право на жизнь. глава 6

Первые лучи солнца уже подавали попытки пробиться из-за неровной линии горизонта. Лениво, нехотя, они начали свои поползновения. Цепляясь за ветви и листья, солнечный свет разгонял остатки ночного сумрака и холодный липкий туман. В утренних лучах лес начинал играть совсем другими красками. Поблекшие за ночь цвета вновь оживали. Зеленая листва переливалась изумрудами росы. Начали раскрывать свои разноцветные лепестки навстречу теплу и свету проснувшиеся цветы. Застрекотали кузнечики, запели птицы, встречая утро.

Лежа на спине, я смотрела в небо. На то, как бегут облака, как пролетают птицы. Начался новый день. И для всех живых существ он был в радость.

Но явно не для меня.

Несмотря на теплое одеяло, которое я действительно обнаружила в сумке, и жар от костра, я все равно тряслась полночи от холода.

Самаэль до сих пор спал, или же делал вид.

После вчерашнего очередного весьма странного инцидента с одеялом, мы не обмолвились ни словом. Теперь я понимала, что значила эта его выходка. Сказав, что одеяло лишь одно, он в итоге бы вынудил залезть к нему. Потому как иначе я наверное замерзла бы насмерть. Но почему тогда он признался после? Его что, тронул мой рассказ? В это как-то не верилось...

В своих мыслях я не заметила, как вновь задремала.

И снился мне тот самый маленький домик с вишневым садом. Все было так реально, что я невольно улыбалась. Но стоило мне подойти к калитке, как сон мой бесцеремонно прервали.

В панике раскрыв глаза, я сперва решила, что началось землетрясение, но оказалось, что это Самаэль толкает меня в спину носком сапога.

— Можно было бы и повежливей… — Недовольно бурчала я на такое отношение.

— Можно было бы и повежливей, если бы ты не была человеком. — Съязвил демон. Сегодняшним утром он был как-то особенно раздражителен и явно чем-то недоволен.

Наскоро позавтракав, мы, вернее я, закидала костер сырой травой, затоптала его, быстро умылась, расчесала и заплела свои пшеничные теперь волосы и была уже полностью готова. Самаэль в это время уже заканчивал седлать вторую лошадь. За ночь они разбрелись по округе, но стоило ему позвать, как животные вернулись.

— Сегодня поедешь сама. — Заявил демон, даже не оборачиваясь. — Можешь привязать себя к седлу.

Я не знала, что и думать. С одной стороны — перспектива вновь ехать в его объятиях меня сильно нервировала. Но ехать самой, это было куда хуже.

Но времени поразмыслить мне давать никто не собирался. Выйдя из лесу на дорогу, демон взлетел, а иначе не опишешь, в седло. Он смотрел прямо перед собой, на дорогу, будто бы и не замечая меня.

Я с грустью подумала, что вчера вечером он вел себя иначе. Пусть и все равно был пакостным и ехидным, но все же это устраивало меня куда больше холодной отчужденности и неприкрытой ненависти.

Подражая беременной корове, кряхтя и причитая о своей нелегкой доле, я все же оказалась в седле. Вставив ноги в стремена, я вцепилась обеими руками в седло. Лошадь по-прежнему была привязана ко второй, а значит хотя бы управлять не придется.

Я зажмурилась и напряглась, ожидая, что сейчас, как и вчера, демон пошлет лошадей вскачь. Но этого не случилось. Сперва медленно, потом чуть быстрее, но мы все же шли шагом.

При первых шагах я была уверена, что вот-вот свалюсь, но через какое-то время я даже смогла приноровиться к ритму. Если расслабиться и позволить телу покачиваться в такт шагам животного, ехать куда легче, поняла я.

Спустя уже час езды, я начала понимать, что несмотря на удобство седла, бедра натирает ужасно. Да и сидеть с раздвинутыми ногами столько времени и с прямой спиной тоже было тяжело.

Спустя еще один час, я уже вся изъерзалась и измучалась, не зная как сесть, чтобы было хоть чуточку удобно. Со злостью я сверлила глазами спину демона, который по всей видимости чувствовал себя в седле вполне комфортно.

