Французские дети не плюются едой?(кто в семье главный,и ещё некоторые интересные советы ,как говорить НЕТ)

Глава 12 о том, как французы приучают деток есть всё.Я не буду копировать, это интересно, почитайте сами.Просто там нельзя скопировать абзац, там почти всю главу надо, чтоб смысл понять.Я, в принципе, с Орели делала похожу.У меня дочка ест всё, а то, что не ест.то через какое-то время всё равно ест.Когда я говорю ест всё, я имею в виду, что без проблем кушает и овощные свежие салаты и тушённые овощи, супы, мясо и рыбу.Разумеется, у неё есть нелюбимые блюда или нелюбимые продукты, но в целом еда проблем не доставляет.Если кратко, то я всегда кладу то, что надо съесть, но никогда не заставляю это есть.Просто я ничего другого не дам до следующего приёма пищи.Вот и всё.К 3 годам Орели уже прекрасно понимает, что кушать надо.Но в тарелке может лежать мясо, зелёный горошек, кусочек картошки.овощной салат.Из этого она может съесть только картошку, я считаю, что она поела.В следующий раз я уже картошку не положу, но положу горошек и мясо.И так постепенно она приучается к любой еде, к любым вкусам.Но я знаю, что она не любит болгарский перец.Я его всё равно всегда кладу на тарелку, но никогда не заставляю его есть.Раньше она не любил горошек.Я всегда его клала, но не заставляла есть.Теперь она ест горшек иногда)))В книге примерно так и описано.

Глава 13.Кто в доме главный?

Начало в том, что ребёнок не слушается и не воспринимает слова мамы.Совет-строго сказать, что так нельзя.

Сомневаюсь, что у меня получится воплотить ее совет быть построже. Ведь последние двадцать минут я

только и делаю, что приказываю Лео перестать убегать из песочницы. Фредерик улыбается и

рекомендует вложить в мое «нет» побольше решимости — чтобы не осталось сомнений: я не шучу!

Когда Лео в следующий раз выбирается из песочницы, я говорю «нет» чуть строже, чем обычно, но он

все равно уносится прочь. Встаю и тащу его обратно.

— Вот видишь? — обращаюсь к Фредерик. — Это невозможно.

Фредерик снова улыбается: мол, мое «нет» было недостаточно убедительным. По ее мнению, мне не

хватает уверенности, что Лео меня послушает.

— Надо не кричать, а говорить убежденно.

Но я боюсь, что Лео испугается.

— Не бойся, — подбадривает меня Фредерик.

Лео опять не слушается. Я начинаю чувствовать, как мое «нет» становится все более и более

решительным. Я не кричу, просто голос становится тверже. Мне кажется, что я играю роль какой-то

совсем другой мамы.

Четвертая попытка. Лео подбегает к калитке, но тут случается чудо — он не открывает ее! Мой сын

оглядывается и настороженно смотрит в мою сторону. Я сдвигаю брови, всем своим видом выражая

неодобрение

Я согласна.Судя по своему опыту, я вижу, как некоторые мамы говорят своим детям НЕТ или НЕЛЬЗЯ, а дети их не слушаются.Но родители сами виноваты в этом непослушании.Нет достаточной строгости и убедительности в этом НЕТ.Хотя сами родители утверждают обратное-просто мой ребёнок непослушный, а вот твой послушный, а мой упрямый и своевольный.Это всё оправдание себя.Послушный ребёнок-это каждодневный труд родителей.!

В сравнении с этим Франция кажется другой планетой. Даже родители богемных кругов бравируют

своей строгостью, ни у кого не возникает сомнений, кто стоит на вершине семейной иерархии. В стране,

где почитают революцию и баррикады, за семейным столом анархистов нет.

— И это парадокс, — признает Джудит из Бретани, специалист по истории искусств и мама троих

детей.

Джудит утверждает, что в политике она отрицает любые авторитеты, однако, когда речь заходит о

воспитании, она — главная, и точка.

— Сначала родители, потом дети, — так она определяет семейную иерархию. — Во Франции, —

поясняет Джудит, — нет такого понятия, как разделение власти с детьми.

Во французских СМИ и среди старшего поколения часто обсуждают тему синдрома «ребенка-царька».

Но, общаясь с парижанами, я всегда слышу только одно: «C’est moi qui décide» («Здесь решаю я»). Есть

более категоричная версия: «C’est moi qui commande» («Здесь командую я»). По словам родителей, эти

фразы напоминают детям, да и самим родителям о том, «кто в доме хозяин».

Мне кажется это относительная правда.Я вижу французских деток, которые могут и наорать на родителей и ударить.Но я думаю, что к такому многие стремятся.Ну и то, что в доме главные-это родители.С этим я согласна.У нас в семье нет культа ребёнка.Дети-это наше самое большое богатство и счастье, но не смотря на это, главные в сеьме родители.

