"Священник- врач, а не волшебник". Из беседы с митрополитом Лимассольским Афанасием.

Отрывки из беседы с братией Сретенского монастыря и студентами Сретенской духовной семинарии.

(...)

— Зачем Церковь, если «Бог в душе»?

— Сейчас часто можно услышать такое мнение: «Неважно, верит ли человек в Бога или нет, главное, чтобы у него Бог был в сердце, чтобы он жил по совести, а Бог всё равно его спасет». Что вы можете сказать по этому поводу?

— Человек, думающий, что он может иметь Христа в сердце без Церкви, — это человек, который находится в великом заблуждении. Такой человек похож на больного, который хочет исцелиться без обращения к врачу. К сожалению, скорей всего он погибнет, если не пойдет к врачу. Если бы Церковь была не нужна для нашего спасения, Христос бы ее не основал и диавол ее не преследовал. Поскольку Церковь необходима для спасения, поэтому Христос стал Человеком, чтобы основать Церковь и спасти человека.

Молчание в мегаполисе

— Святые отцы Церкви в своих писаниях, во всяком случае, по-гречески, используют одно ключевое слово. Они говорят: «молчание благоразумное», «человек, практикующий исихию благоразумно», «постящийся разумно». Что это значит? Это значит, что молчание — это не просто внешнее действие, но это духовное действие. Святой Иоанн Лествичник пишет, что один человек, который говорит с утра до вечера, может быть более ценен, чем тот человек, который молчит с утра до вечера. Потому что один говорит о Боге и о любви к брату, а другой, который молчит неблагоразумно, молчит не ради любви ко Христу, но потому что игнорирует своего брата, или потому что он рассержен на своих братьев, или просто он не хочет с ними разговаривать, или просто не хочет уставать. Потому это не молчание. Или наоборот: бывает, что и когда мы говорим, это может принести нам вред.



Мы должны знать цель, ради которой мы молчим. Важна цель. Ты молчишь — зачем молчишь? От любви к Богу и молитве? Или же молчишь, потому что раздражен? Ты говоришь — почему ты говоришь? Потому что ты многословен или потому что твой брат нуждается в том, чтобы ты с ним поговорил? Вот это слово — «разумное» — здесь очень важно. Повторю: здесь важна цель, ради чего я это делаю.

Воля Божья о себе самом: как распознать?

— Вы сказали важную мысль: нужно следовать воле Божией. А как распознать Промысл Божий в своей жизни?

— Воля Божия одна. Бог хочет, чтобы все люди спаслись и познали истину о Боге. Но то, как люди будут спасаться, — это вопрос нашей личной свободы. Кто-то выбирает монашество, кто-то выбирает брак. Кто-то решает стать миссионером в Африке. Кто-то выбирает еще какой-то другой образ жизни. И человек использует свою свободу ради этой цели. Просит Бога всем своим сердцем и следует тому пути, который избрал, и не должен больше беспокоиться. Достаточно того, что мы все будем соединены с Богом через Церковь. Всё остальное нужно предать в руки Божии.
(...)

— Как отличить смиренного человека от того, кто пытается быть смиренным? И как в себе это отличить?


— Это очень просто. Если мы сердимся или гневаемся, это значит, что у нас абсолютно точно нет смирения. Хочешь увидеть, смиренен ли ты? Посмотри, сердишься ли ты. Или же, если тебя кто-то обидит, ты внутри начинаешь кипеть. Или, если другой не выполнит твою волю или что-то будет не по твоей воле, ты расстраиваешься. Или если в тебе кто-то усомнится, не согласится с тобой, скажет тебе, что ты говоришь глупости, то ты будешь реагировать на эти слова. Разве тебе нужен какой-нибудь пророк, который бы сказал, что тебе недостает смирения?
(...)

— Как вы могли бы охарактеризовать современную Церковь? И что можно сделать, чтобы обычный православный приход преобразился в настоящую христианскую Церковь, христианскую общину?

— Святые отцы по-разному характеризовали Церковь, но каждый день мы наблюдаем то, о чем я уже сказал раньше: Церковь — это духовная лечебница, больница, в которой мы все находимся. Есть врачи, медсестры, медбратья, есть больные, есть люди, находящиеся в реанимации. Это мы. Но главный Врач этой лечебницы — Христос. Самым великим чудом Церкви являются не какие-то сверхъестественные события и чудеса, но воскресение мертвой души человека, и это воскресение происходит внутри Церкви. И святитель Иоанн Златоуст говорит: «Ты хочешь, чтобы я показал тебе самое великое чудо, которое когда-либо произошло? Приходи в храм, и ты увидишь великое чудо: как в церковь входит волк — а выходит агнец, входит черный ворон — а выходит белый голубь, входит труп — а выходит молодым». Вот это и есть Церковь.

(...)
Иногда мы, священники, думаем, что если мы прочтем какую-нибудь молитву из молитвенника — то всё: наше дело на этом закончено. Но мы должны заниматься людьми. И, конечно, для нас это всё означает великую жертву. У нас, в греческом мире, исповедь продолжается много часов. Исповедь только одного человека. Вот пришел ко мне на исповедь человек в пять вечера, а ушел от меня в шесть утра. Конечно, мы не просто истории какие-то рассказывали друг другу и не анекдоты. Человеку нужно было высказаться, нужно было о многом рассказать. А я должен был его выслушать. Я почти что ничего не говорил за это время. Но он мне сказал: «Спасибо тебе большое, ты мне очень помог». Но я очень мало что сказал ему. Просто его должен был кто-то выслушать. И это было для него исцеление. Если бы я ему сказал: «Перечисли мне свои грехи, и я прочту разрешительную молитву» — вполне возможно, что человек не получил бы никакой пользы. Всё может случиться. Всё возможно.

— Должны ли мы искать себе духовника или Господь Сам пошлет его нам?


— Да, мы должны искать духовника. Как мы ищем хорошего врача. Духовник — это не всегда тот человек, которому мы исповедуемся. Я могу иметь духовного отца, но сегодня я нахожусь, например, в Москве и должен исповедоваться. Я не могу поехать на Кипр и вернуться утром, поэтому мне придется здесь исповедоваться, но мой духовный отец в другом месте. То есть можно, чтобы священник, который исповедует, и тот, который совершает духовное руководство, были разными людьми.

Но мы должны быть внимательны к одной очень тонкой детали. Одно — старец по отношению к монаху, и другую роль играет духовный отец по отношению к христианину, который живет в миру. И послушание тоже отличается: одно — послушание монаха старцу, и другое — послушание мирского человека своему духовнику.

— А в чем тут различия?



—Монах должен вопрошать обо всём. Если он будет готовить еду днем, он должен спросить своего старца, что ему готовить. Мирская женщина не может спрашивать своего духовника, что ей готовить на обед, она спросит своего мужа об этом. Монах спросит своего духовника: «Есть ли мне благословение поехать в Москву?» Но женатый человек не будет спрашивать своего духовника, ехать ему в Москву или нет, потому что в монашестве послушание абсолютно, а у христиан в миру сохраняется личная свобода. И у духовника есть власть только в тех вопросах, которые касаются духовной жизни человека. Духовный отец может сказать своему духовному чаду, мирянину, поститься, например, в какие-то дни, может посоветовать, какие молитвы совершать, когда он должен причащаться, но духовный отец не может сказать мирянину, какую машину ему покупать и какую одежду ему носить и поехать ли ему в путешествие или нет.
(...)

Ответы митрополита Лимасольского Афанасия
переводила с новогреческого Алевтина Волгина


16 сентября 2015 года

Источник: