Исторические корни сказок

Недавно интересную книгу прочитала — «Исторические корни Волшебной сказки», автор В. Пропп (русский и советский учёный, филолог-фольклорист). Теперь, когда читаю дочке сказки, совсем по-другому их воспринимаю. Хочу поделиться основными моментами, если вдруг кому интересно будет, для общего развития. Беременным лучше, наверно, не читать, есть довольно жестокие моменты.

Автор обнаружил, что сюжеты волшебных сказок (те, в которых герой преодолевает всякие препятствия и получает волшебные дары) строятся примерно по одной схеме: герой покидает дом, встречает помощника, тот даёт ему волшебное средство, потом герою наносят вред, он получает трудное задание и т.д. В книге анализируются элементы сказки и материалы разных этнографов и фольклористов о жизни и традициях первобытных племён разных народов (Африки, Евразии, Австралии, Америки). В итоге автор приходит к выводу, что сказка отражает исторические традиции, а в её основе лежит древний обряд инициации – посвящения юношей при наступлении половой зрелости (довольно жестокий), при чём, у разных народов он был очень схож. Конечно, это всего лишь гипотеза, но автор её очень интересно обосновывает. Связан этот обряд посвящения с символическим прохождением смерти, потому как первобытные люди (так же, как и мы) имели большой интерес к этой теме и вообще идее потустороннего мира (как мы знаем из детской психологии, возраст, с которого дети обычно начинают задаваться подобными экзистенциальными вопросами – примерно 3-4 года). Так вот, первобытные люди верили, что потусторонний мир обладает магическими способностями, с помощью которых в этом мире можно было добывать себе пропитание, что являлось в те времена вопросом выживания. После отмирания этого обряда, в народе остались некоторые его отголоски в виде суеверий.

Теперь вернёмся к сказкам. Чаще всего сюжет начинается с отлучки. Все живут счастливо, пока кого-то не похитят, либо пока кого-то не выгонят из дома и не пошлют за чем-нибудь, либо пока он сам по своим делам куда-то не уйдёт. Дальше приведу, как автор объясняет исторические корни наиболее значимых и часто встречающихся сказочных элементов, основываясь на первобытных традициях.

«ЗАПРЕТ ВЫХОДИТЬ ИЗ ДОМА» (который, само собой, в сказке нарушается и приводит к беде) – не просто забота сказочных родителей о детях, здесь отражён более глубокий первобытный страх древних людей перед невидимыми силами природы, таинственными невидимыми существами, которые обитают в лесу, в воздухе, в темноте и могут похитить.

«НАХОЖДЕНИЕ ЦАРСКИХ ДЕТЕЙ В БАШНЕ/ТЕМНИЦЕ». Во многих культурах (Китай, Япония, Америка, Африка) царю и его детям запрещалось покидать дворец, показывать своё лицо солнцу, касаться земли, поэтому их жилище было приподнято над землёй (башня), а в помещении было темно. Считалось, что этот запрет даёт царю магическую сверхъестественную власть над природой (хорошей погодой, урожаем, скотом, людьми), от этой силы зависело благополучие народа.

«ДЛИННЫЕ ВОЛОСЫ ЦАРЕВЕН». У царей древних культур также был запрет на стрижку волос из страха потерять магическую силу, которая в них была собрана. 

«ИЩИ ЗА ТРИДЕВЯТЬ ЗЕМЕЛЬ, В ТРИДЕСЯТОМ ЦАРСТВЕ», «БАШМАКИ ЖЕЛЕЗНЫЕ, ТРИ ЧУГУННЫХ ПОСОХА, ТРИ КАМЕННЫХ ПРОСВИРЫ». Обувь, посох и хлеб – предметы, которыми раньше снабжали умерших для путешествия в иной мир. То есть, эти сказочные элементы (отправка в тридесятое царство с башмаками-посохом-хлебом) – это отправление героя в иной мир. «Железность» предметов в сказке символизирует долготу этого пути. 

