Нужно привыкать. Ко всему, что происходит нужно уметь привыкнуть. Страшно и больно будет только поначалу, а потом все покажется смешным. Весь этот страх будет казаться слабостью, это будет уже далеко позади. Нужно просто заставить себя привыкнуть. Когда уже больше нет сил надеяться, когда все против, нужно не бороться, а смиряться. Нужно бороться только со своими чувствами. В тот момент, когда все кажется безнадежным, нужно принять это и не искать капли надежды на то, что все еще может повернуться назад или просто стать другим. Нет, это бессмысленно, это глупо. А правильно – это забыть. Выбросить все мысли об этом человеке, словно его не существует. Пройдет месяц, больше или меньше, совсем не имеет значение, теперь, когда они попробовали, и ничего не получилось, не на что надеяться. Ни она, ни он не могут измениться – это слишком большие жертвы ради непонятных целей. Быть счастливыми можно и с другими людьми. Да, пройдет время, и все будет вспоминаться с улыбкой или с умилением, возможно, презрением. Зависит оттого, кем они станут после… Они просто не созданы друг для друга – ничего искусственного, если не созданы, значит, не судьба.
Алина грустно улыбнулась своим мыслям и поставила на стол новую рамочку, с новой фотографией. Ничего пошлого или романтичного – рамочка была стеклянная, фотография Никиты… никаких детских глупых ангелочков и умильных надписей – никакого обмана. Теперь все по-настоящему.
Она открыла небольшой томик стихов. Михаил Юрьевич Лермонтов. Ее любимый. Он всегда писал так, как чувствовал и ничего не добавлял, ничего не выдумывал. И все же страдал он романтично и так нереально красиво. Она хотела бы уметь так же страдать, чтобы не унижаться, чтобы было возвышенно, и Небеса смотрели бы на нее и плакали вместе с ней, словно она чистая непорочная душа, требующая чтобы ее забрали… Но нет, она не такая, она просто человек и страдает она не как поэт, а как человек… обычный. Заурядный представитель человеческой сущности. Ничего более. Ничего высокого, ничего сверхъестественного. Все слишком обыденно и грустно. Лермонтов писал о своей разбитой любви и почему ему грустно. Она разделяла его чувства. «Любить… но кого же?.. на время – не стоит труда, а вечно любить невозможно», вот оттого-то «и скучно и грустно, и некому руку подать». Лермонтов умел растрогать, умел затронуть самые живые уголки человеческой души. Что ж, если в этом мире нет романтики, значит, она есть где-то в другом мире. В мире книг.
— Алин, ты что плачешь-то?- от зоркого Марининого глаза не ускользало ничего. Вот и сейчас, стоило только набежать одной слезинке, или двум или трем, как она уже появилась в дверях и вопрошает, что случилось.
— Я не плачу, у меня глаза слезятся, когда я Лермонтова читаю, рефлекс такой,- ответила Алина и захлопнула книгу.
— Поэтому я в соседней комнате слышу твои всхлипывания?- сказала недоверчиво Марина.
— Я романтику в себе зарождаю.
— Я думала ты ее наоборот изгоняешь.
— Найдется, кому изгонять, а я буду зарождать. Давай, иди, смотри свой телевизор или что ты там делала. Не мешай мне…
— В этом тяжелом деле,- закончила за нее Марина и засмеялась. Она умела превратить все в фарс, и всегда этим пользовалась. Невозможно быть серьезной в ее присутствии.- Я спросить хотела, зачем ты Ксюшку с Максом познакомила?
Алина отложила книгу и недовольно посмотрела на подругу.
— Она попросила, наплела какой-то чуши. Раз хочет – пожалуйста,- пожала она плечами.
— Хочет – пожалуйста, всем бы так. Счастливо зажили бы!
— Не преувеличивай,- обозлилась Алина.
— Кто-то сегодня не в духе, я смотрю,- снова пожала плечами Марина.
— В духе, в духе,- самым благожелательным тоном заверила ее Алина и стала собираться.
— Ты куда?
— В библиотеку, мне учебник нужно сдать, а заняться все равно нечем. Пойду, и в магазин зайду. Ты сегодня дома?
— Нет, я завтра дома и послезавтра тоже, а сегодня суббота. Кто сидит в субботу дома – только ты. Я сегодня с кем-то где-то… и неважно.
— С кем-то, подразумевается с Кириллом, где-то, подразумевается у него, а неважно подразумевается, что и завтра тебя дома не будет тоже, да?- спросила язвительная Алина.
— Почти,- кивнула Марина.- Только не с Киркой, и не у него дома. Мы сегодня в клубе. И завтра я буду дома.
— Ясно,- сказал Алина, решив, что спорить бесполезно, все равно, Марина что-нибудь придумает такого, что Алина в итоге окажется не права – а значит, спорить смысла нет, когда уже заранее знаешь, что окажешься не права.- Я тогда за Ксюшей зайду, пусть сегодня у меня ночует. Ок?
— Твое дело, только ты мне сигарет купи, ладно, да и еще…
Последовал длинный список продуктов и различных вещей, Алина даже попросила записать все на листке, поняв, что такое количество всякой ерунды в ее голове не задержится, и она непременно что-то да забудет, к примеру, все те же сигареты, которые Марине так необходимы – нужно же что-то в руках вертеть!