Не выдержав еще и получаса, я попросила остановиться и под предлогом срочной необходимости сползла с лошади. Теперь при ходьбе мне казалось, что ноги мои имеют форму колеса, а на плечи повесили коромысло с двумя тяжеленными ведрами. Спустя какое-то время вернувшись к лошадям, я неохотно вновь влезла в седло. Пытка продолжалась.

К вечеру, когда уже начало темнеть, мы все же добрались до города. Целый день, проведенный в седле, выжал из меня все живое. Охая и причитая, я старалась продержаться до того момента, когда мы приедем уже хоть куда-то, а потому, оказавшись в городе, почувствовала небывалое облегчение. Однако разглядывать городские пейзажи я все же не успевала, целиком и полностью сконцентрировавшись на своей несчастной пятой точке.

Когда мы все же подъехали к дверям местного постоялого двора, и демон соскочил на землю, радости моей не было предела. Я последовала его примеру и тоже сползла вниз, однако, не рассчитала и чуть не повалилась на землю.

— Прекрати позорить меня, смертная. — Демон подхватил меня за ворот и развернул к себе, как тряпичную куклу. Он снова был злым и раздражительным.

Я ответила ему весьма красноречивым взглядом. Теперь, когда мы уже совсем рядом с храмом, а я так и не придумала, как мне избежать уготованной участи, мне было плевать, как он относится ко мне. Издевается или нет. Потому что я знала, что он будет издеваться. Будет смеяться над моими слабостями. Будет унижать.

Усталость, злость и обида навалились на меня с удвоенной силой, и я вырвалась из его рук.

Превозмогая боль и усталость, уже твердой походкой прошла в гостиницу.

Некоторое время после, оказавшись, наконец, в снятой комнате, я с превеликим удовольствием растянулась на постели. Самаэль пока что оставался внизу, выясняя, видимо, нынешнюю обстановку в городе и возможность попасть в храм.

Немного передохнув, я решила, что, пожалуй, стоит воспользоваться последней возможностью помыться.

В комнате, помимо входной двери, была и еще одна, ведущая в маленькую комнату с туалетом и ванной.

Скинув с себя одежду, я с удовольствием залезла в воду и расслабилась. После целого дня в седле это было настоящим блаженством. Теплая вода расслабляла уставшие мышцы.

Вдоволь наплескавшись, я насухо растерла кожу полотенцем и одела чистую одежду и, воспользовавшись тем, что Самаэля по-прежнему нет в комнате, забралась в постель.

«Просто сказочно...» — Мелькнуло в мыслях, прежде чем я провалилась в сон.

Блаженствовать долго, однако, не пришлось. Хлопнула дверь и я вскочила с места, уже готовая к обороне. Очнувшись ото сна окончательно, я поняла-таки, что это был всего лишь Самаэль. А вот его вид вызывал некоторое недоумение — демон был изрядно потрепан, на плече красовались несколько царапин.

— Их оказалось всего четверо, этих стражей. — Возмущенно заявил демон, глядя на меня. Спросонья я еще плохо понимала, что происходит. Лишь отметила, что волосы у меня уже высохли, значит прошло достаточно много времени. — Кай видимо посчитал, что я совсем очеловечился.

Самаэль метался по комнате, перерывая сумки. Когда же тот повернулся ко мне спиной, я не смогла не заметить кинжал, торчащий у него за поясом.

— Поднимайся, — приказал демон. — У нас не так много времени. Нужно успеть попасть в храм прежде, чем кто-то обнаружит, что стражи мертвы.

Мертвы? Так он был в храме? И получается, мы проведем ритуал уже сегодня?

Меня пробил озноб, и я не находила в себе сил пошевелиться.

Самаэль обернулся ко мне, вперив в меня недовольный взгляд.

— Тебе сказано — поднимайся. Или я поволоку тебя в храм за волосы прямо по улице. — Шипел он.

Дрожа всем телом, я-таки нашла в себе силы вылезти из-под одеяла и дрожащими руками натянула обувь.

Ощущение собственной беззащитности, обреченности давили на меня сейчас как никогда прежде. Начни я сопротивляться, кто-нибудь возможно и придет на помощь, но ведь это будут лишь люди, а значит, они просто умрут от его руки.

Все происходило слишком быстро, я надеялась, что приехав в город, будет хоть сколько то времени собраться. Или придумать что-то. Оказалось — нет.

И снова… Снова я шла на собственную смерть. Надежда на то, что я останусь жива, уже даже не всплывала в моем разуме.