«ИЗБУШКА НА КУРЬИХ НОЖКАХ В ЛЕСУ». Автор сравнивает сказочную избушку с местом проведения древнего обряда посвящения, который проводился для того, чтобы посвящаемый стал полноправным членом племени: мог охотиться, вступить в брак. При этом под искусством охотиться понималось не просто умение убить зверя (убить его не трудно), а сделать так, чтобы он дался в руки, а это может быть достигнуто только волшебным образом. Суть обряда вкратце: посвящаемый временно умирает, а затем воскресает уже новым человеком с магическими способностями, обретёнными в царстве мёртвых. Считалось, что дорога в царство мёртвых ведёт сквозь лес, поэтому обряд проводился в глубине леса, где в секретном месте делались специальные шалаши. Люди верили, что после смерти человек превращается в животное, соответственно, охраняется царство мёртвых хозяином животных. Так вот, в этих шалашах инсценировалась смерть посвящаемого путём его «съедания» чудовищным животным – хозяином царства мёртвых (шалаш был в виде животного, дверь в шалаш – пасть этого животного – акулы или крокодила, в русской сказке – курьи ноги). Быть проглоченным было первым условием приобщения к иному царству. Воскрешение же инсценировалось так, будто, животное выхаркивает посвящаемого обратно наружу.

«ИЗБУШКА, СТАНЬ К ЛЕСУ ЗАДОМ, КО МНЕ ПЕРЕДОМ». Считалось, что дом для обряда посвящения стоит на грани между миром живых и миром мёртвых, является сторожевой заставой, проходом в загробный мир (тридесятое царство). Поэтому в сказке, как предполагает автор, избушка открытой стороной обращена к царству мёртвых (тридесятому царству), а закрытой – к царству живых. Герой в сказке произносит магическое заклинание, и избушка поворачивается к нему, открывая доступ к царству мёртвых. У некоторых древних народов также считалось, что умерший, чтобы попасть в загробный мир, должен произнести особое магическое заклинание.

«БАБА-ЯГА». В сказке она либо прилетает в ступе, либо лежит в избе. Анализируя детали, описывающие внешний вид и быт Яги в сказках разных народов, автор высказывает предположение, что Баба Яга – это очеловеченный прообраз страшного чудовища, хозяина животных и царства мёртвых. Она является сторожем царства мёртвых и сама при этом является их представителем, т.е. мертвецом («КОСТЯНАЯ НОГА» — нога скелета). В более древних сказках роль Бабы Яги выполняло какое-то животное (медведь, козёл, сорока). В большинстве случаев записавшие или описывающие обряд посвящения путешественники или исследователи сообщают, что распорядителями обряда были женщины, хотя сам обряд исполнялся мужчинами, в некоторых случаях в обряде играли роль мужчины, переодетые в женщин. По другим свидетельствам все члены мужских союзов (посвящённых) имели одну общую мать — старуху, она якобы живет на месте сборищ, но её никогда не видят непосвященные.

«ФУ-ФУ-ФУ, РУССКИМ ДУХОМ ПАХНЕТ». Считалось, что мёртвые (бестелесные) не пахнут, а живые – пахнут, поэтому мёртвые узнают живых по запаху. Запах живых так же противен мертвецам, как запах мёртвых противен живым. Живые не должны переступать порога в царство мёртвых. Этим воцклицанием (фу-фу-фу) Баба-Яга узнаёт в герое живого по запаху и не хочет его пропустить, предупреждает об опасностях. И только после того, как он поест, указывает ему путь.

«СНАЧАЛА НАПОИ-НАКОРМИ, В БАНЮ СВОДИ, ДА ПОСЛЕ ПРО ВЕСТИ И СПРАШИВАЙ». У индейцев считалось: чтобы умерший мог попасть в царство мёртвых, он должен вкусить особую еду – только тогда он приобщался к царству мёртвых, превращался в духа и приобретал магическую силу, которая нужна мёртвым для существования в загробном мире при встрече с враждебными силами. Эта церемония считалась очень важной и у многих других народов. Требуя еды у Бабы-Яги, герой показывает, что он не боится этой пи¬щи и имеет право на неё, что он «настоящий». «В баню своди» — омывая себя, герой избавляется от своего «русского духа», чтобы его приняли в царстве мёртвых за «своего».

