Анжела.
Два дня, пока Антон был выходным, казались для меня вечностью. Я не могла нормально есть, пить и думать о чем-либо, кроме нашего с Антоном побега. Но грело душу то, что вскоре я увижу своего сына и мужа, что являлось смыслом моей жизни. Я уверена, что Антон бескорыстно поможет мне… Он такой благородный, необычайный. Таких как он, я почти никогда не встречала. Почти, потому что таким является мой муж – такой же спокойный, уравновешенный, добрый. И мне даже немного жаль, что скоро наши пути с Антоном разойдутся, потому что я преданна своей семье и никогда не оставлю из ради мимолетного увлечения.
За окном шел моросящий дождик, а темные тучи густо затянули небо. Такая погода затянется на весь день, и нас, как обычно, не выведут на прогулку. Как жаль. Такая погода была мне по душе. Я часто любила гулять в дождливый день, держа под руку мужа, наблюдая за сыном, который в резиновых сапожках плескался в лужах. Жаль, что совместные прогулки были редкостью для нашей семьи, но находясь здесь, я многое осмыслила и поняла. Семья — вот что важно. Все остальное — деньги, карьера, это просто пыль…
На территорию больницы въехал автомобиль Антона. Мое сердце забилось сильнее, когда я увидела его. Высокий, я бы сказала даже слишком, серьезный и важный, он взял из заднего сиденья свою кожаную мужскую сумку и накинул ее на плечо. Подняв ворот кардигана, он направился к зданию, при этом посмотрев на мое окно и довольно улыбнувшись. В ответ я послала ему воздушный поцелуй под дикий смешок своих соседок по палате. Они долго хохотали и тыкали в меня пальцами, их смех меня ужасно раздражал. Меня раздражали эти стены и само мое нахождение здесь. Резко спрыгнув из подоконника, я вышла из палаты и с силой захлопнула двери. Ликуйте, девушки, совсем скоро, я не буду мозолить вам глаза своим нахождением в палате.
После долгожданного обхода, приняв цветные таблетки и хорошенько проблевавшись, я достала книгу и стала читать. До чего же примитивный выбор в нашей библиотеке — нудные исторические романы и фантастика. Как раз то, что необходимо шизофреникам. Редко, мне удавалось найти интересное чтиво.
— Привет, — я не заметила, как палату вошел Антон, и махнул мне рукой.
Это означало, что он свободен и мы можем уединиться в его кабинете. Я радостно умчала к нему, и едва закрыв за собой двери, крепко прижала его к себе. От него пахло мятой и мускатным орехом. Я закрыла глаза и насладилась этим моментом.
— Как долго тянулись эти два дня! – сказал Антон. — Мне показалось, что прошла вечность…
— Зато, я многое узнал и продумал наш побег, — сказал Антон и я тут же улыбнулась. В знак благодарности я чувственно поцеловала его в губы. Долго и возбуждающе.
— Ты – мой герой, — сказала я.
Затем, он усадил меня на диван и стал говорить о том, что побег состоится завтра. В его ночную смену, пока никого, кроме него и медсестры, в отделении не будет.
— Все достаточно просто. Предварительно, я открою двери, сниму сигнализацию и дам тебе кое-какие теплые вещи. Ты спустишься вниз и сядешь в мой автомобиль, чтобы дождаться меня. Следом за тобой уйду и я, и отвезу тебя куда нужно.
— А если все пойдет не так? – запаниковала я. – Я умру, если все сорвется. Я только и живу тем днем, когда выберусь отсюда.
— Все получится. Обещаю.
Антон приспустил мое платье, полностью обнажая мое правое плечо. Спустя мгновение, его теплые губы прикоснулись к моему телу, целуя шею, и опускаясь к груди. Я хрипло застонала от удовольствия. Пусть продолжает, я благодарна ему, и в конце-концов, мне это нравится. Но Антон остановился, и поправив платье, посмотрел на меня с легким огоньком в глазах.
— Это было бы не правильно.
Я кивнула, не понимая, почему и что мешает ему взять меня всю, без остатка. Я же разрешаю ему…
Под утро я ушла в палату, где под странные монотонные молитвы на неизведанном мне языке, разговаривала соседка Зина. Я привыкла, я выдержу, ведь это моя последняя ночь здесь.
Рассмешило про книги: как раз то, что нужно шизофреникам! А про соседку Зину… кошмар, конечно. Говорю ж, самое страшное место — психбольница..