интересные вопросы- ответы протоиерея Андрея Ткачёва окончание

— Здравствуйте. Прошу вас ответить, как сориентироваться, как найти золотую середину в следующем вопросе. Есть прекрасная поговорка: когда у монаха заканчивается терпение, то начинается долготерпение. Она помогает очень во многих ситуациях, но есть жизненные ситуации, когда пора «поставить точки над i», например, разобраться с кем-то из своих родных, близких или знакомых, когда человек наглеет, хамит, садится на шею. Где найти золотую середину, что эта пора уже настала?

— Исходя из вашей формулировки, я не смогу вам дать точного ответа. Вас «достали»? Ну либо переходите в режим долготерпения, либо начинайте воевать за собственную территорию — в зависимости от того, кто там с вами воюет, вообще, и от чего вы терпите. Может быть и так, и так, я не могу вам дать «точечного» ответа. Допустим, вас замучил кто-то. Но нужно учесть кто возле вас: одна вы или с детьми, или с мужем, или со старыми родителями; кто вас «достал», в конце концов. И потом нужно два режима выбирать: либо вы переводите терпение в долготерпение, либо вы выходите на тропу войны и воюете за личную свободу и личную территорию — и так, и так можно. Где больше греха, где больше святости — это трудно сказать, потому что это всё сильно зависит от ситуации. Поэтому исходя из общей формулировки, я не могу дать вам конкретных советов, могу только вообще порассуждать как поступать. Иногда нужно воевать. Воевать и выгонять вон со своей территории пришлых — зашлых: родственников, полуродственников, которые надоели, замучили и мешают жить. А иногда нужно войти в режим долготерпения, — из терпения в долготерпение, как вы сами изволили выразиться, — но это нужно разбирать в частном порядке: что там, где там, как там. Поэтому я не даю вам, повторяю, «точечного» ответа, а оставляю вас наедине со своим нравственным вопросом. Можно поступать и так, и так, главное — не ошибиться.

— Добрый вечер, Сергей Павлович из Москвы. В прошлой передаче был поставлен вопрос о том, что можно причащаться на земле, но оказаться не причащённым на небе. Эти слова, в принципе, встречаются у святых отцов. Например, что утверждает преподобный Симеон Новый Богослов: «Если в чистом созерцании ты приобщился (тайн — имеется ввиду), то ты стал достойным подобной трапезы. А если ты не стал достойным, то никоим образом не соединишься с Богом». И ещё: «Если еду́щий Его Плоть и пиющий Его Кровь имеет вечную жизнь по Его божественному изречению, а мы, вкушая Их, не чувствуем, что в нас происходит что-то большее, чем предвкушение чувственной пищи, то, следовательно, мы приобщились только простого хлеба, а не одновременно и Бога». Есть такие же слова и о таинстве Крещения: для неверующих вода остаётся водой. В принципе, святые отцы чётко говорят о том, как надо причащаться.

— Спасибо. Я всё-таки повторюсь, что я верую, что Евхаристия объективна, и таинство Крещения объективно, оно не зависит от веры субъекта. Оно может быть в осуждение, но именно в силу своей объективности: раз оно объективно, то оно и осуждает тебя, неверующего; раз оно объективно, то оно и спасает тебя, верующего. Это касается Крещения, Евхаристии и всех остальных таинств. Эти все вещи, конечно, я понимаю, но нужно вникнуть в контекст Симеона. Он говорил про Причащение в Духе и реальное Причащение в свете: он не осуждал Евхаристию, которая принимается неверующим или маловерующим, но имел ввиду, что если ты съел Тайны как простой хлеб — ты съел реальное Тело, но съел Его как простой хлеб. Я так понимаю слова Симеона. В целом, в общем-то, я разделяю эту точку зрения, но подтверждаю своё стояние на точке зрения объективности присутствия Христа в Евхаристии независимо от того, веруешь ты или не веруешь: ты ешь либо суд себе, либо оправдание себе, и в зависимости от своей веры — ты потребляешь Святыню в осуждение или во спасение. Я на этом стою, и не могу иначе.

Все остальные тексты святых отцов я принимаю, согласен с ними, не оспариваю их, но Писание принимаю как первый и главный голос Духа Святого, в частности — послание Павла к Коринфянам.

— Здравствуйте. Батюшка Андрей, я давно читаю и не могу понять: «Не думайте, что вам пить и что вам есть». Вот это я не понимаю. Написано: «Птицы едят, а вы же…» Мы же должны работать.

