Наша грустная история.

Меня зовут Маша, мне 31 год. Букв будет много и скорее написано сумбурно. Спасибо, кто прочитает.

 Стать мамой- этот путь для меня был непростой. Первая беременность в 2017 году случилась не совсем запланированной, но мы, тогда ещё просто пара, были рады // двум полоскам. Но радость продлилась не долго. На 8 недели (кажется, уже плохо помню) началась мазня, а закончилось всё выкидышем. Тогда врачи сказали «Такое бывает. Ничего страшного, отдохните пол-годика и планируйте снова».  Перед новым годом мы узнали, что снова беременны. Новый год, приятная новость, мы были очень рады. После праздников пошла вставать на учет в жк, от туда уехала в больницу, снова мазня, на узи не видно эмбриона, нет сердцебиения, выжидаем, хгч падает, чистка. После этой беременности стали искать причину.  Гематолог — анализы в порядке, эндокринолог — с гормонами и сахаром всё окей, генетик — сдали  анализы на кареотип, днк-фрагментация сперматозоидов и ещё какой-то дорогущий анализ, генетик сказал всё в порядке. Сдали анализы на ипп, на папилломы — всё хорошо. Сделала кольпоскопию — эрозия, но некретично, прижигать после удачной беременности. Параллельно прошла лечение — физио, гирудотерапия, пропила все витамины, которые только нужно. Настроились исключительно положительно. Сыграли свадьбу, сгоняли на море. И вот апрель 2019 долгожданные //. Тряслась, сдавала хгч до 8 недель. Была мазня, но обошлось, на узи впервые услышала сердечко своего малыша. Радость ))) Но тихая, осторожная. Беременность протекала хорошо, не было токсикоза, узи радовали — малыш развивается, соответствует срокам, мальчик — наш мальчик. Анализы тоже все в норме. Только 2 раза всплывала молочница. Лечила прилежно. Декрет, накупила вещичек, коляска, кроватка. Закончили ремонт в квартире. Ждали нашего мальчика, на готове всё. Мне только что-то всё никак не хотелось сумку в роддом собирать, что туда нужно? какая-то растерянность у меня была. Да ещё горячая пора, работа не переводилась, не хотелось терять своих заказчиков, гребаное чувство ответственности. Теперь жалею, слать нужно было всех лесом. 11 декабря мы ждали гостей. С утра какое-то странное чувство. Что-то происходило во мне. Животик напрягался. Отправились в магазин. Хожу по магазину, а мне как-то совсем тяжело ходить. Приехали домой, стали у меня закрадываться мысли, что видимо, это и есть схватки. 39 недель и 6 дней. До этого ни тренировочных не было, думаю, может всё таки они? В 16 часов отошла пробка. Гости отменяются. Мужу сообщаю, что наверное, будем сегодня рожать. На душе радостно, но как-то не верится. Дособирала сумку, засекаю схватки. Секунд по 30 через час, через 40 минут. В интернете пишут — это только начало. Да и я нормально. Ладно, не будем торопиться, сынок, маме нужно отдохнуть перед нашей встречей. Легла отдохнуть. Сынок пнул в животик. Это был последний пиночек. В час ночи проснулась, стало потягивать поясницу, схватки через 15 минут. Разбудила мужа, поехали в роддом. Вышли на улицу — туман. И дальше всё как в тумане. Едем по ночному городу, муж спрашивает «в какой роддом-то едем?». Давай в 11. Как я жалею теперь об этом моем решении. Нужно было всё-таки в 5 — бывший краевой перинатальный, он ближе, там оборудование лучше. Но нет же, я правильная, отношусь к 11 по жк, значит в него и надо,  к своим всегда лучше относятся. Сонная женщина в приемнике, была злая и ворчливая. В родовой меня посмотрела врач, скептически сказала «может и рожаешь», уложила на кушетку, акушерка стала ставить ктг, переставляла этот датчик 2 раза, потом ещё 2 раза врач пришла переставила. Сказали нужно оперировать. Что значит оперировать? «Видишь (показывает мне ленту от аппарата) у ребенка слабое сердцебиение (Линия была прерывистая), значит ребенок страдает, нужно экстренное кесарево».  