Очевидно, от демона не укрылось мое состояние.

— Послушай меня, Лилиана. — Он попытался придать своему голосу какой-то мягкости, но это напугало меня еще сильнее. К тому же он вновь произнес мое имя, что добавляло жути. — Я не знаю, выживешь ли ты после ритуала, но я помню, что дал клятву. И если это будет возможно, то я действительно оставлю тебя здесь, в этом мире.

Я подняла на него удивленный взгляд. Он утешал меня? Давал надежду?

— Не нужно мне твоих утешений, демон. — Отрезала я. — Будь собой до конца. Не хочу думать, что в тебе все же есть что-то хорошее.

Самаэль дернулся от моих слов, будто бы я дала ему пощечину. Ну и пусть. Он всему виной. И не нужна мне его снисходительная жалость, если это действительно была она.

— Я не утешаю тебя, — голос его звучал глухо и озлобленно. — Я дал клятву и просто напоминаю тебе о ней. Чтобы ты не потеряла рассудок от страха раньше времени. — Выплюнул он. — Смертная. Теперь, идем.

Взяв мешок, он схватил меня за запястье и поволок наружу.

Оказалось, что храм находится прямо за углом, в центре небольшой площади. Это было совсем рядом с гостиницей, потому Самаэль и смог сходить туда без меня.

На дворе уже стояла ночь, и только свет из окон освещал мощеную камнем дорогу.

Я шла за демоном, спотыкаясь и путаясь в собственных ногах. Как бы сильно ни сжимала зубы, как бы ни жмурилась, я не смогла сдержать слез .

Демон же пер вперед неумолимо, даже ни разу не обернувшись.

Все происходило слишком быстро.

Зайдя в храм, я чуть не споткнулась об лежащие здесь же четыре растерзанных тела. Они, наверное, когда-то и были стражами. Еще несколько смертей на счету Самаэля.

Я старалась не обращать внимания на следы крови на полу и стенах, и так было достаточно переживаний.

Самаэль толкнул меня к жертвенному пьедесталу в центре зала. Сам же достал из сумки свечи, расставил их в необходимом порядке, зажег. Я наблюдала за его действиями отстранено. Старалась подумать о чем-то другом. Старалась не реветь и не бояться.

Даже идя в храм в прошлый раз, я не испытывала такого страха. Но ведь тогда я думала, что жертвую собой ради благой цели, тогда я думала, что нет других вариантов. А теперь, прожив несколько лишних дней, я поняла, что не хочу умирать и сколь велико это мое желание.

Самаэль тем временем закончил приготовления.

— Раздевайся и залезай на алтарь. — Приказал он, поворачиваясь ко мне.

Но я оставалась недвижима. Оцепенение сковывало все мое естество, я была не способна просто безропотно следовать указаниям.

— Смертная, у нас не так много времени. Если новые стражи с кем-нибудь во главе, прибудут сюда раньше, чем я впитаю свою силу обратно, мертвы будем мы оба. Скорее всего. Ну ты по крайней мере точно. — Подытожил демон. Он стоял напротив. Восхитительно красивый, безумно опасный. Устрашающий. Пламя свечей плясало на его волосах, отражаясь всполохами как на стальном мече. Его синие глаза, казалось, светились в окружающей полутьме.

Но я продолжала стоять на месте, не в силах скинуть с себя накативший ужас. Трясясь то ли от холода, то ли от страха, я смотрела, как демон подходит ко мне.

Несколько шагов и он уже совсем рядом и мне осталось только зажмуриться.

Я слышала его дыхание, ощущала рядом его присутствие. Демон коснулся меня, стягивая одежду. Я не сопротивлялась, потому как не было в моем сопротивлении никакого смысла. Все равно он заставит и уже, возможно, болезненно. Так к чему лишние мучения, лучше закончить это все поскорее. И будь, что будет.

Стянув с меня рубашку и штаны, демон принялся за белье. Я по-прежнему стояла с закрытыми глазами и чуть отвернув голову, не желая видеть его. С силой сжимая зубы, я сдерживалась, заставляя себя держаться.

Не хочу реветь, не хочу быть слабой. Если нет другого выбора, кроме, как пойти на это, значит сделаю это. И буду сильной до конца, наивно думала я.

История повторялась. Те же мысли были и в первый раз.

