Как сделать, чтобы ребенок сам делал уроки?

Я не делаю уроки с детьми. Они делают их сами. Это не случилось само собой. Оглядываясь назад, я понимаю, что к этому мы пришли постепенно.

Умение трудиться формируется сначала у родителей. Оно взращивается нашим усердием в заботе о ребенке и, когда ребенок подрастает, то очень естественно перетекает в ребенка.

На определенном этапе, когда мозг созрел для того, чтобы произвольно удерживать внимание на чем-то хотя бы пять-десять минут, можно начинать процесс образования.

Да, я знаю, что есть методики, где рекомендуется лет до семи вообще ничего не насаждать, а просто прививать любовь к красоте, естеству. Эти методики формировались в определенных культурах и именно в тех условиях нужно их применять. Признаюсь, что эти методики очень меня привлекали и привлекают, но в силу своего собственного образования и опыта, на деле у нас было чуть по-другому.

В четыре с половиной года Данила пошел на курсы математики. Курсы были рассчитаны на его возраст, уровень, поэтому ходили мы на них регулярно. Раз в неделю занятие на курсах и на 6 дней домашнее задание.

Хочу заметить, что какие-либо курсы с системой домашнего задания облегчают работу родителей в том плане, что вводится авторитет учителя. Для ребенка учитель стоит чуть выше родителей, поэтому начинает формироваться ответственность перед другими людьми, перед теми, кто уже не часть семьи.

Домашнее задание по 10 минут КАЖДЫЙ день мы делали до самой школы. С дошколятами делать домашнее задание очень легко. Им это нравится! Главное, не лениться ловить их хорошее настроение. Кстати, если делать домашнее задание всегда в одно и то же время, то вырабатывается условный рефлекс, когда хорошее настроение ловить уже не надо. Так, мы приходили домой из садика, 20 минут у нас было на ужин, а потом мы делали уроки.

И с Соней и с Данилой система уроков до школы очень естественно перешла в школьные уроки. Так как в школу оба пошли с большим опережением, то домашнее задание мы с Сережей до определенного момента придумывали дополнительно.

Это все предисловие, хотя все это было необходимыми элементами. Основной момент, своего рода зажигание для того, чтобы дети сами стали делать уроки – это когда родители дают возможность ребенку провалиться, ошибиться, попробовать утонуть. Это все образно, но для родителей это именно эти ощущения. Проблема не в детях, проблема в родителях, которые не верят в то, что ребенок может и должен делать уроки сам.

Я поняла это на примере с уроками музыки. Данила играл на скрипке. Начали мы ее в четыре с половиной года. До семи лет я сидела всегда с ним рядом, поправляла, следила, направляла. В семь лет ни с того ни с сего Данила стал психовать, что я его поправляю. Это были скандалы выше крыши. Я понимала, что он учит неправильно, он требовал невмешательства, я как бык стояла на своем, пока однажды я не отступила.

Отступила не потому, что не было сил или желания. О! Их было хоть отбавляй. Надзирательства хватило бы лет на 10! Отступила потому, что каким-то десятым чувством осознавала, что надо дать ему возможность плыть самому. И именно надо было смириться с тем, что если не выплывет, то значит такова судьба. Было страшно, так как разумом понимала, что скрипки не тот инструмент, чтобы дать Даниле заниматься самому.

Не сразу, но я отпустила. Я перестала давить на него. Тихо напоминала о его делах, продолжала ходить с ним в музыкальную школу, но в домашние занятия музыкой я влезать перестала полностью. Через две недели Данила стал сам брать скрипку и играть. Играет до сих пор, причем так же он играет на гитаре, трампете и пианино. Нет, это не профессиональная игра. Иногда это даже вовсе и не музыка, но это настолько вовлекает его в творческий процесс, что у меня не хватает мужества даже позвать его обедать. Я не могу прервать этот процесс. Он пишет какую-то музыку, ищет какие-то ноты, учит Соню как играть на скрипке, он пишет сочинения про композиторов. Они с Соней учат вместе какие-то пьесы и играют их дуэтом.

То же самое случилось и с уроками. Я однажды просто сказала Даниле, что уверена, что уроки он может сделать сам.

С Соней у меня уже был опыт. Она также постепенно научилась занимать на пианино сама, делать уроки сама.

Раньше мне всегда казалось, что мне просто повезло, но сегодня, когда я сидела рядышком с Соней, как-то выстроился этот ряд действий, который привел к этому результату.

Сегодня Соня играла заданные пьесы, и я поймала себя на том, что если раньше я слышала ее ошибки, то сейчас я слышу музыку.

— Сонь, эта музыка похожа на ласковый летний дождь. Эти нотки как капли дождя льются и льются… — завороженно и очень искренне, не удержалась и проговорила Соне.

— Мам, мне тоже это так нравится… Я, пожалуй, сыграю еще разок.
Она сыграла еще раз, потом еще, потом еще раз восемь. Она уже не делала домашнее задание по музыке. Она играла музыку. И я вместе с ней плыла по этим легким волнам гармонии.

И вот что я еще поняла. Мы, родители, великодушно можем позволить ребенку «утонуть», но на самом деле мы даем утонуть самим себе, так как дети от природы УЖЕ УМЕЮТ ПЛАВАТЬ.