Пьяный папа.

Девочки, почитала вот это.Сердце ёкнуло.И понимаю, что такое происходит в реальности.                                                                                                                                                                                                                       Сегодня папа снова пьяный Пришёл домой. Опять бил мать. Я разозлился, как ни странно Вцепился маму защищать. Его я шлёпал кулачками И ножкой маленькой пинал. Зачем он сделал больно маме? А, вдруг, он что-то ей сломал? Она лежит в углу у стенки, Глаза закрыла, будто спит. Все в синяках её коленки, И ссадина на лбу блестит. А я всё колочу пьянчугу, Но он смеётся мне в глаза… И как мне заломает руку! Мне больно так! Не описать! Тут в дверь стучит к нам дядя Гриша (Сосед, что выше этажом), К нему навстречу папа вышел С огромным кухонным ножом. Я подбежал к любимой маме, Хотел скорее разбудить, Чтоб убежали мы с вещами К любимой нашей тёте жить. А мать глаза не открывает… Да как так можно крепко спать? И как она не замечает, Что это пол, а не кровать? И, кажется, она не дышит, А баловаться так нельзя! Ах мама, мамочка! Не слышит… Не открывает всё глаза! И сердце моё вдруг зажалось, Я, плача, мамочку будил. Она никак не просыпалась… Я приобнять её решил… Я слышал шум там, в коридоре, А дальше плохо помню я. Другой сосед наш — дядя Боря Всё повторял: «Полиция!» Какая-то чужая тётя Меня за руку повела… Сейчас мы на её работе. Другая тётя тут пришла, Какие-то бумажки пишет, Печально смотрит на меня. Спросила: «Как ты, мальчик Миша? Всё образуется на днях! Твой папа больше не обидит — Его надолго увезли. Тебя он долго не увидит. Ему там будет две статьи… А твоя мама улетела Туда, где свет, и где покой. Но передать тебе велела — Её душа всегда с тобой. Тебя никто здесь не забудет. Тебе Я буду помогать. Наш сторож тебе папой будет. А повариха здесь — всем мать. Таких, как ты — детей, здесь много. Заместо брата и сестры… Пусть, по- началу смотрят строго, Но, в основном они добры! Тебе кровать я застелила. Пойдём, малютка, надо спать. Давно уж ночка наступила. Тебе давно пора в кровать...» И отвела, и уложила, И за собой прикрыла дверь. А мне так не понятно было — Я что, здесь буду жить теперь? Куда же мама улетела? Зачем оставила меня? Она, быть может, заболела? И может, навестит на днях? Тут, вдруг, за дверью голос слышу Отчётливо и хорошо: «Уже ты уложила Мишу? Там следователь к нам пришёл. Сказал, что завтра мать хоронят, Чтоб Миша ничего не знал. Сказал, что завтра нам позвонит. Свою нам помощь обещал. Отца у Миши задержали, И очень скоро будет суд… И в детском садике сказали, Что Миша оказался тут...» И голоса ушли. Укрылись, А я заплакал чуть дыша. И сердце так заколотилось, Как- будто я бежал, спеша! Я больше маму не увижу? Она не улыбнётся мне? Её я больше не услышу? Я может сплю? Да! Я во сне! Да! Точно! Как проснусь, я знаю, За мною мамочка придёт, И вместе с нею полетаем Там, где она сейчас живёт…. А папу я скорей забуду. Опять он будет маму бить… И, когда вырасту, не буду Я НИ ЗА ЧТО НА СВЕТЕ ПИТЬ!                                                                                                                                                                                                   У меня просто нет слов.