Стоя босиком на каменном полу, я чувствовала, как холод пробирает меня до кончиков пальцев.

— Открой глаза. — Тихо сказал демон.

Я подчинилась. Он стоял склонившись и его лицо было точно напротив моего.

— Залезай на алтарь и встань в полный рост. — Самаэль всматривался мне в глаза, не обращая и капли внимания на мою наготу. В какой-то степени я была благодарна ему за это. Хотя бы в последние мои минуты он не позволял себе насмешек, не пытался запугивать или совращать.

Двигаясь, как во сне, дрожа всем телом, я каким-то чудом все же залезла на каменный стол и заставила себя выпрямиться.

Демон достал из-за пояса ритуальный нож и положил его на край алтаря.

— Ты должна вытерпеть до конца и на протяжении ритуала оставаться в сознании. Это единственное, что от тебя требуется. Ясно?

Я коротко кивнула, глядя прямо перед собой и старалась более не встречаться с ним взглядом.

Самаэль начал читать что-то вслух. Язык снова был мне не понятен.

Я хотела бы закрыть глаза, но боялась. Уж лучше видеть все происходящее. Знать, когда надвинется опасность. Чтобы принять ее.

Демон подошел к каждой свече по очереди и кинжалом коснулся пламени. Замкнув круг, он повернулся ко мне, продолжая повторять одни и те же слова.

С каждым его шагом я ощущала, как воздух вокруг сгущается и начинает вибрировать. За пределом круга, в котором мы находились, тени пришли в движение. И мне начало казаться, что они ко всему еще приняли и какие-то очертания. Этот черный хоровод закружил вокруг нас. Вместе с тем к голосу Самаэля начали присоединяться еще чьи-то голоса. Они шептали, но их было безумно много, потому весьма скоро в зале поднялся настоящий гул.

Демон тоже повысил голос и теперь почти кричал. Его слова эхом отражались о своды храма.

Воздух вокруг меня стал почти осязаем на ощупь, я удивлялась, как могу по-прежнему дышать им.

Демон, тем временем, направив кинжал в мою сторону, чертил в воздухе непонятные знаки. Затем кончиком лезвия проколол себе указательный палец. Выступила капля черной крови.

Продолжая ритуал, Самаэль сперва коснулся моей левой ключицы, затем правой, оставляя следы собственной крови. Я вздрагивала каждый раз, прикусывая нижнюю губу и повторяя про себя лишь одно — скоро все закончится и я буду жить. Свободно, счастливо, до самой старости… Только эта маленькая пусть и весьма призрачная надежда помогала мне все еще стоять на ногах. Демон же продолжал чертить по моему телу какие-то знаки. Он внимательно следил за своими движениями, но ни разу не взглянул мне в глаза. Впрочем, так было проще.

За прошедшие несколько дней я ведь даже начала воспринимать его несколько иначе, приписывать черты, которых не было в нем и быть не могло. Искала в поступках и словах какую-то теплоту, что-то хорошее.

И это было глупо, безумно глупо.

Память вновь услужливо подняла сцену той ночи, когда он «наказал» меня. Но тут же другой сюжет тоже всплыл перед глазами. Того вечера, когда я впервые в жизни напилась.

Хотя, какой смысл в этих воспоминаниях...

Завершив узор на моем теле, Самаэль обошел алтарь и погасил свечу у меня за спиной. Тут же тени, клубившиеся до этого вокруг, устремились к нам. Через образовавшуюся в круге прореху, они сплошным черным потоком пронзили меня насквозь.

Я закричала в попытках стряхнуть их с себя, но ощущала лишь режущую боль в груди. Поток не прекращался и становился все более осязаем. Демон же встал передо мной, его, казалось, ничуть не заботила та боль, что я испытывала, тот страх, что сковывал меня сейчас. Он лишь следил за пронзающими меня тенями.

Я упала на колени, понимая что вот-вот задохнусь, если все это не прекратится. Кричать сил уже не было и горло саднило. Я смотрела в потолок, на уходящий туда поток теней.

И тут ощутила...

Я успела лишь дернуться, после чего повалилась на алтарь.

Грудь пронзило болью. Холодная сталь разрезала мою плоть, войдя между ребер прямо под сердцем.

