Кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает. (Мф 18:5)
Родная душа
Когда я познакомилась с героиней моего рассказа, Катей, у нее уже была настоящая семья — муж и дочка лет пяти. Семья эта не показалась мне чем-то примечательной: муж работал в каком-то офисе, девочка ходила в садик, Катя трудилась педагогом в социально-реабилитационном центре для несовершеннолетних, оставшихся без попечения родителей, где я с ней и познакомилась, устроившись работать на аналогичную должность. Ютилась Катина семья в крошечной «гостинке». Об этой тесноте она рассказывала с непонятным мне умилением, словно радовалась, что они живут вот так, неразрывно вместе, бок о бок. Улыбаясь, говорила, что когда они на ночь разбирают диван, он занимает все свободное место в комнате…
Однажды к Кате на работу зашел муж с дочкой. «Как же выросла ее девочка! Какая она теперь хорошенькая!» — после их ухода стали наперебой говорить мои коллеги. Все начали вспоминать, какой она была, когда только попала к нам в реабилитационный центр… Изумлению моему не было предела. Что значит «попала к нам в центр»?! На все громкие восклицания со стороны Катя смущенно отвечала: «А я сразу почувствовала в ней родную душу, как только увидела».
Вскоре я узнала Катину историю: у них с мужем несколько лет не было детей. Ходили к врачам, ездили по святым местам в надежде найти помощь, но ребеночек все так же жил только в их мечтах. Как-то раз Катя, по совету своей знакомой, поехала в монастырь, где жил монах, который, говорят, многим людям помогал в сложных жизненных ситуациях. Катя встретилась с ним. Что он ей говорил — никто не знает. Но приехала она домой с твердой уверенностью: «У меня будет ребенок». А через несколько дней начала оформлять опеку над девочкой, в которой еще при первой встрече почувствовала родную душу…
Наталья Емельянова, г. Нижний Новгород
Из дневников приемной мамы
… Некоторое непродолжительное время у нас жила загадочная личность Макатита. Следствие того, как двухлетние дети свои новые имена запоминали. Свои старые, отнюдь не добрые, имена малыши забыли практически сразу, как приехали из дома ребенка. А вот новые давались непросто. Одно время в квартире у нас жил вместо двух один ребенок по имени Титамак (ударение на последнем слоге). Нет, я, конечно, подозревала, что близнецы иногда считают, что их брат или сестра — это что-то вроде их второго «я», но ведь у меня мальчик и девочка, и отнюдь не на одно лицо! Тем не менее около месяца ушло на то, чтобы один стал называться Маком или Макром (то есть Марком, но этому еще предшествовало громкое имя Мэка-ка), а другая — Титой или Ма-кхм (Рита или Марго). Но и тут все было непросто. Потому что приходилось то и дело объяснять, кто из них все же Марк, а кто — Рита, и что меняться именами ну никак нельзя! Это еще хуже, чем загадочная личность Макатита.
Старший брат или папа?
Савелий, Женя и Тимофей в нашей семье появились один за другим. Семья и до того была большой: мама воспитала нас, шестерых детей, фактически в одиночку. К моменту, когда в доме появился первый приемный ребенок — Савелий — все мы уже были взрослыми, встали на ноги. Мама решилась на Савву, через год забрала Женю, а над усыновлением самого младшего, Тимофея, долго думала: все-таки трое малышей — большая нагрузка, а здоровье мамы уже давно нельзя было назвать железным. Но она решилась.
Первое, что мне приходит в голову, когда я думаю сейчас о детях, это моменты, когда я забирал их из детского сада. Они всегда с огромной радостью бежали мне навстречу. Эту радость мне не забыть — настолько они были счастливы, когда именно я, не мои сестры Алла, Оля или Катя, приходил за ними. Тимофей особенно: он бежал ко мне так, будто 10 лет не видел!
Помню, как-то Савелия, еще совсем маленького, спросили, кем он хочет быть. Он ответил: «Денисам и Пасей» (Паша — мой старший брат). И в школе он всем заявляет: «Если что, придет мой старший брат Денис и с вами разберется, понятно!»
Знаю точно, что эти детишки объединили нашу семью, и все мы проявляем заботу о них. Совсем недавно возил их в аквапарк и попросил Пашу дать немного денег на детей. Ничего не стал уточнять, а он просто отсчитал сумму, достаточную, чтобы покрыть билеты на всех четверых — меня и детей.
Всегда планирую что-нибудь с ними на выходные, это доставляет мне большую радость. Всегда беру их с собой. И вижу мои привычки, слова, поступки — в Савелии и Тиме. Гораздо лучше слов они воспринимают пример. Савелий обожает автомобили. Когда-то я доверил ему обязанность носить мои ключи от машины. Он знал, где я их кладу, брал, носил с собой, а когда я ему говорил: «Савелий, давай ключи», медленно, с гордым видом доставал их и вручал мне.