«СЛЕПОТА БАБЫ-ЯГИ». Считалось, что мёртвые не видят живых, а только чувствуют их запах или слышат их голос (в герое Баба-Яга узнаёт живого по запаху). У некоторых народов во всё время прохождения обряда существовал запрет умываться, посвящаемых обмазывали золой, сажей или же, наоборот, глиной белого цвета – считалось, что белый или чёрный цвет символизирует «невидимость».

«ИСПЫТАНИЕ ГЕРОЯ СНОМ» (задача не уснуть при выполнении какого-то дела). У многих народов считалось, что живые узнаются мёртвыми, потому что они пахнут, могут спать и смеяться, а мертвецы всего этого не делают. Поэтому Баба-Яга, как страж, охраняющий царство мёртвых, пытается узнать природу пришельца по запаху, сну и смеху, и тем самым определить его право доступа в царство.

«ИЗГНАННЫЕ И СВЕДЁННЫЕ В ЛЕС ДЕТИ/ПОХИЩЕННЫЕ/ОТДАННЫЕ НА «УЧЕНЬЕ». У некоторых древних народов обряд посвящения проводился до наступления половой зрелости. Детей всегда уводил отец, старший брат или брат матери, мать этого делать не могла, так место обряда женщинам было запрещено. Иногда детей не доводили до места, а просто оставляли в лесу, они должны были сами найти избушку. У некоторых народов инсценировалось похищение детей злым лесным духом (люди-актёры маскировались под животных или птиц). В сказке же дети изгоняются в лес обычно по причине плохого поведения (дурак, лентяй) либо из-за вражды по отношению к падчерице (при этом увозит в лес её всё-таки отец, так как исторически это мог сделать только мужчина). 

«ОТДАЙ ТО, ЧЕГО ДОМА НЕ ЗНАЕШЬ». Этот мотив, по мнению автора, возможно, отголосок от древней традиции запродажи – уже при рождении ребёнка его заранее включали в союз мужчин, прошедших обряд посвящения (отец вносил определённую плату — запродавал), а по наступлении зрелости (обычно 16 лет) мальчика отдавали в этот союз, где подвергали обряду. 

«РАЗРУБАНИЕ И ОЖИВЛЕНИЕ». В сказках это обычно – символ получения силы, создание нового человека, более молодого и сильного. У многих народов Америки, Африки, Полинезии, Австралии во время обряда посвящения посвящаемого усыпляли или доводили до состояния галлюцинаций, затем производили вскрытие или разрубание, меняли органы и вводили магические предметы. Они как будто умирали, а затем воскресали и становились предметами культа.

