В Москве органы опеки забрали ребенка у родного дедушки. Соцработники решили, что мужчина слишком стар для выполнения родительских обязанностей. И это при том, что внука он растил с пеленок. Забрали Диму без предупреждения прямо из школы. Для мальчика, давно потерявшего родителей и совсем недавно — бабушку, неожиданная разлука с единственным родным человеком обернулась тяжелой травмой.
Уже месяц хозяин книжек и игрушек находится в приюте. О том, что внук теперь не его, а государственный, Борис Павлович узнал по телефону, когда шел встречать мальчика из школы.
«Я звоню ему: Дима, я иду за тобой. Он мне отвечает, что он в ОВД. Я сначала подумал, что он шутит. Пошел в ОВД, но они мне ничего не сообщили», — рассказывает Борис Павлович.
Они — это органы опеки. Мальчика забирали из школы, как опасного преступника, с полицией и «неотложкой». Единственный родственник – дедушка — ничего об этой спецоперации не знал. Учителя тоже оказались застигнуты врасплох.
«У нас было первое желание его спрятать. Сказать, что он не пришел в школу. Мы хотели его спрятать где-то в учительском туалете», — говорят учителя.
Вместо дома четвероклассник сначала оказался в спецраспределителе для бездомных, потом — в ОВД, теперь — в приюте.
А главное — все по закону. Органы опеки изъяли ребенка, признав его дедушку слишком старым, чтобы быть опекуном.
«На что мне все это? Мне не интересно! Хоть стреляйся, как говорится. Я еще крепкий дед! Я не пью, не курю, у меня отец до 95 лет жил. Вот решили каким-то образом от меня избавиться, мальчика не пощадили», — продолжает Борис Павлович.
Мать Димы пропала без вести, отец умер два года назад. Мальчика воспитывали бабушка и дедушка. Официального опекуна — бабушки — не стало этим летом. Временную опеку Борис Павлович оформить успел. Пока собирал документы на постоянную, чиновники решили — место мальчика в приюте.
«Директор школы звонила в муниципалитет, просила о том, чтобы продлили сроки опеки, чтобы хотя бы дали до конца недели доучиться, чтобы дедушка мог собрать документы. Для нас это было неожиданно, нас не предупреждали о том, что ребенка заберут. Психолог не могла его подготовить», — переживает Светлана Стрельникова, социальный педагог школы № 539 города Москвы.
Решение о невозможности дедушки быть кандидатом в опекуны специальная комиссия вынесла единогласно. Судьбу ребенка решили девять чужих голосов. Возраст 79 лет стал для Бориса Павловича приговором.
«По поводу Бориса Павловича не идет разговор. По поводу Бориса Павловича вопрос закрыт», — заявили в органах опеки.
«Я могу привести сколько угодно примеров, когда человек и в 75, и в 80, и в 90 лет является абсолютно дееспособным, нормальным, прекрасным, активным, занимает очень серьезные посты. Если они могут руководить, как Ирина Антонова, своим замечательным музеем, как до недавнего времени Юрий Любимов чуть ли не до 90 лет театром, то, уж, конечно, своего собственного внука тоже могут сопровождать», — уверен Евгений Бунимович, уполномоченный по правам ребёнка в городе Москве.
В своей трехкомнатной квартире пенсионер сейчас почти не бывает. Каждый день он обивает пороги госучреждений, чтобы официально доказать — он крепкий старик.
«Три раза в неделю хожу сюда, в больницу ездил, заявления носил. И на Арбат, и на Петровку за справками ездил. Никакой логики здесь нет», — сетует Борис Павлович.
Это отсутствие логики закону не противоречит. То, что дед воспитывал внука с самого рождения — не аргумент. В борьбе органов опеки за собственную репутацию разменной монетой стал ребенок.
«Здесь перестраховывается опека — как бы чего не вышло, как бы чего не случилось. Дедушка старенький, ребенка не отдавать, а лучше его содержать в детском учреждении, где у него будет подушевое финансирование. Я думаю, в этой ситуации надо просто помочь семье, помочь дедушке и, в первую очередь, помочь мальчику», — считает Павел Астахов, уполномоченный при президенте РФ по правам ребёнка.
Все это время Дима находится в приюте. Свидание с единственным родственником — строго по графику.
— Я к тебе хочу!
— Ко мне хочешь!
— Потерпи, дедуль!
Сколько терпеть дедушке и внуку в органах опеки, не говорят. Мама одноклассницы Димы попыталась оформить опеку на себя, даже собрала нужные документы, но женщине отказали, не вдаваясь в причины.
«На любые слова у них находятся какие-то совершенно правильные ответы, но эти ответы настолько прилизанные и оторванные от жизни. И ни на какие человеческие факторы люди не ведутся и не хотят давать ответ, который действительно поможет ребенку», — подчеркнула Наталья Чекунова, мать одноклассника Димы Сенюшкина.
Пока же единственная помощь ребенку — это редкие свидания с дедом. Оба плачут и просят друг друга держаться. Отстоять свое право на внука дедушка, по закону, может теперь только через суд. Органы опеки, тем временем, готовят документы на передачу Димы в другую семью.
Василий Мальцев
Источник: Вести-Москва
Сама была в такой ситуации, когда мамы не стало...
когда папа стал теряться… Но у меня были и есть старшие брат и сестра. помню тетю из органов опеки, смотрела наши жил условия, тогда хотели на брата опекунство оформить, но не позволили, на папке оставили, но на факте все было иначе.
Астахов заиграется, дедушке просто ускоряют дорогу на тот свет.