлуки сердце,
Когда в глаза мои смотрела смерть.

Я тоже думала: Господь ошибся,
Когда Он моего ребенка взял.
Как страшно — расставаться с детской жизнью…
И я молилась: “Господи, нельзя…

Верни мне, Боже, моего ребенка,
Тобой дарованную плоть и кровь,
Верни мне эти сладкие ручонки,
Пусть сердце детское забьется вновь”.

Я спрашивала: “Господи, за что же
Столь дорогое надо отдавать?
Неужто в этом — Твоя воля, Боже?
Взгляни с небес на плачущую мать…”

Хотелось белого не видеть света,
Уйти в себя, замкнуться и молчать.
Я все ждала от Господа ответа,
Но Бог мне ничего не отвечал.

Он ждал, когда улягутся сомненья
В страдающей, больной душе моей.
И я сказала, стоя на коленях:
“Да будет все по воле, Бог, Твоей…”

Ответил Он: “Доверься Мне всецело,
Любви Моей тогда увидишь знак.
Не знаешь ты — что ныне Я соделал,
Но говорю тебе: пусть будет так”.

Ребенка моего я провожала,
Нет, не на кладбище — в небесный край,
Я верила теперь, я твердо знала,
Что в лучший мир Господь дитя забрал.

Он взял его от горя и страданий -
Жить не земле людей так нелегко -
От слез, греха, болезней, испытаний…
Душа ребенка обрела покой.

Я встречусь с ним в прекрасной той лазури,
Что для спасенных Господом дана…
И в моем сердце после страшной бури
Великая настала тишина.

Все правильно. Господь мой не ошибся.
И доверяю я Ему вполне.
И то, что в жизни должно совершиться,
Господь всегда дает во благо мне.

Ребенок умер. Горько и печально…
Над гробом безутешно плачет мать.
А я хочу сказать ей: “Полегчает…
Бог матерей умеет утешать…”