— Во Франции есть поговорка, — продолжает Марк, — «Проще ослабить болт, чем закрутить». То есть

нужно быть очень жестким. Если ты тверд, то сможешь и расслабиться. Но если слаб… «закрутить

болт», то есть стать сильнее, будет очень сложно.

По мне так, хорошая поговрка.

— Возможно, кто-то считает, что, если у тебя есть дети, ты уже не можешь распоряжаться своим

временем, — говорит Марк. — Но дети должны понимать, что не являются центром внимания. Что мир

не крутится вокруг них.

Как же родителям удается выстроить эту систему? Процесс ее создания кому-то может показаться

жестким. Но тут дело не только в умении говорить «нет» и насаждении собственного авторитета.

Родителям во Франции удается очертить границы просто потому, что они постоянно о них говорят. То

есть тратят действительно много времени, объясняя детям, что можно, а что нет. Все эти разговоры

выстраивают систему ограничений. Дети начинают ощущать ее почти физически — так хороший мим

способен убедить человека, что перед ним действительно стена

Постоянное напоминание о границах дозволенного происходит в очень вежливой форме. Родители

часто говорят «пожалуйста», даже обращаясь к младенцам. (С младенцами тоже надо говорить вежливо,

ведь они понимают, о чем идет речь.)

Это отрывок из разговора о том, что нужно устанавливать границы дозволенного.В каждой семье эти границы свои, но есть какие-то общие правила, которые нарушать ребёнок не имеет права.С возрастом ребёнка границы расширяются.

— Чем избалованнее ребенок, тем он несчастнее, —

Думаю.это правда.

«Ребенку нужно предоставить как можно больше свободы, не заставляя его соблюдать бессмысленные

правила, — пишет Франсуаза Дольто в книге „Основные этапы детства“. — Нужно оставить лишь

правила, необходимые для его безопасности. По опыту — то есть попытавшись их нарушить — он

поймет, что без правил не обойтись, что родители не станут насаждать их, лишь бы раздосадовать его.»

Другими словами, строгость в ключевых моментах доказывает всего лишь, что родители действуют

сообразно здравому смыслу, и дети в таком случае, скорее всего, будут слушаться.

Вполне в духе Дольто парижане из среднего класса признаются, что, как правило, не заводятся из-за

маленьких детских шалостей — bêtises. Детям свойственно шалить.

— Если за все провинности ругать одинаково, как дети поймут, какие из них серьезные? — замечает

моя подруга Эстер.

Тут тоже говорится об ошибке, которую иногда можно заметить на окружающих с непослушными детьми.Они бедного ребёнка ругает и по поводу и без повода и непонятно за что.В итоге малыш просто не воспринимает уже слова родителей.Наверное, заметить ошибки кого-то легче, чем свои))

В своей книге Марселли приводит в пример ребенка, схватившего острый нож. «Его мать смотрит на

него и говорит твердым, но нейтральным тоном, слегка нахмурив брови: „Положи на место!“ Допустим,

ребенок смотрит на мать, но не реагирует. По прошествии пятнадцати секунд мать добавляет уже более

решительно: „Сейчас же положи!“ Еще через десять: „Ты понял меня?“»

По мнению Марселли, тогда-то шалун уж точно должен положить нож на стол. «Голос становится

ласковым, и она говорит: „Молодец“. А потом объясняет, почему брать нож опасно и как им можно

порезаться.»

Марселли отмечает, что ребенок, хоть и послушался, активно участвовал в процессе. Обе стороны в

этой ситуации проявили уважение друг к другу. «Ребенок подчинился, мать благодарит его за это, но не

чрезмерно, ребенок признает ее авторитет… Чтобы такое произошло, нужны слова, нужно время,

нужны терпение и умение слушать друг друга. Если бы мать бросилась к ребенку и просто вырвала нож

у него из рук, он бы ничего не понял.»

Не знаю, как бы я поступила в такой ситуации.

В ходе общенационального опроса выяснилось, что 19 % французов применяют физические наказания к

детям время от времени, 46 % — редко и лишь 2 % — часто. Большинство (33 %), ответило, что никогда

не бьют детей, а 55 % — категорически против физических наказаний[8

Эта статистика просто интересна.Кстати, редактов в книге указала, что в России за применение физических наказаний 73 процента родителей.

«Разрешайте охотно, отказывайте неохотно, — писал он в

„Эмиле“. — Однако пусть ваш отказ будет твердым. Пусть мольбы не трогают вас; раз произнесенное

„нет“ должно стать медной заслонкой, сквозь которую ребенок попытается пробиться пять, шесть раз,

но в итоге устанет и оставит попытки. Таким образом вы научите его терпению, безмятежности,

спокойствию и смирению, даже когда он не получает того, что хочет.»

Это отрывок из книги Руссо.