В этот момент я, кажется, забыла даже как дышать. Медленно я перевела взгляд на демона. Непослушными руками схватилась за него. Это он… Он вонзил в меня нож. И до сих пор держал его во мне, несмотря на все мои робкие попытки оттолкнуть.

С отчаянием и обидой я всматривалась в бездонные синие глаза. В бреду мне даже показалось, что в них было что-то похожее на сожаление. Но я лишь мысленно улыбнулась. Это же он, Самаэль.

Каждый удар сердца отдавался теперь эхом пульса у меня в ушах. Нож во мне пульсировал… Сложно описать те ощущения.

Тени, пронзавшие меня, куда-то исчезли, но это уже казалось не столь важным.

Я понимала, что медленно угасаю. Окружающий мир замедлялся, я ощущала подступающий холод.

Самаэль резким движение выдернул из меня кинжал… Но лучше бы оставил все как есть, подумала я.

Черным светом, вперемешку с моей собственной кровью, сила демона начала высвобождаться из меня. Сосуд был открыт.

Самаэль не замедлил воспользоваться этим и припал губами к ране на моем теле.

Он принялся пить, поглощая каплю за каплей мою кровь и собственную силу. Забирая вместе с тем и мою жизнь. Получается, его обещание было лишь пустым словом. Его клятва не стоит ровным счетом ничего.

Я расслабилась, отдаваясь волнам боли и слабости. Веки отяжелели.

— Борись, не закрывай глаза, смертная. — Рычал демон, впитывая мою жизнь.

Какое тебе дело, демон, я ведь все равно уже умру. Такую рану ни одна припарка не вылечит.

— Обманщик… — только и смогла шепнуть я.

Я с нетерпением ожидала, когда придет забвение.

Но демон завершил свой ритуал раньше, чем я успела провалиться в небытие.

Он отпустил меня и покачнулся. Сквозь пелену в глазах, я отстраненно наблюдала, как меняются его очертания. Как заостряются черты лица, как вырастают рога, крылья, хвост. Он снова стал выше ростом и шире в плечах. Но быть может это была лишь игра моего воображения.

Когда же преображение завершилось, Самаэль склонился ко мне. Волосы его вновь были черными.

Ни говоря ни слова, он обнажил клыки и вонзился ими в мою шею.

Видимо, ему было мало причиненной боли и просто дать мне спокойно умереть он не мог. Крик застрял в груди.

Хотя может так оно и гуманнее — добить чтобы не мучилась. Самаэль зарычал, все еще впиваясь своими клыками в мою шею.

Конечно, он ведь теперь мог слышать мои мысли как и прежде.

А перед моим мысленным взором вставали картины прошлой жизни. Счастливые и грустные. Лица друзей и недоброжелателей. Учителя и помешанные на вере храмовники. Та слепая бабушка, которая постоянно приходила торговать яблоками к стенам храма, а мы с ребятами постоянно покупали у нее эти яблоки, хотя на территории храма и был свой сад. Как мы проказничали, как веселились, как жили… Как провожали в жены и в мужья своих друзей, как я играла с их детьми… Все, что могла вспомнить...

Демон застонал, то ли протестуя, не желая знать, то ли… хотя, какая разница?

Когда же он отпустил меня, наконец, я ощутила, как проваливаюсь в долгожданную тьму.

Шум, голос… Звякнуло стекло. Шепот.

С усилием я заставила глаза открыться.

— Ох, она очнулась, очнулась. — Я повернула голову на звук. По глазам ударил яркий свет. Привыкнув, я поняла, что это лишь свеча на тумбе рядом с кроватью. А в кресле передо мной сидит женщина преклонного возраста.

Я хорошо помнила, что со мной происходило еще секунду назад, но не понимала, как очутилась здесь. И где это — здесь… Если я умерла, то для Рая слишком плохо чувствую себя, а для Ада слишком хорошо.

— Я жива..? — Хрипло выдавила я. Судя по засухе у меня во рту, я давно не пила.

— Жива живехонька, милая. Конечно же жива! — Женщина, которая до этого выжидающе следила за мной, теперь поднялась с места и склонилась надо мной. Ее морщинистое лицо выражало счастье и облегчение.

Придерживая мою голову, она помогла мне попить. Но после нескольких глотков. Я поняла, что вполне могу справиться и сама, потому мягко оттолкнула женщину от себя. Та лишь деликатно отступила, продолжая наблюдать.

