Никто меня не поймет в моем несчастье. Так и быть, расскажу. Но не смейтесь, я серьезно.
Мама моего мужа печет блины. Она их печет третий день подряд!
- Вера Васильевна, вы печете блины третий день подряд! – тихо говорю ей в надежде, что мои слова зацепятся за книжный шкаф, который на пути слов, и она их не услышит.
- Да, я вчера их на молоке пекла, а они на молоке не такие. Вот, сегодня решила на кефире. – Чуть помолчав, она добавила, - Но кто не хочет, пусть не ест.
- Пусть не ест. Только все едят. В том-то и проблема. Они все уже привыкли к этим блинам и на здоровую пищу их теперь и коврижками не заманишь!
Моя свекровь молчит. Я знаю, что ей что-то хочется сказать. И она знает, что и мне хочется что-то сказать, но мы молчим. Мы знаем все агрументы и контр-аргументы друг друга, но мы молчим. Чуть погодя, я снова тихо говорю ей, в надежде, что она снова не услышит.
- Ладно, пеките. Я же не говорю вам, что «не пеките».
Она слышит, и отвечает, тоже в надежде, что я не услышу.
- Да все равно будут есть: если не блины, то булки с маслом и с вареньем.
«Тоже верно», - думаю я про себя. Вечером, уложив всех спать, я прохожу мимо этой стопки блинов, левой рукой стаскиваю один, правой рукой тащу из холодильника масло, говорю «прощай» моей фигуре и в темноте с наслаждением слизываю этот блин.
Мама моего мужа печет блины. Она их печет третий день подряд!
- Вера Васильевна, вы печете блины третий день подряд! – тихо говорю ей в надежде, что мои слова зацепятся за книжный шкаф, который на пути слов, и она их не услышит.
- Да, я вчера их на молоке пекла, а они на молоке не такие. Вот, сегодня решила на кефире. – Чуть помолчав, она добавила, - Но кто не хочет, пусть не ест.
- Пусть не ест. Только все едят. В том-то и проблема. Они все уже привыкли к этим блинам и на здоровую пищу их теперь и коврижками не заманишь!
Моя свекровь молчит. Я знаю, что ей что-то хочется сказать. И она знает, что и мне хочется что-то сказать, но мы молчим. Мы знаем все агрументы и контр-аргументы друг друга, но мы молчим. Чуть погодя, я снова тихо говорю ей, в надежде, что она снова не услышит.
- Ладно, пеките. Я же не говорю вам, что «не пеките».
Она слышит, и отвечает, тоже в надежде, что я не услышу.
- Да все равно будут есть: если не блины, то булки с маслом и с вареньем.
«Тоже верно», - думаю я про себя. Вечером, уложив всех спать, я прохожу мимо этой стопки блинов, левой рукой стаскиваю один, правой рукой тащу из холодильника масло, говорю «прощай» моей фигуре и в темноте с наслаждением слизываю этот блин.
глядишь, на другие дела перекинется 😄
Кто бы мне блинов напек))
Я если пеку блины, то этот день можно списывать в утиль… Потому что я натрескаюсь и буду валяться как тюлень, а все силы моего организма уйдут на переваривание этого жареного жиро-углеводного нечто)))
Вашу фигуру блины не испортят. Даже три дня подряд. Мне очень нравится ваша семья. Мне кажется вы очень уютные.
Я все успокаиваю себя, что все равно все калории сожгу так или иначе.
Конечно.
Люблю блины. Особенно мамины
🤣🤣🤣🤣
😉