Здесь стоит раскрыть сам ПРОЦЕСС ПРОХОЖДЕНИЯ ОБРЯДА ПОСВЯЩЕНИЯ. Сам обряд символизировал смерть, нисхождение в преисподнюю. Считалось, что то, что происходило с посвящаемыми, происходило с умершими. В общих чертах обряд выглядел следующим образом. Посвящаемый уводился в лес, зная при этом, что он идёт на смерть – страшный лесной дух должен был его съесть, и если ему удастся вернуться, то он обретёт магические способности. Увод в лес воспринимался как бедствие, но этого требовало общество, поэтому посвящаемые шли добровольно (детям с рождения говорилось о том, что им предстоит пройти в будущем этот обряд, когда они подрастут, чтобы стать полноценными членами племени). Далее посвящаемый попадал в избушку и там представал перед чудовищным существом (хозяином царства мёртвых), которое подвергало его (руками тех, кто уже прошёл посвящение) различным пыткам: повреждение тела (отрубание пальца, выбивание зубов) и прочее телесное истязание (символическое ослепление, обрезание, сжигание, варка-жарка, сдирание кожи, рассечение спины, изрубание на куски, втирание в раны перца), вызывание отвращения у посвящаемого разными способами (это даже писать противно). Затем «воскресшему» давали новое имя и наносили клеймо в знак прохождения обряда. После этого мальчика обучали навыкам и приёмам примитивной охоты и всяким магическим ритуалам (пляскам, песням). В итоге посвящаемый получал право на брак и возвращался домой, будучи убеждённым, что он умер, а потом воскрес новым человеком. Считалось, что он приобретал магические способности (власть над животными и природой: способностью понимать язык животных и птиц, умение вызывать дождь, ускорить/увеличить урожай, отогнать болезнь и т.д.).
Истязания во время обряда иногда продолжались неделями, сопровождаясь голодом, жаждой, темнотой, ужасом, отпаиванием отравляющими и наркотическими напитками, всё это должно было вызвать то состояние, которое посвящаемый считал смертью. Он ввергался таким образом в состояние бешеного безумия и временного сумасшествия вплоть до галлюцинаций и эпилептических припадков, так что забывал всё на свете, у него отшибало память настолько, что он забывал своё имя, не узнавал родителей и т.д. и, может быть, вполне верил, когда ему говорили, что он умер и вернулся новым человеком. Именно момент безумия (одержимости и впадания в бешенство) считался моментом вселения духа, т.е. моментом приобретения магических способностей.
Смысл этих жестокостей был, как мы понимаем, в желании контролировать урожай, который обеспечивал выживание племени. Это было, своего рода, средство борьбы с природой и воздействие на неё. Кроме того, как предполагает автор, всё это также имело целью приучить к абсолютному послушанию старшим (так получали закалку будущие воины) и уменьшить население (многие дети погибали во время обряда).
После посвящения посвящаемый иногда оставался жить на несколько лет в специальном «мужском доме», где жили все прошедшие посвящение мужчины. В их руках находилась власть над всем племенем. Этот дом также находился в глуши леса, он был очень большим, обнесён высокой оградой, стоял на столбах, все входы и выходы были тщательно замаскированы, чтобы никто посторонний не мог проникнуть туда. Войти можно было только через второй этаж (все эти элементы также часто встречаются в сказке). Покидающим этот дом (при вступлении в брак и возвращении в племя) было под страхом смерти строго запрещено говорить о том, что было увидено и узнано в лесу.
Рассказы о процессе обряда посвящения были в те времена жёстко табуированы и держались в строжайшем секрете (иначе, как они верили, могла быть утеряна магическая сила этих обрядов). В сказку же всё это превратилось постепенно только после отмирания обряда с переходом на земледелие, сведения были записаны европейцами со слов стариков народов, уже потерявших живую связь с обрядом. Другими словами, нельзя сказать, что сказка отражает обряд в точности, мы имеем только обломки мифа, который с потерей своего сакрального характера уже начал терять форму.
Таким образом, можно заключить, что в первобытные времена шаманы пользовались всеобщим уважением, но вследствие изменения морально-этических отношений в обществе обряд посвящения постепенно отвергается и вымирает, а в сказке отражается его общественное осуждение в виде протеста против его исполнителей (Баба-Яга выставляется отрицательным персонажем, ею начинают запугивать детей, часто в сказке её саму же и сжигают).

«ПЕЧЬ БАБЫ-ЯГИ». Отголосок одного из элементов обряда посвящения, когда посвящаемого подвергали разным действиям огня. У некоторых народов это выполнялось символически, у некоторых – более жестоко (в Верхней Гвинее юношей держали на огне по 4-5 минут, вследствие чего посвящаемые получали ожоги). Считалось, что сжигание, обжигание, обжаривание ведёт к величайшему благу – обретению магических способностей.

