Отрывок из моей повести для СМИ. Пока ещё безымянный…
… Время шло. Пора было готовиться к родам, а для этого: собирать чемоданы и ехать в Курск. Но я не успела их собрать. Схватки застали меня в расплох на 37-й неделе. Сердце у меня ёкнуло – неужели придётся рожать в Москве? Но где? Наших материальных накоплений, отложенных для ведения родов в Курске, в столице хватило бы едва ли на бытовые нужды в роддоме. Времени на раздумья у меня не было. На скорой меня доставили в 36-й роддом. Позже я узнала, что помимо того, что этот роддом специализируется на тяжёлых формах течения беременности, преждевременных родах и прочих паталогиях, туда свозят всех, у кого что-то не в порядке с документами. Вот как раз с ними-то у меня, как оказалось, были непорядки. Врач в Курской ЖК не успела вписать мои последние анализы. В карте, заведённой на меня в роддоме в графе статус появилась сомнительная надпись: «необследованная». Пока моя мама в Курске ездила в ЖК и выклянчивала у моего участкового врача мой сертификат на роды и последние анализы, я готовилась стать мамой. Мои схватки оказались ложными и пришлось провести 2 дня в отделении патологии, пока они вновь не появились.
Дежурный врач на посту в том же отделении окинула меня презрительным взглядом, как только ознакомилась с моей картой. «И что вы все сюда едите, граждане „Необследованные“? – »Рожать в провинции не хотите! Все в столицу прёте как бараны! Чё тут, мёдом намазано? Вы думаете здесь статус для своего ребёнка получить?" Я опешила от её «приёма»… (наш последующий диалог по эстетическим соображениям не цитирую).
Мама приехала за день до родов и привезла сертификат со всеми анализами, но это меня уже не спасло от пребывания в 36-м роддоме. Рожала я так сказать в «совковых» условиях, лёжа на боку, подогнув ноги под себя. Вставать нельзя, пить нельзя, кричать нельзя! Когда же, загибаясь от боли, я заикнулась на счёт обезболивающего, в ответ только презрительно хмыкнули. Господи, я так мечтала рожать с мужем! В тот момент мне не хватало его поддержки – я чувствовала себя коровой на отёле. Заведующая родового отделения узнав о наличии у меня сертификата, тут же забрала его.
Несмотря на это, я вряд ли чем отличалась от других рожених, не имеющих даже паспорта. Слава Богу, я родила удачно здорового сыночка! На 38 неделе мой богатырь уже набрал вес до 3080гр.!
Единственное, что омрачало мой успех – это парочка швов сомнительными нитками. Акушерки меня успокоили, что они вскоре сами рассосуться.
Сразу после родов я рвалась в палату отделения паталогии, где провела без паталогий 2 дня в ожидании родов, чтобы обзвонить родных и рассказать соседкам по палате о своём маленьком счастье. Но акушерки положили меня на каталку, чтобы я 2 часа пролежала в коридоре. Ну что ж, закон есть закон. Для пущей уверености, чтобы я не сбежала, мне поставили капельницу с глюкозой.
Когда меня доставили в палату родильного отделения, я спрыгнула с ненависной каталки и побежала на 2-й этаж. Переполненная волнением я в 1 час ночи ещё заманила в курилку новую подругу, чтобы поделиться новостью. Всю ночь я водила полненькую соседку в туалет, потому что сама она систематически падала в обморок. Хотя родила она раньше меня. А на следующий день, я еле успела её подхватить на руки, чтобы она опять в обморочном припадке не перевалилась в открытое окно. В палате я была самая «молоденькая» по времени родов, да впридачу и самая хрупкая, и мне льстило, когда соседки-роженицы удивлялись и восхищались моей силе и активности.
Все последующие дни пребывания в роддоме я могла лицезреть своего сыночка только в отделении новорожденных ровно в 20.00 и всего на каких-то 2-3 минуты. Опухший, безпомощный, с капельницей в головке, он всё время спал, когда я приходила. Некоторым мамочкам деток приносили на время кормления грудью, аргументируя это тем, что они здоровы в отличие от моего малыша. А у малыша был целый букет, собранный из разных ежедневных заключений врача-педиатра: «Плохо сохраняет тепло, постанывает во сне, нахлебался околоплодных вод, ребёнок слабый, недоношенный, кефалогематома на затолочной области, кривошея, плоскостопие, желтушка, устрашающее превышение количества билирубина...». Я очень испугалась – о скорой выписке не могло быть даже и речи. Надо ещё сказать, у меня начали сильно болеть груди, поднялась температура. На все просьбы медперсонала помочь мне, они резко восклицали: «Сцеживайся!» и уходили. Сцеживаться правильно я не умела, мне никто не подсказал, ребёнка не давали к груди, поэтому моё положение усугублялось. Единственной помощью от врачей была таблетка жаропонижающего средства.