Подписываю бумаги, в голове только «Сыночек, потерпи, сейчас мы встретимся и всё будет хорошо». Меня переложили на эту тележку, отвезли в операционную, снова переложили на стол уже какой-то. Поставили наркоз в спину, связали руки. Такая тревога меня обуяла, беззащитная, голая, ноги онемели, руки связаны. Люди за шторкой копошаться, я ничего не вижу, почему-то плохо слышу. Когда же думаю, когда он появится. Как-то я упустила этот момент. Поворачиваю голову на право, а мой сынок уже на руках у неонатолога, его положили на стол, загородили моего мальчика спинами, но нет я вижу его личико. Мой сынок не плакал, не открывал глазки. Тогда я вообще подумала, что мой сынок мертвый. Я лежала в этой гребанной операционной, ничего не могла сделать, только шептала:«Сынок, сыночек, мой мальчик, сыночек, пожалуйста». Какая-то женщина в халате рядом с моим мальчиком косо посмотрела на меня. Сыночка унесли. А я осталась. Я ничего не понимала. Что случилось. Мне ничего не говорили. Врачи за простынёй обсуждали мою плаценту. Потом пришла женщина, которая косо посмотрела на меня, привязала к руке бирочку (мальчик 12.12.2019 4ч00мин, 2700г 49 см), сказала: «Проверяй». «Как он?» «Про ребенка вам расскажет педиатр позже».  Меня увезли в реанимацию. Я лежала и сходила с ума. Часам к 6 пришел педиатр, сказал, что ребенок, дышит сам, но состояние тяжелое он в реанимации, хлебнул вод с меконием. Опять это чувство тревоги, малыш жив, но оно не отступает. Позвонила, разбудила мужа, поздравила, старалась держаться, не показывать этой тревоги, решили, что сыночка назовем Андреем. Пошли звонки, сообщения, поздравления. Отвечала не всем. Пришёл заведующий реанимацией новорожденных, говорил много, всё по делу, сказал, что ребенок тяжелый, у него пневмония, он на ивл, его нужно перевозить в перенатальный центр, я подписала согласие, попросила повидаться с ним. Спустя 8 часов после кесарева я встала и пошла в реанимацию к моему сыну. Не забуду никогда этот момент. Я была рядом со свои живым сыночком. Мой маленький. Слёзы потекли рекой. Заведующий что-то говорил «гипоксия, отставание в развитии, пневмония, страдает головной мозг ». Он лежал с распростертыми ручками и ножками, весь в трубочках с закрытыми глазками и ни разу не пошевелился, только грудная клетка поднималась и опускалась.  Мне разрешили сделать пару фото. И сказали, что реамобиль ждёт, пора собирать ребенка. Меня вывели из реанимации новорожденных. Я рыдала. Заблудилась в лабиринтах роддома, какая-то добрая женщина отвела меня в реанимацию. Потом перевели в послеродовое отделение. Я утешала сама себя — ничего, моя задача не жалеть себя, скорей восстановиться и отправиться к сыночку в перенатальный. Звонила с мужем 2 раза в день по очереди, узнавали о состоянии нашего сыночка. Стабильно тяжелое. 14 декабря вечером на экране телефона отобразился номер перенатального. Я сразу поняла, что ничего хорошего мне не сообщат, раз звонят сами. В трубке «Я очень сожалею, но ваш сын умер, мы сделали всё возможное». Кошмар какой-то. Сейчас я пишу это, но не осознаю, что это было со мной. Весь вечер в роддоме я ревела, разрешили приехать мужу, после встречи с ним стало спокойнее, потом дали таблетку и я уснула. Под утро приснился сон, что мне позвонили, извинились и сказали, что произошло недоразумение, мой сынок жив. Я проснулась и день начался со слез и разочарования. И так ещё много дней. Впереди было много тяжелых дней. Сейчас кажется немого полегче. Но иногда так накатит, что хочется повыть, поныть, куда-то спрятаться, убежать. Не знаю, порой, куда эти чувства деть.  Такая не короткая история, такой маленькой жизни нашего Андрюши.