Как мы с Пашенькой познакомились.

Пдр мне поставили на 31 Декабря и мы с мужем даже смеялись на тему первоапрельской шутки и новогоднего подарка. Почти всю беременность шутили на эту тему, но деть нам на двух узи преподнес сюрпризы. Муж почему-то был уверен что будет девочка, даже называл пузо Лизой. Я, почувствовав первые движения ребеночка ладонью — решила поделиться этим ощещением с мужем, но деть затаился. А вот когда муж прижался к животу ухом, ему чувствительно в него заехали ногой. На следующий день выяснилось, что ждем мы определенно Пашку а не Лизу :).

На третьем узи оказалось, что Пашка сел на попу и пока переворачиваться не собирается, а вкупе со всеми остальными показаниями мне светило кесарево. Если честно, чувства по этому поводу были двоякими — рожать я боялась, под нож ложиться тоже. Поэтому решила не загадывать, а положиться полностью на мнение врачей. Муж был расстроен — с самого начала он хотел присутсвовать на родах, а тут такая незадача! У нас и на обычные роды не пускают, а проводят :), а уж на кесарево…

Ладно, смирились, даже день операции назначили, а за пару дней до этого я почувствовала, что из меня что-то вытекло. По ощущениям около стакана жидкости. Ситуация была весьма пикантная, я только вылезла из такси. «Караул, я рожаю» — подумала я, и сообщила эту новость сначала таксисту (он побледнел и срочно уехал), а потом мужу и свекрови. Обругав трусливого таксиста, мы сообща вызвали скорую и отправились в роддом, забыв при этом все документы… вот все время их с собой таскала, а тут забыла. В роддоме меня осмотрели — раскрытия никакого не обнаружили, все запечатано было пробкой наглухо. Я спросила: «А что тогда вытекло?» мне ответили, что такое бывает, заверили что я пока и близко не рожаю и оставили на всякий случай в патологии.

Наутро на УЗИ выяснилось что деть перевернулся и меня ждут естественные роды. Потом меня выписали и я бодро покатилась домой. Через неделю мы вернулись в паталогию с гестозом. У всех девочек в палате тоже были большие сроки, я провожала их на роды и ждала родов. По ночам меня мучали треники, днем — раздутые до сорокового размера ноги и опухшие руки. ПДР приближался, доктор меня осмотрел, сказал что рожу нескоро и отправил на Новый Год домой, наказав вернуться в больницу седьмого числа.

Седьмого я вернулась — тренировочные схватки уже стали чем-то обычным, я даже время перестала засекать, в больнице меня узнавали медсестры и врачи, раскрытия все еще не было. За следующие пару дней я проводила в родовое отделение 5 человек, жутко завидовала и пыталась раскрутить своего врача на стимуляцию — ну хоть на маааленький укольчик. Доктор Казарян не сдавался и ждал.

9 увели рожать со стимуляцией девочку, у которой были идентичные показания, а я осталась. Заступившая на ночное дежурство медсестра Нина схватилась за голову, увидев меня и сказала: «Господи, Кутузова, да когда же ты родишь?», «В твое дежурство» — ответила я, и как в воду глядела.

Небольшие треники постепенно усиливались ночью, я засекала время — 10 минут, семь, пять, семь, шесть… ходила по палате, хваталась за спинку кровати. в палате кроме меня не было никого, а я была уверена что это треники… в четыре утра я что-то заподозрила и выпила сахарный сироп. Мама подружки, сама врач гинеколог поделилась этим рецептом для быстрого раскрытия — нужно выпить сироп свареный из стакана сахара. Мерзость жуткая, но сил даже после бессонной ночи прибавилось.

В пять утра я стала бродить по коридорам, хватаясь за стены, гре меня поймала Нина. «Что-то немного потягивает» — пожаловалась я, Нина спросила давно ли потягивает и срочно вызвала врача из родильного. С раскрытием 4 сантиметра я переступила наконец этот порог. Дальше было больно и трудно, я все помню какими-то отрывками. Сначала клизма — схватки сильнее, КТГ показывает одну большую схватку, лежать под ним просто нет сил, я поскуливаю и подвываю. Привели девочку, которую стимулируют уже двое суток безрезультатно, она в ужасе смотрит на меня. 8:30, пришел Казарян, осмотрел меня, посмотрел КТГ, ушел куда-то.

9 утра, раскрытие 5 сантиметров — Казарян ведет колоть мне пузырь, я ужасно боюсь что будет больно, но укола не почувствовала — полилось как из ведра, а следующая схватка была просто ужасной… Ребенок стоял в родовых путях как-то не так, поэтому меня положили на бок, велели поднять ногу и остаться в этом положении. Схватки в такой позе — отдельное удовольствие :).

Мне было почему-то легче кричать, я и кричала. При этом меня накрыло чувство абсолютной любви ко всем — к детю, к мужу и к маме, особенно к маме. Знаете, было такое ощущение, что я не только рожаю, но и рождаюсь. Связь между двумя этими моментами была ощутима просто невероятно! Вот так меня и колотило то от любви, то от боли. Я сначала попыталась позвонить мужу, который собирался ко мне на роды, он послушал как я ору и принял мудрое решение остаться дома, от волнения даже покрылся пятнами, что было бы с ним если бы он присутствовал, даже подумать страшно. Меня начало тужить и боль угасла, притупилась, а потом и вовсе исчезла. Акушерка позвала доктора, они посоветовались о чем-то и мне было приказано тужиться.

Девочки в моей палате смотрели на это с ужасом, боялись что я при них рожу. Потом мне поставили окситоцин в вену и куда-то повели, я шла не видя ничего вокруг, под руки мою тушку поддерживал доктор, капельницу, как шлейф, несла медсестра. По лесенке я взгромоздилась на кресло, на ноги мне надели бахилы и приказали тужиться. Я потужилась и спросила: «Я что рожаю?», «Нет, ты его туда — сюда гоняешь» — ответила акушерка, — «старайся!». Потом образованная я услышала слово Эпизиотомия и испугалась, когда спросила, будет ли мне больно — оказалось что меня уже разрезали. Я тужилась когда мне говорили и дышала, когда мне говорили. Это было не сложно, если честно, даже приятно. Сначала я почувствовала сильное тепло, не ожог, а жар — словно из меня вышло маленькое солнце, затем какое-то скользкое ощущение и все.

Весь мир сузился до моего ребенка. Я не слышала врачей, не видела никого вокруг, я только думала о том, когда же он закричит. Он закричал, и сразу же мне положили его на грудь. Вот тогда мир обрел краски. Я держала его обеими руками, боясь отпустить, он был мокрый, теплый и пах теплом. Потом я родила послед и ребенка забрали взвешивать и измерять, а меня стали зашивать.

Из сильных послеродовых ощущений помню как шла на койку и пыталась дышать, помню как весело первый раз сходить в туалет со швами, и как здорово спать на клеенке. Зато любимый сыночек рядом и муж под окном!