Берегитесь бабушек

Может статья и не совсем касается воспитания детей-православие, но мне она показалась очень интересной, заставила задуматься, местами улыбнула, и особенно обратила внимание на то место где описываются ситуации невозможности понимания что ребенку нельзя врать, никогда, иначе тогда получает то что получаем((((

Я ни к чему не призываю и не агитирую в статье идет речь о длительном отдыхе, но порой достаточно выходных

в общем читайте и делайте выводы

Мы все не узнаем своих детей, когда те возвращаются после лета у бабушек: они не едят овощи и фрукты, нудят, требуют подарков и сладкого, замечает автор статьи.

Наш вагон — детский сад на колесах: забит детьми, как стручок — горошинами. В каждом купе по близнецам, карапузу, младенцу или дошкольнику. Все едут на море. Родителей почти нет, детей везут бабушки — энергичные, бодрые, в новых спортивных костюмах или белорусских платьях с большими яркими цветами на животах.

Нашему купе тоже досталась своя бабушка с шестилетним внуком. Первым делом москвичка Тамара Васильевна выставила на столик огурцы, вареные яйца, запеченную курицу в фольге, кулек конфет, шоколадки, вафли в шоколаде, леденцы, шоколадные бисквиты и круассаны с малиновой начинкой. Когда пришло время обеда, Тамара Васильевна достала пачку доширака. Для шестилетнего внука Коли. «А, бомж-пакет, — оживился наш попутчик, — мои дети тоже любят».

— Тамара Васильевна, вы это ребенку даете?— не выдерживаю я.

— Да, Коля только его в поезде и ест.

Вокруг начал скакать Коля: «Баба, баба, ну давай! Давай! Быстрей!». Что-то подсказывало, что Коля с дошираком хорошо знаком не только по железнодорожным путешествиям. Пытаюсь осторожно выразить свое изумление: «Ну это же жутко вредно. Я бы вам не советовала есть этот доширак, а вы ребенку даете»…

— Да, но это нечасто. Тем более, он просит, что я могу сделать?

Чтобы не видеть, как шестилетний ребенок ест «бомж-пакет», я выхожу в коридор.

В коридоре четырехлетняя девочка пытается залезть на подоконный поручень. «Сейчас я позову проводницу, и она тебя высадит», — говорит ее добрая бабушка, интеллигентного вида женщина с темными подкрашенными волосами цвета «осенний баклажан». «Будешь плохо себя вести, отдам тебя милиционеру», — слышится из соседнего купе. «Вот я сейчас позвоню маме, и она к тебе не приедет», — говорит другая, по всему видно, очень добродушная женщина.

Милый, старый, проверенный метод убеждения, к которому так любят прибегать наши бабушки — смесь обмана, запугивания и угрозы, — действует, но с сильным побочным эффектом: ребенок перестает верить словам и обещаниям взрослых. С ним становится невозможно договориться. Так и не поняв, почему высовывать голову из вагона нехорошо, а прыгать с полки на столик опасно, ребенок продолжает это делать с завидным старанием. Летят оплеуха и обзывательство: «Ах ты, задница!»

Когда мы доехали до Феодосии, я была полна праведного гнева на всех бабушек вместе взятых. Идиллическая пастораль «Бабушка и внуки на природе», так хорошо известная с детства, вдребезги разлеталась на глазах. Как будто профиль седовласой женщины с упаковки молока только что ожил, сказал «Ах ты, задница!» и снова замер с благостной улыбкой.

Только в детстве кажется, что каникулы у бабушки — лучшее время года. А сейчас, когда я сама мама, у меня появились вопросы.

Почему, почему эти неглупые, уважаемые пожилые женщины так безрассудно себя ведут с нашими детьми? Почему они кормят пятилетнего ребенка копченой колбасой и яичницей на сале, покупают химические сладости, разрешают не чистить зубы и ложиться спать после двенадцати? И это безрассудство вовсе не зависит от места их жительства или уровня образования. Кажется, будто отсутствие здравого смысла — главная бабушкина добродетель.

На обратном пути моя попутчица Ира, которая только что отвезла ребенка к бабушке в Керчь, тоже жаловалось мне на бабушку: «Вы представляете, а я один раз приехала за Катей и не узнала собственного ребенка. Смотрю — на перроне стоит моя мама с каким-то розовым бегемотиком. Это была моя дочь в тесном розовом костюмчике — ее так разнесло, что другая одежда не налезала. Мама вставала в шесть утра, чтобы сходить на рынок и налепить для внучки пельмешек к завтраку».

Я как могла успокоила Иру, признавшись, что все мы не узнаем собственных детей после летних каникул у бабушек: они больше не спят днем, не едят овощи и фрукты, постоянно просят сладкого, мультиков, покупок, подарков, нудят, сюсюкают, скандалят, не ложатся в положенное время, не слушаются и недоговороспособны. Потому что в начале лета дети были родительские, а стали — бабушкины.

И самое печальное, что мы ничего не можем с этим поделать. Нет более сомнительной задачи, чем попытка доказать собственной маме, что она не умеет воспитывать детей. Даже если провести обстоятельную разъяснительную работу о вреде сладостей для детских зубов и пищеварения, бабушка будет продолжать играть в игру «вот тебе, деточка, конфетка, только не говори маме — это будет наш с тобой секрет».

Потому что бабушка старше, потому что бабушка знает лучше, потому что бабушка желает только добра. Потому что, попав под юрисдикцию бабушки, ребенок там и пребывает. И родитель никак не может повлиять на его судьбу, находясь за сотни километров.

Мы бессильны перед нашими бабушками, потому что так привыкли полагаться на их помощь: они увозят детей из пыльных и душных российских городов на три-четыре месяца. И за это мы им так много прощаем. Мало кто из родителей может себе позволить взять такой отпуск или перейти на удаленную работу.

Поэтому каждый июнь из Москвы во все стороны будут идти один за другим поезда, набитые детьми, как стручок — горошинами. Потому что каждый июнь мы верим, что с бабушками нашим детям будет лучше.

Нашла на сайте РИА-Новости