Представьте себе котенка, влезающего на дерево. Он занят исследованием своих возможностей: насколько ловко его тело и остры его коготки. Что бы случилось, если бы кошка-мать запретила ему это делать, требуя от него немедленно спуститься с дерева? Это замедлило бы его развитие, его тело не налилось бы силой. Люди же склонны преувеличивать заботу о безопасности, запрещая своим детям развиваться в свободе экспериментирования даже под своим неусыпным контролем.
Любой детёныш от рождения проходит стадию полной зависимости от окружающих к потребности находить опору в себе. Новорожденный не может ни накормить себя, ни защитить, ни передвигаться. Для всего этого ему нужна мать. Но постепенно, благодаря обучению, он отделяется от неё и увлеченно познаёт мир. Вначале ребёнку требуется присутствие матери, но постепенно число его наставников растёт. Он учится обслуживать себя, делать выбор и следовать ему.
А теперь представьте, что система его выборов постоянно отвергается или контролируется. Взрослый постоянно настаивает на своём выборе того, что, как ему кажется, приносит ребёнку пользу. При таком подходе у ребёнка блокируется его природная интуиция относительно того, что он чувствует, что он хочет, что его увлекает. Он перестаёт доверять своим чувствам, потребностям. Приучается во всём полагаться на руководство старших.
Исходя из чего взрослые устанавливают свои законы, ограничивающие естественное развитие познавательного инстинкта своих детей? Из поколения в поколение накапливается и передаётся свод правил, значение которых изменяется и трансформируются сложением личных историй родителей. Кто-то особое значение придаёт нормам этики и морали, кто-то ограничивает своего ребёнка желанием привить ему «хорошие манеры», кто-то во главу угла ставит образование и социальный статус. Насколько оправданы все эти способы ограничения свободы с точки зрения заботы именно о ребёнке, о развитии его природных потенциалов?
Постепенно ребёнок теряет свою свободу, привыкая жить в рамках ограничений. И даже начинает принимать их за общеупотребительную норму, пройдя стадию подросткового антагонизма. Уничижительное отношение к детям со стороны контролирующих родителей, перерастает в неврозы, благодаря которым уже выросший ребёнок начинает отвергать самого себя, чувствуя себя не соответствующим тому высокому идеалу, что предъявляли ему взрослые. Так в ребёнке воспитывается безынициативность. Он становится зависим от оценки окружающих и перекладывает ответственность на других. Он вечно недоволен собой, но и в других он разочарован тоже. Он стремится менять мир посредством влияния на других. Идеальным способом проявления таких невротических реакций становится вступление в брак и рождение детей. Взрослый выстраивает болезненные привязанности, в которых становится контролирующей личностью.
Контролирующие родители повторяют в своих детях собственную историю ограничивающей стратегии воспитания. Они день за днём отравляют жизнь своих детей окриками: «Не трогай!", «Не делай этого!», «Отстань от меня! Могу я отдохнуть немножко?!», «Сиди здесь, занимайся своими делами!», «Не витай в облаках!», «Ты не пойдешь гулять, пока не доешь обед!»
Как любому другому животному, ребенку нужно исследовать окружающий мир, свои возможности. Он стремится познать границы, которые выставляют ему взрослые, пытаясь эти границы расширить, даже ценой притеснений, унижений и боли. Он принимает каждый раз решения относительного того, как далеко он может зайти в нарушении правил, ограничивающих его. Конечно, важно удерживать маленького ребёнка от того, что может серьезно повредить ему самому или другим. Но даже в этом не следует переусердствовать. По мере развития ребёнка не следует вмешиваться в процесс его взросления, иначе он не научится полагаться на свои силы и доверять себе.
Я часто сталкиваюсь с тем, что родители рассматривают своего ребёнка, как собственность, всецело им принадлежащую. Они либо насилуют его психику гиперопекой, либо красуются им, выставляя напоказ. В последнем случае они торопят развитие ребенка своими амбициозными требованиями, в то время как ребенок не обладает достаточными способностями оправдывать их завышенные требования. И в том, в и другом случаях они тормозят развитие в ребёнке самодостаточности и уверенности в себе.
Дети впитывают в себя родительские установки, отыгрывая внутри этих ограничений те сценарии жизни, которые за них прописали их родители. «Взрослый мужчина не должен плакать!», — говорит выросший мальчик своему сыну, став отцом. «Не доверяй мужчинам!», — говорит мама своей дочери.
Родительские установки теперь буйным цветом распускаются в их собственных семьях, травмируя новые поколения людей. Они отказываются от самих себя, жертвуя своими жизнями ради близких и требуя взамен беспрекословного подчинения. Жизнь зацикливается...
Есть ли выход из замкнутого круга воспроизводства этих человеческих несвобод?