Позже я узнала, что врач-педиатр, в чьих руках жизнь и здоровье моего сыночка, ставила всем почти одинаковые диагнозы. «Слава» о ней ходила по палатам. Для чего именно она так пугала мамочек, так никому и не удалось узнать. Медперсонал, приносивший моим соседкам по палате малышей, и те, у которых в Отделении новорождённых я узнавала всё же о состоянии моего сына,
утверждали: «Ваш малыш здоров, гематома маленькая, рассасывается, а желтуха проходит сама под живительными лучами солнца. Единственное, в чём нуждается вам малыш, это в ваших руках и ласке!»
На 6-й день, когда этаж заметно опустел, я решила забирать своего сына под расписку.
Схватив за рукав свою соседку-толстушку по палате, которой доже грозило долгое «заключение», я помчалась прямиком к педиатору. Гинеколог-то нас отпустил с добром, оставалось только урвать своих малышей из лап нерадивого эскулапа. В разговоре с врачом я услышала то, что меня вывело из себя. «Под какую расписку ты собралась уходить?! Какая может быть рассписка?! Никуда вы не уйдёте, пока я вам не разрешу!» И, взмахнув белым крылом халата, упорхала за дверь Отделения новорожденных. Моя соседка явно омрачилась, а я не падала духом, и ей не давала! И добившись своего, через пол часа мы уже сидели в кабинете у заведующей роддома – я, моя соседка, заведующая и педиатр. Последняя, свою агрессивную позицию так и не сменила. Подруга вскоре получила долгожданную свободу, так как придумала себе билет на сегодняшний самолёт обратно на родину. А вот мне пришлось отстаивать сына методом прямых атак. Педиатр рисовала мне на листке страшные картины последствий кефалогематомы, которые меня откровенно пугали, но я мужественно стояла на своём. Убедившись, что я не сдамся, она начала мне блеющей овечкой предлагать перевестись в 8-ю больницу острой неврологии, где Данечке отпунктируют (проколят и выкачают гной с кровью) гематому! Но спасибо девочкам с форума КБМ и моим дорогим СТАРШИМ МАМОЧКАМ, которые меня переодически просвящали: кефалогематома пунктируется от 8 см, а у нас 2х2,5!
Вообщем, подчеркнув красным маркером устрашающие диагнозы (чтобы мне было стыдно, гы), мне велели собирать вещи. При выписке, нашу «группу встречающих» и меня обобрали, как липку: тётенька, спускавшая на лифте мой багаж; бабусенька, приносившая мне мою одежду; медперсонал – само собой; да и педиатр стояла неподалёку и почёсывала руку. Она как обычно в это время, спустилась к родственникам роженицы, и с устрашающей и обречённой гримасой на лице толковала им, что ребёнок безнадёжно болен, а далее шаблонные фразы, которые летели за мной в распахнутые навстречу весне двери 36-го роддома.
P.S. Кефалогематома у Данечки рассосалась к 1,5 месяцу. Но врачи постоянно доканывают вопросом: почему так много диагнозов. Приходится всем объяснять, что я рожала в 36-м роддоме, а непосвящённым рассказывать в чем его особенность.
Когда мне порядком надоели висящие из интимного места чёрные лохмотья, я обратилась за помощью к гинекологу ближайшей клиники. Она безболезненно удалила нитки и удивлённо спросила: «Кто вам сказал, что такие нитки рассасываются?! Ну вас и зашииилиии… Как на свиноферме...».
Но хорошо, когда у всего есть хороший конец. Возможно, если бы мне не пришлось пройти через всё это, мой рассказ был бы не таким содержательным. И в этом несомненно есть свой плюс. )))
Зато теперь у меня есть сыночек, который в данный момент балуется на диване, смеётся и прячется от мамы, дубасит ножками и «разговаривает» с ковром!!!
2007 г.