— Если вы понаблюдаете за птицами, то вы заметите, что они находятся в непрестанном труде: бедные пташки покоя не знают вообще. Нам кажется, что птицы небесные — вечные странники — не думают, что есть, что пить: летают себе, поют. А они, на самом деле, постоянно возятся, носятся, вьют гнёзда, спасают своих птенцов, выводят их, кормят их, и не имеют никакого покоя. Но смысл в том, что Бог питает их: Бог даёт червячков, букашек, козявок, они постоянно находят для себя веточку, соломинку, кусочек деревяшечки для гнезда, и козявочку — букашечку, чтобы самим поесть и ребёнку принести. Т.е. даёт им Господь. Вот в этом смысле и человек должен иметь трудолюбие и заботу. Но у птиц нету житниц, ведь Евангелие говорит про то, что у них отсутствуют житницы: нет амбаров, нет складских помещений для запасания козявок на потом. Они не запасают жучков, червячков, козявок: нет у них холодильников, чтобы там козявки морозились. Вот в этом смысле каждый Божий день Господь им даёт пищу на сегодняшний день. В этом смысле они — пример. Не в смысле, что они балдеют, ничего не делают, лентяйки, летают, поют себе, подбирают крошки — ничего подобного: они постоянно возятся, работают, просто у них нету никаких банковских систем, нету складских помещений, холодильников, амбаров, погребов с козявками, и они, бедные, каждый Божий день добывают пищу заново. Вот в этом смысле. Ты работай, работай, а там уже посмотрим, потому что наберёшь козявок на всю жизнь, потом глядь — козявки испортились. Вот в этом смысле как бы, потому что козявки портятся. Надо каждый день трудиться.

— Здравствуйте, батюшка. С вашей точки зрения как правильно с христианской позиции поступить? — У меня сложная такая ситуация: на работе начальник побил меня. Это государственная служба. Я обращался во все инстанции.

— Побейте его в следующий раз.

...

— А с точки зрения христианской морали?

— Нормально, нормально, какая мораль? Бейте в лоб и не спрашивайте фамилию — это будет нормальная мораль. А что, вас будут бить, а вы будете смотреть и потом в прокуратуру идти? — «Меня побили, меня ударили…» Ну что это такое? Ну побили и побили. Допустим, побили меня: вышел я на улицу мусорное ведро вынести, а меня взяли и побили. Ну что я, в прокуратуру пойду что ли? Ну побили, да и побили. Вернулся побитый с ведром или без ведра. Если я могу дать сдачи, я должен бить в ответ. Не можешь дать сдачи — убегай: «Дают — бери, бьют — беги». Если он ещё раз поднимет на вас руку — бейте в лоб, да и всё, и он на вас больше руку не поднимет. Я вас уверяю, честное слово. Людей бьют тогда, когда они сдачи не дают. Стоит только дать в лоб в ответ — всё, драки закончились, начинается мир, дружба на веки вечные. А с прокурорами там не разберёшься во веки, у них посерьёзней дела есть, чем каждый мордобой рассматривать.

— Добрый вечер, Анна, Москва. Я наблюдала такую картину в двух храмах, довольно известных Московских, и что важно — во время двунадесятых праздников: причащают родители младенцев на руках и, наверное, из тридцати-сорока в обоих случаях родителей — в одном храме только младенец, а родители поворачиваются и уходят; во втором храме только двое… Как вы это оцениваете?

— Отвратительно я это оцениваю. Но у меня встречный вопрос: а вы детей своих причащали, а вы вместе с ними причащались, когда они были маленькими? Вы сейчас скажете: ну время такое было… Я вас понимаю, я вас не осуждаю. Но извините, ну вот так вот. Вот они такие, так их научили: причащать детей и не причащаться самим. Я против этого. Я против того, чтобы тащить малышню к Причастию, а самим годами не причащаться. Это какое-то форменное безобразие. Но… «Но сурово брови мы насупим, если враг захочет нас сломать». «Ах, как вы тут, понимаешь, причащаете младенцев, не причащаетесь сами…». Но мы вдруг — раз — и спросим себя: «А ты когда сама причащалась в первый раз?» — «Ну мне уже было 48 лет» — «А детей твоих ты причащала, на руках своих носила?» — «А мои дети были пионерами, я не могла их причащать» — «Ну так и не лезь в чужую жизнь». — Вот так я вам скажу.

Причащаться нужно: взрослым — в первую очередь, малышню причащать легче всего. Сами причащайтесь, злодеи, беззаконники, грешники, нечестивцы. Кайтесь и причащайтесь, а потом детей причащайте. Всем понятно? Ангела-Хранителя! Христос Воскресе!