Только особый ребенок.

Нашла отличную статью. В том числе и про сдвг при рас.

ВТОРОЙ ГОД В САДУ. 4 года
Однажды воспитательница подошла ко мне с сердобольным видом.

— Знаете, я тут недавно писала диплом про олигофренов, и вспомнила Киру, — начала она. Я застыла, глядя на нее. Вмазать, что ли? Сощурившись, я представила, как бью ей в нос. Она отлетает, ударяется об стенку, сползает на попу. И затыкается про свой долбаный диплом. Да, лет 6 назад я бы поступила именно так.

— И в своем дипломе, — рискуя жизнью продолжала ничего не подозревающая воспитательница, — я в том числе писала про аутистов, — тут ее глаза стали грустными, как у коровы. По лицу растеклась противная сочувственная улыбка.

— Анастасия Константиновна, вы в своем уме? – спросила я металлическим голосом. Я всё еще смотрела на нее. Она то ли сучка, то ли дура. Кто она? – моя Кира умная девочка: она читает, считает. Какие олигофрены вы о чем?!?

— Я понимаю. Да, Кира очень смышленая, — сказала воспитательница.
Мы стояли в садовской раздевалке. Она села на низкую лавочку для дошколят и жестом пригласила меня сделать то же самое. Теперь она выглядела озадаченной. Понятно. Дура. Я вздохнула, перекинула через руку Киркин шарфик и уселась слушать дипломные бредни воспитательницы. Бить её без толку, ума все равно не прибавится.

— Аутисты — они весьма своеобразные, — продолжала рассуждать воспитательница, — мне нужно было для диплома перечислить признаки: не откликается на имя, играет все время один, ни с кем не дружит, — это все так похоже похоже на вашу Киру. Меня, как и вас, сбивает то, что она умная и может контактировать, если хочет. Но все равно мне кажется, тут что-то не так. Я, понимаете, профессионал, я учусь на психолога.

— (*ты дура дурой, бестактная тварь, не имеющая своих детей*) Спасибо за беспокойство, думаю просто вы почему-то не можете подружиться.

— Но с другими-то я работаю!

— Не все одинаковые, у детей разные характеры. Кира просто самостоятельная. Анастасия Константиновна, не забивайте голову (*и диплом свой сожги, херова двоечница*).

_______________________________
Таким был самый первый разговор «про это». И в самом деле, после первого года в саду Кира сильно изменилась. Ей было 4. Еще летом я стала замечать у Киры странности в поведении. Иногда она начинала трясти руками, или кривляться, как на шарнирах. Бегать от шкафа к стене несчетное количество раз, как челнок.

— Остановись, — ловила я ее, — Кира, перестань ТАК бегать.

Но Кира не слушалась, так и продолжала бегать туда-сюда. Словно внутри мотор. Ее поведение стало беспокойным. Кирино тело, даже если ее ноги никуда не бежали, все равно крутилось и изворачивалось. Если я хотела сказать ей что-то важное, я ставила ее напротив себя, опускалась на колени, брала за щеки и смотрела в глаза. Но даже тогда Кирино тело продолжало «плясать», а ее глаза смотрели не на меня. Сложно сказать, в какой момент эти перемены произошли и закрепились. Однако, если она занималась чем-то для нее интересным (преимущественно выстраиванием машинок), то она могла сидеть больше часа спокойно и сосредоточено. Последнее наводило меня на мысль, что, может, Кира подсознательно просто измывается надо мной? Как форма протеста: может, хочет больше внимания к себе, или еще чего. На всякий случай, я старалась покрыть эту потребность и побольше с ней общаться.

Невролога я тоже решила посетить.

— Ооо, ну это же невысказанность! – всплеснул руками невролог, — вы слышали, как говорить ваша дочь? Она просто не может рассказать о том, что ее беспокоит и от этого так тревожится! Вот вам пустырник, валерианка и срочно к логопеду!

Логопед нашел жуткое произношение. Оказывается, я так привыкла к своей Кирке, что уже не замечала, что она своеобразно дует в щеки, когда говорит, невыговаривает половину букв и путает предлоги.

— Что за вздор? – диагностировал логопед, — какая еще невысказанность? но все равно надо заниматься.

Ко всему прочему, Кира болела также часто, как в прошлом году и проблемы в саду были все те же, старые. Не ела, не пила, не играла, кидалась песком и множила минус во Вселенной. Дома начались первые мелтдауны, тогда для меня это были просто истерики. Не часто, но они бывали. Я вздыхала, воспитатели сочувственно моргали и к концу года уже было совершенно ясно: мы не сработались. С Кирой они совсем не ладят. На будущий год я решила ее перевести в другой сад.

Если бы тогда я была бы другой, то забрала бы Киру насовсем и отовсюду. Но я была Той. Применительно к детям, я хотела быть Правильной. В своей жизни мне довелось часто и много рвать шаблоны. Большинство из протеста, лишь бы «отморозить уши». Из этого редко выходило что-то хорошее. Поэтому с детьми я решила делать все, как полагается, по классике, чин чинарём. И в своих заблуждениях относительно воспитания я была кремень!