Савелий, Женя и Тима мне скорее младшие братья и сестра, чем дети: потому что называют мамой и мою маму. Хотя у меня смешанные чувства к ним — и братские, и отцовские. И без них мне уже трудно представить нашу семью — наверное, просто невозможно.
Денис Смоляков, г. Березино, Беларусь
Из дневников приемной мамы
Сегодня застала любопытную сцену. Марк отчаянно сражался с… телевизором! Вооруженный мягким конструктором, он воинственно кричал: «Пи-пи! Вон! Кака! Уйди!» «Что бы это могло значить?» — подумала мать. Выяснилось, что по телевизору идет «Щелкунчик», и Марк участвует в сражении с Мышиным королем. Пока озадаченная мать решала, как поступить с героем (наказать или поощрить), Марк с криком «Ур-а-а!» выключил телевизор. Весь день он был горд собой. Тем более, что при включении телевизора Мышиный король оказался побежден, а Щелкунчик уже превратился в Принца.
***
Как-то раз выходим мы с близнецами из храма. У ворот сидит многочисленное цыганское семейство, у каждого (мал-мала-меньше) по мисочке для милостыни. «Ну что же... — подумала я. — Пусть малыши поддерживают свой народ!» (близнецы попали в детдом из цыганской семьи). И выдала Марку и Марго монетки. Разложив милостыню, довольные малыши сели в коляску… и тут обнаружилось, что Марго заодно со своей монеткой незаметно прихватила миску у самой матери семейства! Развернулись обратно… «Марго! А ну верни тёте миску! Это ее монетки, не твои!» На что цыганская мать одобрительно засмеялась: «О, дэвочка! Маладэц какая! И как манэтки утащила, а?!»
Сын подруги
Я хочу рассказать историю девушки Нины, которая усыновила сына своей подруги.
Нина и Оля дружили с самого детства, были неразлей вода, но после школы разъехались по разным городам. Им обеим шел 22-й год, когда Нина узнала, что у подруги родился сын. Конечно, это была радость для обеих! Но не долгая: через несколько месяцев вдруг Нине позвонила Олина мама: «Срочно приезжай, Ольга в онкологии»...
Буквально за какие-то несколько недель молодая мама «сгорела» от лейкоза. В одно из последних посещений она взяла Нину за руку и попросила: «Когда меня не станет, определи моего сыночка в самый лучший детский дом малютки. При каком-нибудь монастыре. А сама, пожалуйста, ради меня выйди счастливо замуж, роди тоже сына!»
Бабушка Валерки, Олина мама, больная тяжелой формой диабета, не могла взять на себя воспитание внука. А своей семьи у подруги не сложилось — от своего «гражданского мужа» она ушла еще во время беременности.
Вот тогда у Нины и созрело решение…
Она забрала маленького Валеру. Ей пришлось съехать от матери, перенести конфликт с ней. Еще бы: трудно смириться с тем, что на пути твоего ребенка к замужеству и собственным детям встала чужая проблема, чужой ребенок!
Но тяжелее было другое: Нине просто никак не удавалось полюбить приемного сына. Да, она, конечно, добросовестно купала, пеленала малыша, кормила из соски, не спала ночами, а он — бесконечно плакал и кричал, видимо, ощущая раздражение приемной матери. Все валилось из рук! Пришло время сожалений… В конце концов, однажды рано утром с Валерой на руках Нина появилась на пороге дома малютки: совесть не докучала, ведь подруга-то просила ровно об этом — отнести сына в детский дом!
По счастью, директор не приняла заявления, дала девушке несколько дней на раздумье. Прошло отведенное время. Нина приехала попрощаться с Валерой, вошла в палату… и вдруг малыш сильно заплакал, потянул ручки к ней, узнал ее!
Так она и стала настоящей мамой, взяла Валерку назад. Хотя замуж так и не вышла, но теперь об этом не жалеет. Сегодня Валера вырос, учится в семинарии. Пишет матери письма, от которых теплеет на душе и становится ясно, что выбор был верным.
Вера Евтухова, г. Саки, Украина
Вероника
О том, что у нас будет второй приемный ребенок, мы стали говорить почти сразу после появления в семье первой доченьки, Яны.
Но кто бы мог подумать, что за ужас ждет нас впереди…
Когда мы впервые приехали знакомиться с Вероникой, и из спальни вышла девочка с некрасивым лицом, в клетчатом оранжевом платье, с большими оранжевыми бантами в тонюсеньких косичках, я почувствовала, как меня накрывает волной, жуткой волной отторжения. Хотелось бежать отсюда!
Сидя с ней на диване, я вполуха слушала ее рассказ о детях, о любимой еде, и торопилась уйти. И, уходя, еще на пороге сказала мужу: «Нет, нет и нет!».
Спор продолжался в течение всего дня. Муж убеждал, что Вера — самый подходящий для нас ребенок. И я сдалась, поступившись своими чувствами…
Каждый день навещаем девочку. Я стараюсь больше времени проводить с воспитателем или другими детьми. А Вероника уже кричит: «Ко мне пришли родители!»...