© Сгонник Любовь
Представьте себе котенка, влезающего на дерево. Он занят исследованием своих возможностей: насколько ловко его тело и остры его коготки. Что бы случилось, если бы кошка-мать запретила ему это делать, требуя от него немедленно спуститься с дерева? Это замедлило бы его развитие, его тело не налилось бы силой. Люди же склонны преувеличивать заботу о безопасности, запрещая своим детям развиваться в свободе экспериментирования даже под своим неусыпным контролем.
Любой детёныш от рождения проходит стадию полной зависимости от окружающих к потребности находить опору в себе. Новорожденный не может ни накормить себя, ни защитить, ни передвигаться. Для всего этого ему нужна мать. Но постепенно, благодаря обучению, он отделяется от неё и увлеченно познаёт мир. Вначале ребёнку требуется присутствие матери, но постепенно число его наставников растёт. Он учится обслуживать себя, делать выбор и следовать ему.
А теперь представьте, что система его выборов постоянно отвергается или контролируется. Взрослый постоянно настаивает на своём выборе того, что, как ему кажется, приносит ребёнку пользу. При таком подходе у ребёнка блокируется его природная интуиция относительно того, что он чувствует, что он хочет, что его увлекает. Он перестаёт доверять своим чувствам, потребностям. Приучается во всём полагаться на руководство старших.
Исходя из чего взрослые устанавливают свои законы, ограничивающие естественное развитие познавательного инстинкта своих детей? Из поколения в поколение накапливается и передаётся свод правил, значение которых изменяется и трансформируются сложением личных историй родителей. Кто-то особое значение придаёт нормам этики и морали, кто-то ограничивает своего ребёнка желанием привить ему «хорошие манеры», кто-то во главу угла ставит образование и социальный статус. Насколько оправданы все эти способы ограничения свободы с точки зрения заботы именно о ребёнке, о развитии его природных потенциалов?
Постепенно ребёнок теряет свою свободу, привыкая жить в рамках ограничений. И даже начинает принимать их за общеупотребительную норму, пройдя стадию подросткового антагонизма. Уничижительное отношение к детям со стороны контролирующих родителей, перерастает в неврозы, благодаря которым уже выросший ребёнок начинает отвергать самого себя, чувствуя себя не соответствующим тому высокому идеалу, что предъявляли ему взрослые. Так в ребёнке воспитывается безынициативность. Он становится зависим от оценки окружающих и перекладывает ответственность на других. Он вечно недоволен собой, но и в других он разочарован тоже. Он стремится менять мир посредством влияния на других. Идеальным способом проявления таких невротических реакций становится вступление в брак и рождение детей. Взрослый выстраивает болезненные привязанности, в которых становится контролирующей личностью.
Контролирующие родители повторяют в своих детях собственную историю ограничивающей стратегии воспитания. Они день за днём отравляют жизнь своих детей окриками: «Не трогай!», «Не делай этого!», «Отстань от меня! Могу я отдохнуть немножко?!», «Сиди здесь, занимайся своими делами!», «Не витай в облаках!», «Ты не пойдешь гулять, пока не доешь обед!»
Как любому другому животному, ребенку нужно исследовать окружающий мир, свои возможности. Он стремится познать границы, которые выставляют ему взрослые, пытаясь эти границы расширить, даже ценой притеснений, унижений и боли. Он принимает каждый раз решения относительного того, как далеко он может зайти в нарушении правил, ограничивающих его. Конечно, важно удерживать маленького ребёнка от того, что может серьезно повредить ему самому или другим. Но даже в этом не следует переусердствовать. По мере развития ребёнка не следует вмешиваться в процесс его взросления, иначе он не научится полагаться на свои силы и доверять себе.
Я часто сталкиваюсь с тем, что родители рассматривают своего ребёнка, как собственность, всецело им принадлежащую. Они либо насилуют его психику гиперопекой, либо красуются им, выставляя напоказ. В последнем случае они торопят развитие ребенка своими амбициозными требованиями, в то время как ребенок не обладает достаточными способностями оправдывать их завышенные требования. И в том, в и другом случаях они тормозят развитие в ребёнке самодостаточности и уверенности в себе.
Дети впитывают в себя родительские установки, отыгрывая внутри этих ограничений те сценарии жизни, которые за них прописали их родители. «Взрослый мужчина не должен плакать!», — говорит выросший мальчик своему сыну, став отцом. «Не доверяй мужчинам!», — говорит мама своей дочери.
Родительские установки теперь буйным цветом распускаются в их собственных семьях, травмируя новые поколения людей. Они отказываются от самих себя, жертвуя своими жизнями ради близких и требуя взамен беспрекословного подчинения. Жизнь зацикливается...
Есть ли выход из замкнутого круга воспроизводства этих человеческих несвобод?
© Сгонник Любовь
Тоже считаю, что ребёнок — это не собственность родителя, а самостоятельная личность, пришедшая в этот мир для решения своих собственных задач и со своим собственным особым предназначением, а не для того, чтобы реализовывать амбиции родителей.