«КРАСАВИЦА В ГРОБУ». Пытаясь объяснить это явление, автор опирается на то, что временная смерть – это признак обряда посвящения. Иногда в «мужских домах» временно жили женщины (молодые девушки), помогая мужчинам в быту (их могли отдать родители на «служение», или их похищали). Но всё, что делалось в мужских домах, для женщин должно было быть тайной (здесь хранились святыни племени, совершались ритуальные пляски), поэтому, как предполагает автор, когда наступала пора девушке покинуть этот дом (обычно это было связано с её вступлением в брак), её также подвергали обряду, в результате чего она утрачивала память о том, что происходило в доме, пока она в нём пребывала. Это гарантировало сохранение тайны дома.

«ХРУСТАЛЬНАЯ ГОРА», «ХРУСТАЛЬНЫЙ ГРОБ», «ХРУСТАЛЬНЫЙ ДВОРЕЦ». Хрусталю приписывались особые волшебные свойства и предметы из хрусталя использовались при осуществлении обрядов посвящения (например, хрусталь втирался в тело посвящаемого). 

«ТАЙНАЯ КОМНАТА», «ЗАПРЕТНЫЙ ЧУЛАН». В «мужских домах» было особое помещение для инициации, вход в которое был под строжайшим запретом для непосвящённых (после обряда запрет снимался). В этом помещении хранились святыни племени (вырезанные из дерева животные — птицы, рыбы, крокодилы, акулы, а также изображения людей, солнца и месяца), также здесь посвящаемого обучали ритуальным пляскам. Автор проводит параллель: эти предметы – это и есть «помощники», находящиеся в сказочном запретном чулане, пребывание в этой комнате делает героя волшебником.

«ВОЛШЕБНЫЙ ДАР» (КОЛЕЧКО, ПЕРСТЕНЬ, ШАРИК, ЖИВОТНОЕ – например, КОНЬ, МОЛОДИЛЬНЫЕ ЯБЛОКИ, СКАТЕРТЬ-САМОБРАНКА и т.д.). Это и есть те магические способности, ради которых совершали древние люди обряд посвящения. Считалось, что предметы, полученные из царства мёртвых, обладают волшебной силой. Аналогичную параллель замечает автор, обращая внимание, что часто «дарителями» в сказке являются умершие (умерший отец или мать героя) – считалось, что умершие обладают особым волшебным могуществом. Но при этом умершему нужны «жертвоприношения» — этим объясняет автор просьбу умерших в сказке: «Ходите ко мне на могилу/оберегайте могилу». Древние люди также совершали жертвоприношения, считая, что жертва замолвит словечко перед предками об урожае и т.п.
Кроме того, считалось, что потусторонний мир повторяет здешний, поэтому после смерти человек продолжает охотиться. Но если в мире живых в борьбе с природой человек слаб, то на том свете существует гораздо больше возможностей – изобилие животных, а также силы, дающие власть над животными, которые можно перенести в мир живых (стрелы, не знающие промаха). Но с появлением земледелия и подневольного труда люди стали считать, будто бы на том свете не трудятся (не охотятся, не пашут, не сеют и не жнут), а только потребляют (отсюда мотив «молочные реки и кисельные берега»), там полно неисчерпаемого изобилия еды, запасы которой никогда не истощаются, там много садов. И если принести волшебное средство оттуда в мир живых, то и в нём можно будет вечно потреблять. Отсюда «скатерть-самобранка», «столик-самобранка», «жернова, дающие блин да пирог при каждом обороте» и т.п., а также другие самодействующие орудия: «дубина, которая сама врага наказывает», «топор сам вырубает корабль/рубит дрова», «вёдра по щучьему веленью сами приносят воду» и т.п. Автор предполагает, что это явление в сказке могло возникнуть из обожествления орудий труда первобытными людьми – они верили, что орудие действует не благодаря усилиям, а благодаря магическим способностям человека, и поэтому могло действовать само, без человека.