В день, когда мы забрали ее, закончилась моя спокойная жизнь. Я, спокойный, уравновешенный, добрый, сдержанный и терпеливый человек, превращаюсь в сгусток нервов, зла и ярости. Каждый день теперь похож на другой: «А ты почему не доела обед?». «Десятый час, а ты еще не в постели». «Тебе скоро шесть, а ты ни вымыться, ни одеться нормально не можешь». Первые дни девочка спрашивала: «А когда вы меня удочерите? А когда вы поменяете мне фамилию?» Но услышав в ответ: «А тебе что, твоя фамилия не нравится?», перестала задавать подобные вопросы.
Проходит время. Понимаю, что так больше продолжаться не может. Страдает не только эта нелепая девочка, но и любимая дочь. Она всегда на защите Вероники.
За две недели Вероника научилась читать. Она всегда аккуратно убирает свои вещи на место, складывает игрушки, старается, выводит упражнения в прописях для дошкольников. В общем, не девочка, а клад. Но меня терзает одна мысль: отдать, отдать, отдать.
Муж пытается со мной поговорить, но я все время его отталкиваю.
А однажды случилось страшное — я ударила девочку по лицу…
После этого случая муж потребовал однозначного решения — возврата девочки. Я закрывалась в спальне, часами ревела в темноте, просила Господа вернуть мне здравый рассудок, корила себя и ругала самыми последними словами, возвращалась поздно с работы. Доченька пытается до меня достучаться: «Мама, ну почему ты все время в спальне? Мама, мне скучно без тебя»…
Не могу сказать определенно, что мне помогло — консультации психолога, истории других усыновителей, отъезд из дома на месяц — но я «вернулась в себя». В наш дом снова пришли спокойствие, тишина, веселый смех теперь уже двух девочек, гармония.
Пошел третий год, как Вероника в нашей семье. Я не помню, когда стала замечать, что некрасивая девочка превратилась в маленькую принцессу, а ее печальные глазки — в задорные звездочки… Когда я стала скучать без ее бесконечных вопросов и начала гордиться ее успехами в школе, когда ее смех все чаще и чаще стал звучать в нашем доме… Когда, обнимая девочку, я стала чувствовать тепло и уют. Часто, когда наша егоза Яна уже спит, мы с Вероникой долго секретничаем.
Раз Господь даровал нам этого ребенка — значит, зачем-то это нужно. До сих пор мне не ясно, почему я не оценила и не приняла этот дар сразу, но сегодня знаю, что мне доверен уже второй волшебный огонек, который я могла погасить, но, справившись с собой, зажгла его заново.
Юлия Цзинь, г. Забайкальск
история с сайта об усыновлении
«Родные люди» ()
Фото Алексея Легошина
Мне свекровь рассказывала историю об усыновлении. Когда она лежала со своим ребенком в детской поликлинике, туда привезди мальчика. ему был год. от него отказались родители (не знаю кто они были). его поместили в бокс. Все мамы собирались возле бокса и смотрели на него в окошко. Говорит это было душераздирающее зрелище. Он один стоял в кроватке, плакал обкаканый и никто к нему не подходил. такой маленький и такой одинокий. Одна мамашка его пожалела и усыновила. У этой женщины было своих 2 ребенка и 2 ребенка мужа. Это был 5-ый ребенок. Через лет 10 свекровь встретила ту женщину. Она рассказала, что все дети как дети, а этот ребенок — что-то невыносимое. Он неслух, плохо учится, хулиган. В общем куча отрицательных отзывов о нем от приемной матери. Как я поняла, та пожалела, что усыновила его. В конце рассказа свекровь подытожила: Вот так минутная слабость повернулась боком этой женщине. Всем было жалко мальчика, так никто его не уыновил, кроме нее. Если не можешь иметь своих детей, лучше всю жизнь прожить для себя, путшествовать, чем усыновлять чужих.
Я раньше хотела, чтобы мои родители усыновили кого-нибудь и просила их об этом. Сама (во время планирования своего ребенка) думала об усыновлении. (боялась, что свой не получится. Правда я наверное не понимаю насколько это тяжело.
В нашей семье жил не один ребенок Не рожденной мамой, так случалось, что дети приходили, как мотыльки на огонек, если посчитать 6 человек побывали в нашей семье!
Трое совсем дети, и знаете, с 5 из них я до сих пор общаюсь, и они благодарны, что когда то мои родители их приняли, и все выросли достойными личностями.
А теперь скажите, кто в детстве не хулиганил, порой сына ругаю, а вспоминаю, сама же такое могла сотворить в его возрасте...
Если не можешь иметь своих детей, лучше всю жизнь прожить для себя, путешествовать, чем усыновлять чужих. — Выше хорошие слова предоставлены. А ваши слова просто лешают маленького человека жить в семье!
Ужасно...
Извиняюсь, но все таки Это не самый хороший пример приведенный тут!