У реки. продолжение

часть 1

– У вас костюм испортился, – мстительно сказал Сахарок. Его собственный голос от обиды и злости звучал сейчас неприятно – сипло и шершаво. – Теперь новый придется покупать.

Мужчина махнул рукой:

– А, ерунда! У меня этих костюмов… Запомни, пацан: для человека с деньгами в мире нет ничего невозможного.

– Деньги – не главное.

– Да ну?! – собеседник сморщился, как от зубной боли.– Это кто ж тебе такое сказал?

– Бабушка.

– Ой-ой-ой! Поговорку знаешь: “Бабушка надвое сказала”? На-дво-е. Это значит, как хочешь, так и понимай. А что главное-то? Нет, ты скажи – что? Я помню, в школе нас этим всем пичкали: “красота спасет мир”, “сам погибай, а товарища выручай”, “родина-мать”, и прочие ля-ля-ля. Мой батя мне еще тогда говорил: “Игорь, пусть эта ватага бежит, задрав штаны, куда хочет. А ты остановись и подумай, может, тебе нужно совсем в другую сторону”. Умный человек – батя мой! Упрямый только. Ох, и ругались мы с ним порой! Чуть не до драки… Я потом совсем из дому ушел, но его наука мне в жизни вот как пригодилась!

Незнакомец поднял вверх большой палец. Потом присмотрелся к Мите.

– Тю! Ты никак реветь вздумал? Вот нюня! Сразу видно – женское воспитание. Ты мужик или кто? Наверное, тебя мама с бабкой вдвоем растят. Отец-то у тебя есть?

– Есть! – с ненавистью процедил Митя.

– Вот пусть больше тобой занимается. Так и скажи ему: “Папа, хочу быть настоящим мужиком! Научи меня!” А то как девчонка прямо сопли развесил… “Бабушка сказала”! Избаловала тебя бабушка. Пацанов баловать нельзя. Вас потом жизнь так будет гнуть и ломать, что слабаки сразу сдохнут. Только сильные выживают в этом мире, усвоил? Ты, небось, думаешь, сила – это когда пупок надрывают и штанги на сцене ворочают? Ерунда! Мой батя мне всегда говорил: “Сила – это не кулаки и не бицепсы. Кулаки и бицепсы – фигня. Настоящая сила – это деньги и власть”. Понял, да? Я в его правоте сто раз на собственной шкуре убедился. Если есть деньги, тебе самому вообще ни обо что марать руки не придется. А если у тебя еще и авторитет – тем более. Мотай на ус, пацан, пока я здесь! Отец-то тебе, наверное, такого не рассказывает? Поди, на работе целыми днями… Кто он у тебя, кстати?

– Старший инженер. На заводе.

– А… Ну, тогда понятно…

Человек сказал это скучающим тоном, и Митя ясно почувствовал, что папина профессия не вызывает у него большого уважения. Это его окончательно разозлило. Он вспомнил, что этот человек ему никто, и он не обязан с ним разговаривать и слушать все эти обидные и малоинтересные слова, а имеет право в любой момент повернуться и просто уйти. И пусть этот взрослый, но такой странный и в чем-то нелепый незнакомец разговаривает сам с собой, если хочет. Теперь Сахарок был уверен, что перед ним не клоун, а просто злой человек. Или, может быть, сумасшедший? Иначе зачем ему понадобилось прыгать в красивом костюме в воду, шарить руками в иле, доказывать прохожему мальчишке, что здесь не водятся сомы? В любом случае от незнакомца сейчас веяло опасностью. Какой именно, Митя вряд ли смог бы объяснить, но что-то внутри приказывало ему поскорее расстаться с этим человеком и уйти. Раньше Сахарок думал, что злые люди – это те, кто обязательно ворует или убивает. Но получалось, что у зла может быть и такое лицо – курносое, простоватое, самодовольное, с полоской ила на щеке.

– Еще что тебе твоя бабушка говорила? Что все люди братья, небось? Ага, как же! Я сам когда-то с батей спорил до хрипоты, не все, мол, вокруг негодяи и сволочи, есть и хорошие. Друзьям надо доверять, и все такое… А потом на своей шкуре почувствовал: прав был мой батя. Сколько раз меня приятели кидали и разводили, знаешь? И я не знаю – давно уже со счета сбился. Никому нельзя верить, заруби себе на носу! И запомни: ты – мужик, должен всегда своей головой соображать. У женщин свои представления о жизни, и пусть. Только нам они не подходят. Нас с такими представлениями кто хочешь в бараний рог согнет. А бабушка твоя, наверное, еще и бывшая учительница, да? Небось, пилит тебя с утра до вечера, жизни учит… Ну, говори – так?

– Она умерла, – сказал Митя, и сам удивился тому, как жестко получилось это произнести. Мужчина сразу осекся и замолчал, как будто его выключили.

Сахарок повернулся и зашагал по тропинке вдоль реки, все дальше от мостков и опасного незнакомца. Глаза почему-то плохо видели. Сначала он думал, что это из-за слез, но потом понял, что слез нет, а видеть ему мешает какое-то незнакомое чувство, которого ему раньше никогда не приходилось испытывать. Обжигающая смесь бессилия и злости.

Сзади послышалось неуверенное:

– Слышь, пацан, погоди! Ну, ты… это… извини… Я же не знал, что умерла!

