Про родителей № 38 (последние дни Гали)

38
Галя жила в пансионате за городом. Условия у нее были хорошие, даже очень. Ей очень повезло с сиделкой, которая была прикреплена к ней. Несмотря на Галин сложный характер она смогла найти с ней общий язык, хорошо ухаживал за ней, даже разговорила, и Галя с ней иногда болтала, но была достаточно строга, так что Галя не могла включать свои «манипуляции». Когда мы приезжали привезти все необходимое и повидать ее сначала она еще была агрессивной, невнятно говорила, переключалась с темы на тему, путала меня с мамой, но со временем, из-за верно подобранных препаратов и ухода ей стало заметно лучше – она стала также спокойно общаться как раньше, гладила меня, целовала, улыбалась мне, когда я приходила – я оттаяла и могу сказать, что в последние месяцы ее жизни мы сохранили хорошие отношения. В один день я даже решилась привезти и показать ей Анечку, сперва посоветовавшись с врачом. Врач сказал, что это хорошая идея, но посоветовал малышку в само здание не заносить, а показать на улице на прогулке. Стариков там выводили на улицу дважды в день, в дожди они сидели на веранде, в хорошую погоду – на лужайке – им читали книги, включали музыку. Галя заплакал, когда увидела Анюту вживую. Только был немного забавный и странный момент в тот приезд. Аня была в коляске, и тут все бабули пошли к ней. Вроде и мило, но было как-то страшновато, как они все шли на нее, ковыляя – старые, худые, трясущиеся. Казалось, что Галя еще долго проживет, но врач однажды вызвал меня и попросил приобрести новые лекарства для мозга, так как у нее очень быстро стали наступать разрушительные последствия болезни. Это было в Марте. В ее пансионате на 1 этаже держали тех, кто еще активен, гуляет, а на втором тех, кто готовился уже умирать. В начале Апреля мне позвонили и сообщили, что Галю перевели на второй этаж, причем сообщила об этом ее сиделка, очень переживая за Галю, потому что там были уже другие сотрудники и новая сиделка была бывшим завучем, и явно, не такой добродушной и терпеливой. Я сначала отнеслась к этому несерьезно, но, когда в этот же день приехала с Сережей помогать с переездом на 2 этаж, убедилась, что опасения старой сиделки были не напрасны. В палате был переполох, когда мы вошли. Сиделки спорили. Старая пыталась объяснить, что Галя любит носить, и что ей важно расчесываться дважды в день, но вторая как настоящий ревизор раскидывала все лишнее, хлопала ящиками и, в целом, вела себя агрессивно. Я очень спокойный человек, да и опыт работы в общепите учит сглаживать конфликтные ситуации. Я соглашалась, спокойно говорила и понижала тон голоса, чтобы и та успокоилась. Мы поднялись наверх, где уже лежала Галя. Вид у нее был очень испуганный. Она схватила меня за руку, говорила, как ей страшно. Я поцеловала ее, и сказала, что сейчас помогу разобрать ее вещи и приду. В этот момент «бывший завуч» решила отчитать меня, как школьницу – что это за вещи, зачем ей расчесываться, все должно лежать так. Я уже сдерживалась изо всех сил только ради Гали, чтобы она не нервничала. Сережа просто стоял в дверях и держал вещи. Но эта женщина подняла простынь Гали, которая была голой, раздвинула ей ноги и воочию показала ее пролежни там! При муже, при других людях! Галя просто начала рыдать, закрыв лицо руками. Это был такой стыд для нее, еще и такое жестокое обращение! Это был пик! Я была в ярости. Я закричала на этого «завуча», чтобы она немедленно отошла от моей бабушки и больше около нее даже не появлялась! Тут же вышла на стойку этажа, сказала, чтобы немедленно вызвали врача, успокоили Галю и сменили сиделку. Нашла номер генерального директора пансионата на сайте и разнесла их. И в бесплатных условия я бы не потерпела такого к умирающему, больному человеку, а уж тем более за такие деньги ежемесячно! Чтобы моя бабушка, в последние свои дни плакала от какой-то умалишенной? – НЕТ!

Добавляйтесь в подруги, чтобы не пропустить продолжение.
И очень прошу комментарий или смайл, или лайк в знак того, что читаете.

Спасибо!