† "Смирился сам – смири и другого", Протоиерей Алексий Уминский

Смирился сам – смири и другого

«Правмир», Протоиерей Алекскей Уминский, Анна Данилова

«Конечно, мы очень любим смирять! Одна из самых легко усваиваемых «наук» – наука смирять других. Когда мы находимся на месте начальствующего, нам кажется, что мы чуть ли не души людей спасаем, когда орем на них, топчем ногами, смотрим на них с гневом и так далее.

Так любит поступать священноначалие по отношению к клирикам, игумены монастырей по отношению к монахам и послушникам, мужья по отношению к женам, родители по отношению к детям. Почему-то люди считают, что это и есть наука, помогающая другому смириться. Не ломающая человека, не оскорбляющая его, не лишающая его любви и надежды, не отнимающая сил идти дальше и с доверием внимать своим начальникам.

У нас очень много господ и почти нет отцов. А Бог – Отец. И Он не учит никого смирять.

Господь учит каждого из нас быть смиренным. И просит этому научиться у Него. И в евангельском повествовании, и в деяниях святых апостолов, которые были написаны Его учениками и повествуют нам о первых десятилетиях христианской Церкви, – мы не увидим ни одного примера, когда кто-нибудь из учеников или из людей, облеченных церковной властью, пытался учить через унижение, подавление, властный голос. Поэтому если мы хотим по-настоящему чему-то у Христа научиться, мы должны все время слышать эти слова: «Научитесь у Меня — потому что я кроток и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим».

У нас, к сожалению, часто бывает ровно наоборот. «Молись и кайся», – универсальный ответ на любую проблему. Безусловно, надо и молиться, и каяться. Но надо понять, что стоит за фразой “Молись и кайся”.

Каяться – это не значит регулярно ходить на исповеди с огромным количеством записанных на бумажке грехов. Слово “покаяние” —”покайтесь, и вы придете в Царство Небесное” — обращено к человечеству, к людям как некий импульс, как некое начало пути. Человек должен обратиться, раскаяться, поменять внутренний свой мир, и потом уже идти за Христом. Но он не должен нести за собой, как кандалы, груз этих вещей. Он должен нести в своем сердце дух сокрушения.

Дух сокрушения – это не тяжесть грехов. Дух сокрушения – это дух самопознания, дух понимания величия Божественной любви, радость от того, что Бог тебя принимает таким, какой ты есть, а не каким хочешь выглядеть в глазах других.

Если человек не боится постоянно жить в реальности самого себя, осознавая, кто он такой, зная свои недостатки, немощи, свои искажения в свете Христовой любви, — он всегда будет испытывать дух сокрушения, и это будет дух радостного сокрушения. И это будет дух понимания присутствия Божьего, который будет подвигать человека на радостную молитву.

Как радостна молитва “Отче наш”! Что ни слово – то радость. “Отче наш!” – какая радость! “Да святится Имя Твое!” – какая радость! “Да придет Царствие Твое, да будет воля Твоя!” – сплошная радость, сияние! Восторг, который дает человеку понимание, как Господь его любит, и как Он близко к нему. И как можно знать Его волю, как можно питаться Его хлебом, как можно быть прощенным Им! И как можно быть сохраненным Богом от лукавого и от всякого зла. Потому что человек находится в Его Царствии, в Его силе, в Его славе. Вот и все.

Так что — молись и кайся, – но совсем с другим смыслом.»