Сахарок не обернулся, даже, наоборот, ускорил шаг. Еще пара слов сзади – и он побежит, но не от страха. Страха как раз уже не осталось, но в груди так сильно жгло, что хотелось хоть немного остудиться ветром на бегу.

– У меня тут, понимаешь, какое дело… Я же из дому ушел, потому что хотел бате доказать, что я тоже что-то могу, что я добьюсь. Восемь лет вкалывал как проклятый, все мечтал, как подъеду к дому на крутой тачке, в таком вот костюме, войду – и пачку зеленых на стол: на, батя, забудь про свою пенсию! Сын, мол, твой – настоящий мужик, сам не нуждается и тебя обеспечит на высшем уровне…

Человек шел следом за Митей и зачем-то все это рассказывал. Митя против воли прислушивался.

– Приезжаю, а мне говорят: у него инсульт случился неделю назад. Я в больницу – а он меня не узнает! Родного сына в упор не узнает, прикинь?

Сахарок споткнулся и пошел медленнее. Память о злости, которая только что болезненно распирала грудь, еще оставалась, но самой злости уже не было. Она вдруг куда-то делась, словно на нее плеснули холодной водой.

– Я все оплатил: отдельную палату, сиделку, лекарства всякие… Лучшего профессора из Москвы вызвал для консультации. Врачам сказал: “Поставите на ноги моего батю – озолочу!”…

Митя остановился вполоборота и слушал.

– А они все в один голос: “Прогноз неутешительный”… Он теперь на всю оставшуюся жизнь – паралитик, понимаешь? Это батя-то мой, который никогда и полчаса на одном месте не мог посидеть, который прутья стальные руками гнул… Лежит вот, глаза в потолок, незнакомый, даже чужой. И что ж мне-то теперь делать, а?

Они стояли, разделенные парой шагов. Незнакомец, говоря последние слова, глядел не на Митю, а на реку. В его взгляде и голосе были такие растерянность и тоска, как будто он уже заранее знал, что ему никто не ответит, потому что ответа на его вопрос вообще не существует. А меньше всего его стоит ждать от мальчишки, которого растили женщины и который не знает взрослых, мужских проблем.

– А вы его просто любите… такого, – запинаясь, сказал Митя. – Раз больше ничего нельзя сделать… Что же еще остается?

Человек повернул к нему лицо. В крупных простоватых чертах проступало недоумение, как будто он услышал что-то новое или неожиданное. Уголок рта пополз вверх, и Митя испугался, что собеседник сейчас презрительно усмехнется, скажет что-нибудь страшное, издевательское и снова превратится в противного, злого обманщика. Но тот только недоверчиво спросил:

– Это твоя бабушка так говорила?

Митя слегка пожал плечами. Он не знал, что добавить и чем утешить этого странного, неприятного и просто несчастного, как оказалось, человека. Тот, видно, тоже не мог придумать, что ответить. Шагнул ближе, протянул руку и неловко потрепал Митю по волосам. Рука была влажной и пахла тиной, но это уже не казалось важным.

– До свидания, – сказал Сахарок, стесняясь своего неожиданно взрослого тона. – Счастливо вам…

Он побрел по тропинке, и снова какая-то пелена застилала глаза, но теперь это точно были слезы.

Бабушка никогда ничего такого ему не говорила. Она на самом деле вообще не любила кого-то учить или наставлять и очень волновалась, когда ее просили дать совет, как жить. Меньше всего она говорила о любви. Ей, наверное, казалось, что слова не нужны или не могут правильно выразить любовь. Поэтому она просто всех любила, и все это чувствовали в ее часто незаметной, но постоянной заботе. И когда она ушла, ее любовь продолжала жить в доме, как особенный, теплый и ароматный воздух, какой бывает в булочных, когда привозят свежий хлеб…

Сахарок и сам-то это понял только сейчас.

<o:p> автор: Лариса Подистова</o:p>

<o:p>Источник: Фома.ру</o:p>


Ирина
5398
Интересные разделы сообщества

Комментарии

Пожаловаться
Ириша

Потрясающий рассказ!!!

Пожаловаться
Просто любите… как есть.
Пожаловаться
Мамочкадвухдочечек

Спасибо!!!!!!

Пожаловаться
Вероника
Очень понравилось!!! За погоней денег, славы, признания мы забываем о самом главном-это просто ЛЮБИТЬ!!! Было бы здорово, сочетать два в одном!!! Спасибо, за статью я буду стараться это сочетать!!!
Пожаловаться
Ольга

Пожаловаться
Надежда

ну вот, еще одно подтверждение тому, что далеко не все можно купить за деньги)))

Пожаловаться
Марина
Да уж… Жизнь этому человеку показала, что есть такие ситуации, когда деньги и власть бессильны.И то, чему учил отец, оказалось бесполезным, жизненные ориентиры исчезли…
Пожаловаться
Мария

Вот что значит настоящее воспитание!

Пожаловаться
Наталия

Устами младенца… Хорошо, когда вовремя кто-то скажет именно то, что нужно человеку в критический момент.

Пожаловаться
каралевна Ольга

спасибо большое, за рассказ! заставил задуматься. в нашей жизни, да и мне самой так не хватает доброты… бескорыстной любви… и понимания. Помоги нам Господи!

Пожаловаться
MamoCHka Маша
Поучительно. И очень жизненно..
Пожаловаться
Александра

«просто любите… такого» слова из самого сердца