Жаль, что это не сон!

Абсурд стал частью жизни. Иногда – ничего, справляюсь. Но бывает так, что он во всей красе прямо перед тобой: не обойдешь, и не объедешь.

Вчера. Собираюсь в офис. Чувствую, что не надо туда ехать. Но, раз надо – значит надо.
Приехала на станцию. Села на лавку. Жду поезд. Выходит из старинной постройки на станции смотритель. Удивило то, что это не индиец, не китаец, а вполне себе очень молодой, очень симпатичный, вменяемый мужчина. Я такого смотрителя первый раз за двадцать лет увидела. Приятно удивилась, но поняла, что это начало абсурда. Точнее, тогда я еще не поняла, что это был абсурд, просто не поверила, что это все реально. В общем, мы встречаемся взглядом, и я понимаю, что у него есть, что сказать.

- Поезд, который должен приехать – не приедет. – говорит он мне персонально. – Иди на другую сторону, там будет другой поезд. Доедешь на нем до узловой станции, и пересядешь на поезд до места назначения.

Он потом и всем остальным сказал. Я стояла на другой стороне станции и не могла понять, почему он не сказал об этом по громкой связи. Громкая связь продолжала объявлять мой поезд, который не приедет. Уже задним числом я потом пойму, что громкая связь у них не работала.

До узловой станции я доехала. Проверила в телефоне расписание. Увидела, что только что отправился мой поезд. Он уехал в ту самую минуту, когда я вышла на станцию. Чуть позже дошло, что это был один и тот же поезд. Мне можно было и не выходить. Ну, да ладно. Объявили следующий. Села в него. Стояли 15 минут. Объявили, что он не поедет. Перешла на другую платформу: там обещали подать поезд через 10 минут. Подали. Мы сели. Простояли 10 минут: объявили, что поезд не поедет. Абсурд продолжал расти.

Я вышла на перрон. Люди не шевелились. Они продолжали сидеть на лавках, и смотреть в свои телефоны. Было ощущение, что я сплю. Пока мои цифровые устройства еще не разрядились до конца, я позвонила всем и сказала, что ни в какой офис я не приду. Станционный мегафон каждые пять секунд повторял, что поезда не ездят из-за повреждения, угрожающего общей безопасности. От этих неконтролируемых сообщений я тихо сходила с ума. Я понимала, что у них сломалась сигнальная система. Они даже громкую связь не могли отключить. Ни одно табло не работало, ни один поезд не двигался. Люди дико озирались по сторонам, с трудом отлипая от телефонов. На турникетах была движуха. Те, кто приходил – торопились, боясь опоздать на поезд, те, кто уходили, спешили, чтобы подальше от громкой связи.

Я надеялась сесть в автобус, чтобы вернуться домой. Автобусов не было. На лавках те же самые невменяемые люди, глядящие в телефон. На улице усиливалась аномальная для марта жара. Мой телефон разряжался стремительно, усиливая ощущение нарастающего абсурда. Я понимала, что теряю всякий контроль над реальностью. Я чувствовала себя снова маленькой, как сорок лет назад. Было безумно интересно, чем все это кончится. Я наблюдала за собой, за миром, за людьми. Зарядки хватило на последний звонок: муж взял трубку и тихо сказал: «Жди. Выезжаю, чтобы тебя забрать».

И я стояла. Ждала. Но рано обрадовалась, ожидая счастливой развязки. Откуда-то появилась безумная тетка. Она включила аккомпанимент из пяти нот. Он заиграл, естественно вписываясь в абсурд. Она улыбнулась, достала флейту, и стала играть: громко, невыносимо, вечно. Я поняла, что мне придется уйти. И я ушла. Под палящее солнце. Нигде ни намека на тень. Кругом бетон, перекрытия, отсекающие любую возможность срезать путь. Я поняла, как люди сходят с ума, как теряют последнюю надежду. Это было так легко. Абсурд обложил ватой все пространство. Единственным выходом, я это знала, - было просто наблюдать, не давая ходу своим чувствам и эмоциям. И я продолжала все это рассматривать, поражаясь фатальности происходящего. Мой страшный сон, где нет выхода, стал явью. Я смиренно согласилась в нем остаться навсегда. Согласилась искренне, взаправду.

В тот самый момент, приехал мой муж...