Поставив стакан, я заглянула под одеяло. Одежды на мне не было, так же как и следов тех знаков, что чертил по моей коже Самаэль. Грудь была туго забинтована. На шее тоже была повязка.

— И все же, где я? — Не понимая, спросила я.

Неужели Самаэль все же исполнил свою клятву и оставил меня в живых в этом мире.

— Ох, милая, ну конечно же, тот хамоватый юноша перед уходом написал вам письмо и просил дать его тебе, когда очнешься. — Женщина вытащила из кармана фартука сложенный лист и протянула его мне.

Совершенно запутавшись, я взяла у нее бумагу дрожащими руками и развернула. Женщина же вышла из комнаты, оставив меня наедине с посланием, коим и оказалась бумага. Почерк был ровным, четким, я догадалась, что принадлежит он Самаэлю.

«Лилиана, если ты читаешь это, письмо значит, уже очнулась. Твоя рана была слишком серьезной, чтобы я мог излечить ее одним лишь укусом, потому, сделав все, что мог, я оставил тебя на попечение знахарки. То, что ты сделала в конце ритуала, буду честен — поразило меня. За несколько секунд я смог прожить с тобой всю твою жизнь, пусть и ничтожно короткую. Я никогда не видел людей с той стороны, что ты показала и даже не думал о них в этом свете. Это весьма странно и, будь ты неладна, смертная, я нахожусь в замешательстве.»

Дальше несколько строк подряд были перечеркнуты, что там было написано было не разобрать и я продолжила чтение, пропустив их.

«Не думай, что эта твоя попытка изменит мое отношение к человечеству, но зато теперь я знаю тебя. И за это, что бы там ни было, хочу сказать тебе — спасибо, хоть это слово и совершенно непривычно для меня. Ты странная смертная и даже из твоих воспоминаний, я понял, что ты отличаешься от большинства. Хотя все равно это ничего не меняет. Выполняю наш уговор. Ты остаешься в этом мире. Живи, Лилиана.»

Короткое письмо, но я просто не могла поверить в его смысл. Самаэль в замешательстве?

И я все же жива. Здесь и сейчас я дышу, существую...

Нет, теперь это уже будет настоящая жизнь.

Теперь нечего бояться, нечего ждать с замиранием сердца, незачем отсчитывать дни до смерти.

И моя жизнь теперь принадлежит лишь мне.

Ощущать это было настолько необыкновенно, что я не находила в себе сил сдержаться. Впервые слезы радости сорвались с моих ресниц.

Неужели то, о чем я боялась мечтать, теперь стало реальностью?

Я не верила в свое счастье.

А что, если здесь есть какой-то подвох? Что, если это очередная изощренная пытка Самаэля?

Всю мою веселость сдуло в тот же миг.

В дверь тихонько постучали.

— Могу я уже войти? — Эта была все та же женщина.

— Да, конечно. — Отстраненно ответила я.

Теперь я боялась верить в реальность происходящего.

— Мы ведь даже не познакомились… — Женщина вновь заняла кресло рядом с моей постелью. — Меня зовут Нэн. Я местная целительница.

Нэн выглядела мило и добродушно. Ее покрытое морщинами полноватое лицо напоминало мне образ одной учительницы из моей прошлой жизни. Чепец, который прикрывал волосы и длинное платье с фартуком, все это было в лучших традициях добрых нянюшек. Ей хотелось верить.

— Меня зовут Лилиана, — я чуть склонила голову в приветливом жесту. — Как я оказалась здесь?

— Ох, тот хамоватый юноша принес тебя ко мне пять дней назад. — Начала она. Пять дней? Значит пять дней я была без сознания? — Я живу на окраине города. Было уже поздно, потому он не смог обратиться за помощью ни к кому другому. Ты выглядела весьма печально, хочу сказать, я сперва совсем обомлела, но что-то было в том мальчике, и я не решилась задавать лишних вопросов.

И вправду, Самаэль умел устрашать, кому, как ни мне, было знать об этом.

— В общем, он принес тебя, отдал кошель, быстренько то письмо накарябал, да и смылся.

Она повздыхала, я же старалась переварить информацию.