… Время шло. Пора было готовиться к родам, а для этого: собирать чемоданы и ехать в Курск. Но я не успела их собрать. Схватки застали меня в расплох на 37-й неделе. Сердце у меня ёкнуло – неужели придётся рожать в Москве? Но где? Наших материальных накоплений, отложенных для ведения родов в Курске, в столице хватило бы едва ли на бытовые нужды в роддоме. Времени на раздумья у меня не было. На скорой меня доставили в 36-й роддом. Позже я узнала, что помимо того, что этот роддом специализируется на тяжёлых формах течения беременности, преждевременных родах и прочих паталогиях, туда свозят всех, у кого что-то не в порядке с документами. Вот как раз с ними-то у меня, как оказалось, были непорядки. Врач в Курской ЖК не успела вписать мои последние анализы. В карте, заведённой на меня в роддоме в графе статус появилась сомнительная надпись: «необследованная». Пока моя мама в Курске ездила в ЖК и выклянчивала у моего участкового врача мой сертификат на роды и последние анализы, я готовилась стать мамой. Мои схватки оказались ложными и пришлось провести 2 дня в отделении патологии, пока они вновь не появились.
Дежурный врач на посту в том же отделении окинула меня презрительным взглядом, как только ознакомилась с моей картой. «И что вы все сюда едите, граждане „Необследованные“? – »Рожать в провинции не хотите! Все в столицу прёте как бараны! Чё тут, мёдом намазано? Вы думаете здесь статус для своего ребёнка получить?" Я опешила от её «приёма»… (наш последующий диалог по эстетическим соображениям не цитирую).
Мама приехала за день до родов и привезла сертификат со всеми анализами, но это меня уже не спасло от пребывания в 36-м роддоме. Рожала я так сказать в «совковых» условиях, лёжа на боку, подогнув ноги под себя. Вставать нельзя, пить нельзя, кричать нельзя! Когда же, загибаясь от боли, я заикнулась на счёт обезболивающего, в ответ только презрительно хмыкнули. Господи, я так мечтала рожать с мужем! В тот момент мне не хватало его поддержки – я чувствовала себя коровой на отёле. Заведующая родового отделения узнав о наличии у меня сертификата, тут же забрала его.
Несмотря на это, я вряд ли чем отличалась от других рожених, не имеющих даже паспорта. Слава Богу, я родила удачно здорового сыночка! На 38 неделе мой богатырь уже набрал вес до 3080гр.!
Единственное, что омрачало мой успех – это парочка швов сомнительными нитками. Акушерки меня успокоили, что они вскоре сами рассосуться.
Сразу после родов я рвалась в палату отделения паталогии, где провела без паталогий 2 дня в ожидании родов, чтобы обзвонить родных и рассказать соседкам по палате о своём маленьком счастье. Но акушерки положили меня на каталку, чтобы я 2 часа пролежала в коридоре. Ну что ж, закон есть закон. Для пущей уверености, чтобы я не сбежала, мне поставили капельницу с глюкозой.
Когда меня доставили в палату родильного отделения, я спрыгнула с ненависной каталки и побежала на 2-й этаж. Переполненная волнением я в 1 час ночи ещё заманила в курилку новую подругу, чтобы поделиться новостью. Всю ночь я водила полненькую соседку в туалет, потому что сама она систематически падала в обморок. Хотя родила она раньше меня. А на следующий день, я еле успела её подхватить на руки, чтобы она опять в обморочном припадке не перевалилась в открытое окно. В палате я была самая «молоденькая» по времени родов, да впридачу и самая хрупкая, и мне льстило, когда соседки-роженицы удивлялись и восхищались моей силе и активности.
Все последующие дни пребывания в роддоме я могла лицезреть своего сыночка только в отделении новорожденных ровно в 20.00 и всего на каких-то 2-3 минуты. Опухший, безпомощный, с капельницей в головке, он всё время спал, когда я приходила. Некоторым мамочкам деток приносили на время кормления грудью, аргументируя это тем, что они здоровы в отличие от моего малыша. А у малыша был целый букет, собранный из разных ежедневных заключений врача-педиатра: «Плохо сохраняет тепло, постанывает во сне, нахлебался околоплодных вод, ребёнок слабый, недоношенный, кефалогематома на затолочной области, кривошея, плоскостопие, желтушка, устрашающее превышение количества билирубина...». Я очень испугалась – о скорой выписке не могло быть даже и речи. Надо ещё сказать, у меня начали сильно болеть груди, поднялась температура. На все просьбы медперсонала помочь мне, они резко восклицали: «Сцеживайся!» и уходили. Сцеживаться правильно я не умела, мне никто не подсказал, ребёнка не давали к груди, поэтому моё положение усугублялось. Единственной помощью от врачей была таблетка жаропонижающего средства.
