Начну с того, что 13 августа поступила в отделение патологии, поскольку ПДР у меня была на 7 августа, а лялик наш так и не собирался рождаться, плюс я вся отекшая была — прибавка в весе за беременность 21 кг, это при моем росте 150 см… 2 дня с меня снимали отеки магнезией, потом было решено стимулировать. Помню, как на кресле врач решила «посмотреть воды», залезла туда какими-то холодными железками, вот я орала! Наверное, больше от страха, (зачем было заранее говорить, что будет больно???), ну и от боли тоже… В общем, посовещавшись, они решили, что ламинарии я им поставить не дам, раз так бурно реагирую на осмотры и дали мне таблетку мифепристона. От чуда-колесика эффекта не было абсолютно, мне сказали, что завтра, 16-го августа, утром мне проколят пузырь… С одной стороны было очень радостно, что наконец-то увижу своего сыночка, а с другой — так страшно, хотелось, чтобы схватки начались внезапно…
И вот в 5.30 в палату заглянула акушерка: «Брежнева, пойдем, собрала вещи?», я схватила пакеты и пошли мы оформляться. Поставили клизму, сходила в душ, дали какую-то ужасную сорочку с застиранными пятнами крови… Вскрыли пузырь, привели в родовую палату. Я в предвкушении чуда качаюсь на мячике, и вдруг первая схватка ровно в 7.00, слабенькая, но все же ясно, что вот оно! До родов я думала: «А вдруг начнутся схватки, а я не пойму, что это они, рожу еще нечаянно...» — такая глупость, всем нерожавшим хочется сказать — не перепутаете с трениками, не волнуйтесь!
Шел час за часом, становилось больнее, а я плакала от радости: совсем чуть-чуть, и мой Богданчик будет со мной! Потом подключили к КТГ, лежа схватки переносятся гораздо больнее, чем на фитболе! С каждой схваткой чувствовала, как резко потеют ладони и стопы, больно, но я готовила себя к тому, что будет еще больнее.
В двенадцатом часу меня осмотрели на кресле, врач коротко сказала «операция!», шейка не хотела раскрываться…
Переоделась в стерильную одежду, поставили эпидуральную анастезию, предупредили, что чувствовать буду, но без боли. Ощущения необычные, я прислушивалась к каждому их движению. И вот наконец-то родился мой маленький человечек, так сладко взвизгнул два раза «уааа! уа.»!!! Показали мне его, такой маленький комочек, одним глазом так смотрит на меня! У меня такое облегчение — все, слава Богу, закончилось, с лялькой и со мной все хорошо!
Но самый кошмар был впереди… Нас перевели в палату интенсивной терапии, вскоре я начала отходить от наркоза — начало дико трясти. И тут мне стали делать массаж матки, мяли живот, как кусок теста!!! Боль ужасная, ну могли давить, пока я еще от наркоза не отошла? Без конца ставили уколы и капельницы, делали этот сокращающий массаж, потом я уже сказала, что не дамся, и убирала их руки. Они говорили: «Надо же, какая барышня, больно ей!», ну и пусть, я прочитала, что далеко не везде занимаются подобной ерундой, матка и так сократится. Вместо туалета поставили катетер в уретру. Такой ужас, как мне его поправляли несколько раз, разодрали мне там все — в бутылке с мочой я увидела кровь.
К вечеру очень сильно захотелось есть — но нам разрешали только воду. Чувствовала себя инвалидом — шелохнуться больно, весь волшебный момент знакомства с лялькой омрачало мое состояние. Он лежал справа от меня, но на руки его было не взять… Медсестры иногда приходили сменить подгузник.
На следующее утро нас начали заставлять вставать и идти мыться. Кое-как, на это уходило много времени, потихоньку мы вставали. Я чувствовала ужасную слабость от голода. Можно было уже кефир пить, я просила у всех подряд, чтобы принесли из столовой. Наконец-то налили мне маленькую кружку кефира, сразу стало легче.
И вот нам сказали, что нас переводят в палату, сразу предупредили, что медсестры с ребенком помогать не будут. Как же так? Они же видят, что я хожу с трудом, еще набранный вес дал о себе знать — мой животан свисал, как курдюк, и тянул шов(( Палата была 3-местная, мне попалась пружинистая кровать без жесткого матраса, я лежала в ней, как в гамаке, провисая почти до пола. Даже медперсонал удивлялся: «Как ты в ней спишь?». Это такие условия предоставлены людям после операции! Сынок не наедался молозивом, часто плакал и я вместе с ним… На руки было трудно брать, плюс слабость от голода, за двое суток- маленькая кружка кефира. Вечером на ужин раздавали печенье что-то вроде Юбилейное или Топленое молоко, это было самое вкусное печенье в моей жизни!