— В общем решила я, ну что же делать теперь, ты девушка милая, как погляжу. Выходить я тебя смогу, а там с оплатой как-нибудь разберемся. — Знахарка улыбалась, от чего на щеках ее появлялись морщинки. — Ох, ну совсем бабка заболталась. Тебе ведь поесть бы надо. А то в том состоянии, в каком ты была, так и не покормить было толком. Просыпалась то в полубреду. Сейчас принесу горяченького бульона, обожди. — И она вышла из комнаты, шурша многослойным платьем и шаркая подошвами мягких тапок.

Я вновь осталась одна в сомнениях и смятении.

Раньше я думала, что если мне посчастливится оказаться в такой ситуации, то я буду безмерна счастлива. Но теперь… Все смешалось. Я настолько привыкла жить в ожидании, что теперь все происходящее казалось уж слишком сладким. Мне казалось, что вот-вот в эту дверь войдет Самаэль, ну или еще кто-нибудь, и снова заберет меня, посадит в какую-нибудь темницу и я снова буду ждать, когда мое заточение закончится смертью.

Но шло время, а никто не приходил.

Вскоре Нэн принесла обещанный бульон, и я с удовольствием выпила его...

Прошла неделя, когда я уже, наконец, смогла встать с постели самостоятельно, без помощи знахарки. К слову сказать, она оказалась очень доброй женщиной, а вместе с тем и весьма мудрой. Лишь один раз она попыталась узнать у меня, откуда я родом и кто был тот 'юноша', который принес меня, но не получив вразумительного ответа, расспросы прекратила.

— Ну что же, девонька, захочешь — сама расскажешь, а старухе и того довольно, что ты девка пригожая, да не капризная. — Сказала она тогда, и я прониклась к ней еще большей симпатией.

Прошло еще немного времени, и я начала задумываться о том, что делать дальше, куда идти, чем жить. Кстати говоря, Самаэль и вправду оставил мне немалую сумму, что, признаюсь, меня если не шокировало, то явно удивило. Впрочем, возможно он просто оставил ненужный ему уже на тот момент кошель. Ведь и вправду, если он отправился в свой мир, зачем ему были нужны эти деньги? В любом случае, вряд ли это была осознанная забота о моем будущем.

В один из вечеров, когда я помогала Нэн варить одну из ее целебных настоек, женщина невзначай заметила, что так хорошо, когда не нужно проводить вечера одной в тишине, а рядом есть с кем поговорить… В общем, все пришло к тому, что она уговорила, коли можно так сказать, потому как я сильно и не возражала, остаться у нее.

С тех пор я так и жила, мне была отдана одна из двух маленьких, но очень уютных, спаленок на втором этаже ее лавки. Помимо спален здесь была еще и мансарда, где мы проводили вместе вечера за чаем и тихими разговорами. Нэн учила меня многому — узнавать травы, разбираться в их свойствах, правильно собирать их и хранить. Делать разные настои, отвары, припарки. Иногда люди обращались к ней и за другой помощью — кому то нужно было обработать загноившуюся рану, кому то зашить порез, кто-то приходил со сломанной рукой или ногой. И раз от раза я все больше удивлялась тому, сколько всего умела и знала эта женщина. Иногда ее вызывали в город, на окраине которого мы жили, и тогда она спасала рожениц и их детей, помогала расхворавшимся старикам… А я старалась помогать ей.

— Хорошая у вас помощница. — Заметил как то пожилой плотник, которому я как раз только что вправила вывих и теперь накладывала шину. Я не нашла ничего лучше простой улыбки.

— Конечно, хорошая, скоро меня переплюнет в целительстве! — Гордо ответила Нэн. Я хотела было возразить, но только покачала головой — Нэн всегда пыталась меня расхвалить посильнее, а стоило мне возразить, как та начинала ругаться.

Так прошел первый год моей жизни. Только теперь я начинала успокаиваться, привыкать к той мысли, что Самаэль действительно оставил меня, что больше не нужно ждать смерти для чего-то или от кого-то. Что можно просто жить, не задумываясь ни о каких великих миссиях во благо всего человечества. Не нужно теперь было бояться боли, издевательств, насилия.

