Это и пьянство, и наркомания, и блуд. Словом, пропадает наш народ. В городах это, может, не так заметно. Здесь все крутятся, куда-то бегут, никто никого не знает, не замечает. Зашел в свою квартиру в многоэтажке, дверь захлопнул – и ты уже в своем собственном мире, в своей тайне. Каждый рассуждает: «Ну, это я. Мой дом, моя частная жизнь. Кому какое дело?» На селе же, в глубинке, где все, как на ладони друг у друга, наш народ пьет, даже не прячась. И не стыдясь. Не потому пьет, что жаждет, а потому, что развратился. И гибнет огромная страна, как телега груженая, попавшая под уклон, уже не слушается лошади, но сама увлекает ее, все больше разгоняясь, в пропасть.
Но Бог всё еще охраняет государство Российское, и Богородица Покров Свой пока не устраняет от нас. Россия была и пока еще остается Третьим Римом – четвертому не бывать. И это – всё наше утешение, наше упование!? Мы сами себя убаюкиваем этими заклинаниями. Они стали для нас как самогипноз, как самоуспокоение! И самодозволение и дальше жить, по-рабски покоряясь своим греховным привычкам и обычаям.Церковь исповедует семью малой церковью.
Да, мы собираемся в храме. Храмы восстановили. Уже много становится их. Конечно, не та еще полнота, которая была до революции. Но всё-таки уже появились. Ну а что творится с нашей малой, домашней церковью? Люди, даже церковные, даже те, кто ходят в храмы, молятся, исповедуются и причащаются, что творят дома? Жена возвышает свою пяту над головой мужа. Говорит: «Я больше зарабатываю денег, теперь я главная стала». А муж терпит и, чтобы хоть как-то утолить свое самолюбие, пьет горькую. Жена куражится еще больше, приобретает власть, не принадлежащую ей изначально, оставляет свое попечение о домашнем очаге, о детях, и чахнет семья.
Дети, беспризорные дети! В военное и послевоенное время – в конце сороковых – в пятидесятые годы прошлого столетия, – не было такого сиротства и такого многочисленного детского беспризорства. Война была, погибли десятки миллионов людей – отцов и матерей. Действительно, дети остались сиротами. Но такого, что происходит сейчас, не было. Сейчас почти нормой стало сиротство при живых родителях! В прошлом веке нам внушалось: в стране есть два сословия, рабочие с крестьянами и интеллигентская прослойка. Теперь же, хоть об этом и не объявлено официально, появились два новых сословия, доселе неведомых человечеству. Это так называемые БОМЖИ и вот эти самые несчастные БЕСПРИЗОРНЫЕ ДЕТИ. И те, и другие исчисляются миллионами! Какое будущее ожидает страну с таким населением?!
Что же всё-таки с нами происходит? Что, опять началась война?! Действительно, идет война – тайная, невидимая. С одной стороны, враг восстановил нас друг против друга: жен на мужей, мужей против семей своих, народы восстали на народы. То есть всё, что Господь и предсказывал: «Отец будет против сына, и сын против отца; мать против дочери, и дочь против матери; свекровь против невестки своей, и невестка против свекрови своей» (Лк 12:53). С другой стороны, и это самое страшное, – происходит наше собственное раздвоение, раздвоение души. Мы одним глазом читаем Священное Писание и молитвослов, а другим шарим по телевизору, в интернете ищем всякие блуды и непотребство и называем себя при этом христианами! Мы одновременно и сетуем на самих себя, дрожим от стыда и страха, и всё же тащимся на исповедь, каемся. И каждое мгновение падаем в изнеможении перед новыми и старыми соблазнами, которые нам подсовывает враг человеческий. Действительно, мы становимся бессильными и беспомощными, потому что разделились сами в себе, внутри собственной души. Господь ведь сказал: «Дом, разделившийся в самом себе, не устоит» (Мф. 12:25). Смешно думать, что такой дом может устоять. Обвалится этот дом. И мы наблюдаем обвал дома собственной души. Мы раздвоились и уже не в силах остановиться, чтобы соединить половинки раздора в душе своей. Но одно дело – наблюдать, а другое – начнем ли исправлять свою жизнь или так и будем ускорять свой бег в пропасть небытия? Только в страшном сне может привидеться такая картина: наша необъятная страна – за горизонтом края земли не видать, какая она необъятная, и она становится пустыней. Безбрежные пространства безлюдия сейчас в нашей стране. Придут иные племена, хотим мы этого или нет. Придут – свято место пусто не бывает. И изменится наш быт, и не будут эти люди знать ни святого Александра Невского, ни преподобного Сергия Радонежского, отойдут из нашей памяти эти великие держатели страны Российской. Этого ли мы хотим? Так вот, если мы этого не хотим, мы должны встрепенуться. Но не в панике, ибо воин в панике – это уже не воин, а в сокрушении по СОБСТВЕННЫМ грехам. Если мы действительно российские сыны и дщери, если Россия для нас – не эта страна, а наша Родина, и мы действительно чтим память наших предшественников, наших молитвенников, святых угодников Божиих, то мы должны нелицемерно обратиться к ним за молитвенной помощью. К кому же обратиться? Да, конечно, к великим столпам: Александру Невскому, Даниилу Московскому, Дмитрию Донскому, защитникам нашей страны от внешних врагов. К великому молитвеннику всероссийскому – преподобному Сергию, игумену Радонежскому всея России чудотворцу.
Но теперь мы услышали имена святых охранников малой церкви, домашнего очага – великих благоверных князей российских и муромских Петра и Февронии.Мы знаем, чудеса совершались раньше. Бывают чудеса и сейчас, только мы их не замечаем. Человек – вчера еще неверующий, да что вчера! – сию минуту назад был еще неверующим или сомневался и шел в вечную погибель, – и вот он уже исповедует Христа, потому что внезапно и навсегда уверовал! Это ли не чудо! А уверовав, он так или иначе на деле исповедует свою веру. Если новомученики и исповедники Российские в прошлом веке исповедывали свою веру мучениями ради Христа, то мы сегодня, как будто в мирное время, а по существу, в условиях невидимой духовной брани, троекратно исповедуем свою веру – охранением храма собственной души от раздвоения, охранением своей домашней церкви от раздоров и распада с молитвенной помощью поминаемых ныне святых князей Петра и Февронии, защитников семейного очага, семейного счастья, семейной мудрости и семейного содружества. Наконец, охранением единой нашей Церкви, созданной и возглавляемой Христом.Мы часто говорим о «верности до гроба». Но самая главная и драгоценная верность та, что после гроба. Будем ли мы в вечной жизни с теми, кого любили здесь, на земле? Будем ли там с ними в мире, согласии и любви? Вот о чем сегодня мы задумались и поразмышляли. Приглядимся же к своей тайной жизни: не как кланяемся, крестимся и даже причащаемся, а как в душе своей исповедуем Христа, как стоим на страже своей семьи, своего рода, и своей Родины. Аминь.
Протоиерей Борис Куликовский