На третий день пришло молоко — грудь разбарабанило так, что они были похожи на два бидона! Акушерки заставляли сцеживать, и все показывали мне, как это делать правильно, такое ощущение, будто бы соревновались между собой, кто покажет больнее! Муженька вскоре привез мне молокоотсос, тогда я думала, что гениальнее приспособления еще не изобретено! На третий же день я начала нормально ходить, правда, медленно и чуть согнувшись, но на этом мой кошмар закончился! Теперь я уже в полную меру наслаждалась временем, проводимым с сыночком.
А 22 августа нас выписали, и мы счастливые поехали домой, моментально забыв про трудности, которые пришлось перенести!
И вот в 5.30 в палату заглянула акушерка: «Брежнева, пойдем, собрала вещи?», я схватила пакеты и пошли мы оформляться. Поставили клизму, сходила в душ, дали какую-то ужасную сорочку с застиранными пятнами крови… Вскрыли пузырь, привели в родовую палату. Я в предвкушении чуда качаюсь на мячике, и вдруг первая схватка ровно в 7.00, слабенькая, но все же ясно, что вот оно! До родов я думала: «А вдруг начнутся схватки, а я не пойму, что это они, рожу еще нечаянно...» — такая глупость, всем нерожавшим хочется сказать — не перепутаете с трениками, не волнуйтесь!
Шел час за часом, становилось больнее, а я плакала от радости: совсем чуть-чуть, и мой Богданчик будет со мной! Потом подключили к КТГ, лежа схватки переносятся гораздо больнее, чем на фитболе! С каждой схваткой чувствовала, как резко потеют ладони и стопы, больно, но я готовила себя к тому, что будет еще больнее.
В двенадцатом часу меня осмотрели на кресле, врач коротко сказала «операция!», шейка не хотела раскрываться…
Переоделась в стерильную одежду, поставили эпидуральную анастезию, предупредили, что чувствовать буду, но без боли. Ощущения необычные, я прислушивалась к каждому их движению. И вот наконец-то родился мой маленький человечек, так сладко взвизгнул два раза «уааа! уа.»!!! Показали мне его, такой маленький комочек, одним глазом так смотрит на меня! У меня такое облегчение — все, слава Богу, закончилось, с лялькой и со мной все хорошо!
Но самый кошмар был впереди… Нас перевели в палату интенсивной терапии, вскоре я начала отходить от наркоза — начало дико трясти. И тут мне стали делать массаж матки, мяли живот, как кусок теста!!! Боль ужасная, ну могли давить, пока я еще от наркоза не отошла? Без конца ставили уколы и капельницы, делали этот сокращающий массаж, потом я уже сказала, что не дамся, и убирала их руки. Они говорили: «Надо же, какая барышня, больно ей!», ну и пусть, я прочитала, что далеко не везде занимаются подобной ерундой, матка и так сократится. Вместо туалета поставили катетер в уретру. Такой ужас, как мне его поправляли несколько раз, разодрали мне там все — в бутылке с мочой я увидела кровь.
К вечеру очень сильно захотелось есть — но нам разрешали только воду. Чувствовала себя инвалидом — шелохнуться больно, весь волшебный момент знакомства с лялькой омрачало мое состояние. Он лежал справа от меня, но на руки его было не взять… Медсестры иногда приходили сменить подгузник.
На следующее утро нас начали заставлять вставать и идти мыться. Кое-как, на это уходило много времени, потихоньку мы вставали. Я чувствовала ужасную слабость от голода. Можно было уже кефир пить, я просила у всех подряд, чтобы принесли из столовой. Наконец-то налили мне маленькую кружку кефира, сразу стало легче.
И вот нам сказали, что нас переводят в палату, сразу предупредили, что медсестры с ребенком помогать не будут. Как же так? Они же видят, что я хожу с трудом, еще набранный вес дал о себе знать — мой животан свисал, как курдюк, и тянул шов(( Палата была 3-местная, мне попалась пружинистая кровать без жесткого матраса, я лежала в ней, как в гамаке, провисая почти до пола. Даже медперсонал удивлялся: «Как ты в ней спишь?». Это такие условия предоставлены людям после операции! Сынок не наедался молозивом, часто плакал и я вместе с ним… На руки было трудно брать, плюс слабость от голода, за двое суток- маленькая кружка кефира. Вечером на ужин раздавали печенье что-то вроде Юбилейное или Топленое молоко, это было самое вкусное печенье в моей жизни!
На третий день пришло молоко — грудь разбарабанило так, что они были похожи на два бидона! Акушерки заставляли сцеживать, и все показывали мне, как это делать правильно, такое ощущение, будто бы соревновались между собой, кто покажет больнее! Муженька вскоре привез мне молокоотсос, тогда я думала, что гениальнее приспособления еще не изобретено! На третий же день я начала нормально ходить, правда, медленно и чуть согнувшись, но на этом мой кошмар закончился! Теперь я уже в полную меру наслаждалась временем, проводимым с сыночком.
А 22 августа нас выписали, и мы счастливые поехали домой, моментально забыв про трудности, которые пришлось перенести!