«УМИРАЮЩАЯ МАТЬ ДАРИТ КУКЛУ-ПОМОЩНИЦУ, КОТОРУЮ НАДО КОРМИТЬ». Многие народы делали в память умершего члена семьи «деревянного болвана» или куклу, в которой, как считалось, жила душа умершего. Эту куклу кормили тем, что ели сами, и ухаживали, как за живым»

«НАДЕЛ ПЕРСТЕНЬ НА РУКУ, ТОТЧАС ОБОРОТИЛСЯ КОНЁМ». Считалось, что после смерти человек превращается в животное. Иногда в сказке герой зашивает себя в шкуру животного, чтобы переправиться в тридесятое царство (царство мёртвых). Наложение кожи часто встречается в обрядах посвящения, символизируя превращение в животных. Посвящаемые плясали, одетые шкурой волков, медведей, буйволов, подражая их движениям и представляя из себя тотемное животное.

«НЕ ЕШЬ МЕНЯ, Я ТЕБЕ ПРИГОЖУСЬ». Автор предполагает, что эти животные, «говорящие человеческим голосом» — животные-предки, тотемные животные, которых нельзя есть, потому что они помогают живым.

«ПЕРЕПРАВА В ТРИДЕСЯТОЕ ЦАРСТВО» (сел на орла и полетел в тридесятое царство). У некоторых народов считалось, что определённые птицы уносят душу умершего и приносят в царство мёртвых. Другие народы верили, что души умерших живут в самих этих птицах.
В сказке также встречается переправа героя в тридесятое царство на коне, корабле или лодке. Автор приводит следующие аналогии. У некоторых народов умершего хоронят вместе с конём (считалось, что конь будет ему помощником на том свете). У островных народов (например, Скандинавия) был культ погребения мёртвых в лодке: их подвешивали на деревьях, ставили на особые высокие помосты, спускали на воду или сжигали.

«ВЗЯЛ ОН МЕШОК И ПОЛЕЗ НА ДУБ. ЛЕЗ, ЛЕЗ И ВЗОБРАЛСЯ НА НЕБО». Считалось, что два мира (а иногда и три — подземный, земной и небесный) соединены деревом. У якутов каждый шаман имеет «шаманское дерево», т. е. высокий шест с перекладинами наподобие лестницы с изображением орла на вершине. У бурят центральный момент посвящения в шаманы — это восхождение на особо воздвигнутое дерево. Считалось, что падение шамана с этого дерева вниз повлечёт за собой гибель всего мира.
Автор также связывает с переправой в иной мир и мотив «СПУСКАНИЕ ГЕРОЯ В БОЧКЕ В ВОДУ».
В сказке встречаются также такие переправы, как лестницы, ремни, веревки, цепи, крюки и т. д. – всё это так же, по мнению автора, символизирует переправу в иной мир. 

«ПРОГЛАТЫВАНИЕ ГЕРОЯ ЗМЕЕМ И ПОСЛЕДУЮЩЕЕ ИЗВЕРЖЕНИЕ». Во время обряда посвящаемый пролезал через сооружение, имевшее форму чудовищного животного – это символизировало как бы переваривание и извержение уже новым человеком. Побывавший в желудке зверя считался побывавшим в царстве смерти, и сам считал, что он побывал там. У некоторых народов желающий стать шаманом бросался в пруд, где якобы обитали чудовищные змеи, которые его «убивали», он заболевал, лишался рассудка и таким образом получал свою силу. Быть проглоченным, как уже выше говорилось, было первым условием приобщения к иному царству. Змей считался стражем в царство мёртвых, «пожирателем мёртвых» (как и Баба-Яга, в сказке она тоже считается людоедкой).

