Ребенок неизбежно будет повторять за родителями. Я не знаю, как это объяснить. Вы можете ничего не говорить, ни о чем не просить, но если вы это делаете сами, то ребенок последует за вами.
- Мам, а можно я на машинке пошью?
- А ты умеешь?
- Умею! – легко так отвечает, пожимая плечиком. Я верю ей, достаю машинку, включаю. Соня начинает шить.
Она смотрела на меня все эти годы, когда я строчила себе юбки и кофты. Когда пришло время, она просто села и начала мастерить какие-то подушечки, масочки, сорочечки.
- Мам, если ты закончила на пианино, то теперь я буду.
- Да, Сонь, наконец-то закончила. Это Профессионал ну никак мне не давался. Извини, что я тысячу раз его повторяла...
- Ничего... – великодушно отвечает мне Соня и садится мутузить свой Турецкий марш.
Я не учила ее убираться, но она это делает лучше меня.
Я не учила ее готовить, но она это делает.
Я не учила ее читать, но она видит меня за книгами и читает.
Я не учила ее писать рассказы, но она знает, что я втихаря от них (детей) пишу, и тоже пишет.
Она рисует, лепит, вяжет... она делает все, что делаю я...
Я боялась, что не смогу научить. Страх я прятала в деятельности. Мне так хотелось ее научить, что я делала все вроде как заместо ее, как будто бы она – это я. Не было упреков, давления, стремления во что бы то ни стало научить... Было несказанное удовольствие от того, что я делала. Удовольствие передалось, а с ним и навыки привились незаметно...
- Мам, а можно я на машинке пошью?
- А ты умеешь?
- Умею! – легко так отвечает, пожимая плечиком. Я верю ей, достаю машинку, включаю. Соня начинает шить.
Она смотрела на меня все эти годы, когда я строчила себе юбки и кофты. Когда пришло время, она просто села и начала мастерить какие-то подушечки, масочки, сорочечки.
- Мам, если ты закончила на пианино, то теперь я буду.
- Да, Сонь, наконец-то закончила. Это Профессионал ну никак мне не давался. Извини, что я тысячу раз его повторяла...
- Ничего... – великодушно отвечает мне Соня и садится мутузить свой Турецкий марш.
Я не учила ее убираться, но она это делает лучше меня.
Я не учила ее готовить, но она это делает.
Я не учила ее читать, но она видит меня за книгами и читает.
Я не учила ее писать рассказы, но она знает, что я втихаря от них (детей) пишу, и тоже пишет.
Она рисует, лепит, вяжет... она делает все, что делаю я...
Я боялась, что не смогу научить. Страх я прятала в деятельности. Мне так хотелось ее научить, что я делала все вроде как заместо ее, как будто бы она – это я. Не было упреков, давления, стремления во что бы то ни стало научить... Было несказанное удовольствие от того, что я делала. Удовольствие передалось, а с ним и навыки привились незаметно...
Я не умею ровным счётом ничего из того, что умеет моя мама, а она умеет наверное ВСЁ. Все мое детство она шила, вязала, у нее были сногсшибательные костюмы и платья, и у меня была всегда красивая одежда. Мама любит готовить, я готовлю но только самое необходимое, борщ да котлеты, для меня это обязанность.
Мама любит порядок, у меня перманентный бардак, в одном месте убираю, он образуется в другом.
В общем если вкратце, я полная противоположность. И в детстве у меня абсолютно отсутствовало желание пробовать шить или вязать как мама, мыть посуду или стирать, как иногда просят маленькие дети. Сейчас моя дочь так же максимально далека от быта. Она в принципе не заходит на кухню. Я даже заставить ее помочь мне в рамках развлечения повозиться с тестом или почистить вареное яйцо не могу.
А сын тоже делает всё или смотрит на папу???
Всегда знала, что детей воспитывает только пример, поэтому, воспитывая их, надо воспитывать в первую очередь себя)
Да, воспитание начинается с родителей. Хочешь воспитать достойного человечка-начни с себя.
Согласна
Как хорошее так и плохое берут от родителей