Позже я узнала, что врач-педиатр, в чьих руках жизнь и здоровье моего сыночка, ставила всем почти одинаковые диагнозы. «Слава» о ней ходила по палатам. Для чего именно она так пугала мамочек, так никому и не удалось узнать. Медперсонал, приносивший моим соседкам по палате малышей, и те, у которых в Отделении новорождённых я узнавала всё же о состоянии моего сына,
утверждали: «Ваш малыш здоров, гематома маленькая, рассасывается, а желтуха проходит сама под живительными лучами солнца. Единственное, в чём нуждается вам малыш, это в ваших руках и ласке!»
На 6-й день, когда этаж заметно опустел, я решила забирать своего сына под расписку.
Схватив за рукав свою соседку-толстушку по палате, которой доже грозило долгое «заключение», я помчалась прямиком к педиатору. Гинеколог-то нас отпустил с добром, оставалось только урвать своих малышей из лап нерадивого эскулапа. В разговоре с врачом я услышала то, что меня вывело из себя. «Под какую расписку ты собралась уходить?! Какая может быть рассписка?! Никуда вы не уйдёте, пока я вам не разрешу!» И, взмахнув белым крылом халата, упорхала за дверь Отделения новорожденных. Моя соседка явно омрачилась, а я не падала духом, и ей не давала! И добившись своего, через пол часа мы уже сидели в кабинете у заведующей роддома – я, моя соседка, заведующая и педиатр. Последняя, свою агрессивную позицию так и не сменила. Подруга вскоре получила долгожданную свободу, так как придумала себе билет на сегодняшний самолёт обратно на родину. А вот мне пришлось отстаивать сына методом прямых атак. Педиатр рисовала мне на листке страшные картины последствий кефалогематомы, которые меня откровенно пугали, но я мужественно стояла на своём. Убедившись, что я не сдамся, она начала мне блеющей овечкой предлагать перевестись в 8-ю больницу острой неврологии, где Данечке отпунктируют (проколят и выкачают гной с кровью) гематому! Но спасибо девочкам с форума КБМ и моим дорогим СТАРШИМ МАМОЧКАМ, которые меня переодически просвящали: кефалогематома пунктируется от 8 см, а у нас 2х2,5!
Вообщем, подчеркнув красным маркером устрашающие диагнозы (чтобы мне было стыдно, гы), мне велели собирать вещи. При выписке, нашу «группу встречающих» и меня обобрали, как липку: тётенька, спускавшая на лифте мой багаж; бабусенька, приносившая мне мою одежду; медперсонал – само собой; да и педиатр стояла неподалёку и почёсывала руку. Она как обычно в это время, спустилась к родственникам роженицы, и с устрашающей и обречённой гримасой на лице толковала им, что ребёнок безнадёжно болен, а далее шаблонные фразы, которые летели за мной в распахнутые навстречу весне двери 36-го роддома.
P.S. Кефалогематома у Данечки рассосалась к 1,5 месяцу. Но врачи постоянно доканывают вопросом: почему так много диагнозов. Приходится всем объяснять, что я рожала в 36-м роддоме, а непосвящённым рассказывать в чем его особенность.
Когда мне порядком надоели висящие из интимного места чёрные лохмотья, я обратилась за помощью к гинекологу ближайшей клиники. Она безболезненно удалила нитки и удивлённо спросила: «Кто вам сказал, что такие нитки рассасываются?! Ну вас и зашииилиии… Как на свиноферме...».
Но хорошо, когда у всего есть хороший конец. Возможно, если бы мне не пришлось пройти через всё это, мой рассказ был бы не таким содержательным. И в этом несомненно есть свой плюс. )))
Зато теперь у меня есть сыночек, который в данный момент балуется на диване, смеётся и прячется от мамы, дубасит ножками и «разговаривает» с ковром!!!
2007 г.
ее ребенка застудили и поставили диагноз ОРВИ на 2 час жизни, зашили отвратительно-швы постоянно гноились, на нее орали что она непутевая, вся порезаная и чтото вякает еще… и все это с наличие всех анализов и род. сертификата, с московской пропиской.
в общем пролежала она там неделю – каждый день стресс, слезы, и бедный, беззащитный-синего цвета от постоянного переохлаждения ребенок + куча болячек-которые врачи уже в детской поликлинике не нашли (наверно в роддоме для общей статистики придумывают)… в общем 36 роддом-самое ужасное что только можно представить!
а вам с малышом крепкого здоровья, и дай бог никогдда в жизни больше не попадать в такую ситуацию!