«ВРАЖДЕБНОЕ ОТНОШЕНИЕ ЦАРЕВНЫ К ЖЕНИХУ», которая задаёт ему ТРУДНЫЕ ЗАДАЧИ, грозящие его убить, утопить, искалечить: достать золотые яблочки, золоторогого оленя, жар-птицу, кобылиц, укротить коня, объездить жеребца, поцеловать царевну с коня, найти её в тридесятом царстве, «пойти туда, не знаю куда, принести то, не знаю что» («туда, не знаю куда» — тридесятое царство или царство мёртвых, «то, не знаю что» — волшебный помощник с того света). Автор предполагает, что элементы «враждебность царевны жениху» и «трудные задачи» отражают в сказке матриархальные отношения прошлого времени, когда муж вступал в род своей жены. У некоторых арийских народов на определённом этапе их развития продолжателями царского рода были не мужчины, а женщины. Царство отдавалось мужчине из другой семьи, нередко из другой страны. Считалось, что царь (будучи жрецом и магом, от которого зависело благополучие полей и стад), начиная стареть, терял свою магическую силу и был уже не в состоянии управлять природой, а это грозило бедствием всему народу. Поэтому он заменялся более сильным преемником, который должен был доказать свою магическую силу. Отсюда и корни «трудных задач». Этими трудными задачами от героя хотят узнать, был ли он в ином ми¬ре, потому как право на руку царевны имеет только тот, кто побывал там, а значит владеет волшебным даром, магической силой и вооружённостью. Сказочный мотив «царь задаёт трудную задачу, а выполнившему её обещает свою дочь и полцарства», по мнению автора, отражает момент отречения царя от престола, т.к. этого требовало общественное мнение по вышеуказанным причинам (потеря магической силы).
К трудным задачам также относятся: «насадить чудесный сад», «за ночь посеять, вырастить и обмолотить хлеб», «построить за ночь золотой дворец и мост к нему». Именно такие требования в древности предъявлялись к магам и колдунам на заре земледелия. Считалось, что жрецы в силу пройденного посвящения могут магически ускорять урожай.

«ИСПЫТАНИЕ ГЕРОЯ ОГНЁМ ИЛИ ГОРЯЧЕЙ БАНЕЙ». У некоторых древних племён за посвящение юношей платили не их отцы, а отцы невест. Жених вступал в род своей жены. Поэтому существовал такой свадебный обычай: перед вступлением в брак совершалось нечто вроде вторичной церемонии посвящения (инсценировалось обжигание, проглатывание и извергание) на глазах у того, кто был ответственен за знания и способности жениха, т.е. на глазах отца невесты.

«ИСПЫТАНИЕ ЕДОЙ» («съесть за один раз двенадцать быков жареных да двенадцать кулей печеного хлеба»). Одна из способностей, которую приобретают посвящённые, побывав в царстве мёртвых, – это способность много есть. Считалось, что мертвецы не едят, они невидимы, прозрачны, пища в них не остаётся, а проходит сквозь них, поэтому они могут есть до бесконечности, и в сказке это принимает фантастические размеры.

«ЗАДАЧА СПРЯТАТЬСЯ». Также одна из способностей, полученной в потустороннем мире, – это искусство стать невидимым (отсюда корни сказочного дара «шапки-невидимки»). При прохождении обряда посвящения человека окрашивали в белый или в черный цвет, что символизировало невидимость. 

«УМЕРЩВЛЕНИЕ СТАРОГО ЦАРЯ» (царь при соревновании с зятем-женихом сваливается в яму с верёвочного моста, сваривается в кипящем молоке и т.п.). У некоторых народов старый царь после вступления в брак своей дочери подвергался насильственной смерти. Одной из форм умерщвления царя было предание его неприятелю. Такой обычай практиковался в Центральной Анголе, где царю выносили смертный приговор и предлагали принять участие в войне. Если царь не погибал на войне, племя вступало в новую войну. Таким образом царь либо умирал насильственной смертью от руки палача, либо погибал на войне, либо его оставляли вместе с семьёй на произвол судьбы, в результате чего царь кончал с собой вместе с семьёй.
Таким образом, враждебное отношение сказочного царя к жениху можно объяснить его предстоящей смертью: наличие взрослой дочери и появление жениха – это смертельная опасность для старого царя, поэтому целью трудных задач было, в том числе, и отпугивание жениха либо его ликвидация. «Враждебность царевны» объясняется тем, что она, как дочь, ненавидит жениха, который принесёт смерть её отцу, но при этом она должна вы¬пол¬нить свой гражданский долг и идти вместе с женихом против отца. Поэтому в сказке она или стремится убить жениха, или стремится убить отца. И то и другое она в разных сказках собственноручно выполняет.