Все это было настолько в новинку для меня, что по первости казалось совершенно не возможным, не реальным. Ведь абсолютно вся моя жизнь была построена во имя той цели — принести себя на алтарь. Меня готовили к этому с рождения, методично, год за годом. И, хоть я и не стала фанатиком, я была готова на тот шаг. Ради возникших по случайности в моей жизни друзей, ради тех, кто жил вокруг и должен был продолжить жизнь с помощью моей смерти. Со временем я перестала задаваться вопросом — почему именно на мою долю выпало все это. Ведь если не я, то это мог оказаться кто-то из дорогих мне людей. Хотела ли я им такой участи? Конечно же, нет. Пусть они живут, пусть не знают...

Но что тревожило меня гораздо сильнее, так это образ Самаэля в моей памяти. Хоть он и оставил меня здесь, в этом мире, даровал обещанную свободу, я никак не могла этому поверить. Я не понимала его, вернее… Сперва я думала, что Самаэль — несчастный, на чью долю выпало невероятное количество страданий. Из века в век быть окруженным насилием, вынужденно мучить души, что может быть хуже? Но что оказалось в итоге? Он сам был истинным воплощением зла. Всех тех страхов, что только могут возникнуть у человека.

Но тогда возникал вопрос, почему он оставил меня? Почему сдержал слово? И этот и еще с тысячу таких же вопросов терзали меня день ото дня, загоняя в тупик. Я не знала ответов и не была уверена, что хочу знать.

В чем я была уверена наверняка, так это то, что я до сих пор боялась, что он вновь появится в моей жизни. Что вся эта иллюзия свободы действительно окажется лишь иллюзией. Что для него год ожидания? Ничто в сравнении с его длинной, бесконечной жизнью. А для меня каждый день здесь был наполнен невероятным волшебством. Потому меня и не отпускало ощущение, что он может появиться снова и в одночасье порушить все это лишь для того, чтобы потешить себя, свое самолюбие, тщеславие, да просто позабавиться.

По первости я вздрагивала от каждого шороха, грохота, мужского оклика. Он мерещился мне везде… На рынке, куда я ходила за покупками. На ярмарках, которые проводили в начале каждого месяца, дабы позабавить народ. В толпе на улице… Повсюду меня преследовал его лик. Но ни разу он так и не появился всерьез. Нэн беспокоилась за меня, я видела это. Ее тревожные взгляды, неодобрительно поджатые губы. Нередко она пыталась познакомить меня с тем или иным мужчиной. Я улыбалась им, была вежливой, но стоило кому-то из них начать ухаживать за мной, как я панически ретировалась. Я не представляла себе жизни с кем-то из них. Я боялась ощутить на себе чье-то прикосновение. Боялась, потому что знала, чей образ всплывет перед глазами.

Как то на второй год, в один из вечеров, уже закончив с работой в лавке, мы с Нэн сидели в мансарде и пили мой любимый травяной отвар. Сегодня целительница снова попыталась устроить мое знакомство с сыном местного священнослужителя, и он оказался уж слишком настойчив в своей попытке познакомиться поближе.

— Тетушка… — Начала я. Пришла пора нам поговорить об этом, решила я в тот вечер.

— Да, дорогая? — Она подняла взгляд от книги, которую читала до того и посмотрела на меня поверх очков с толстыми стеклами. Лицо ее, как и почти всегда, выражало заинтересованность и доброжелательность.

— Я хотела попросить тебя, — я на миг замялась, но все же решила, что нужно и правду все сказать. — Не нужно пытаться знакомить меня со всеми этими мужчинами. — Нэн сделала нарочито-удивленный вид. — Я знаю, что это ты, не отрицай. — Она покачала головой, смиряясь с тем, что я разгадала ее. — И я благодарна тебе за заботу, но, правда, не стоит.

— Ох, дорогая… — Нэн тихо закрыла книгу, положила ее на стеклянный столик рядом, сняла очки и положила их на книгу, расправила ажурную белоснежную салфетку, лежащую в центре столика, будто бы не решаясь мне что-то сказать. — Но ведь я вижу, как тебе иногда одиноко, как ты боишься чего-то… — Она запнулась. — Потому я подумала, что, быть может...

— Тетушка, — Я поднялась из своего плетеного кресла, подошла к ней, села рядом на полу, сложив руки у нее на коленях. — Я вправду благодарна тебе за заботу, если бы не ты, не знаю, что и было бы со мной, как бы я выжила в этом мире. Но мужчина мне ни к чему.

Нэн провела рукой по моим волосам, я прикрыла глаза, думая о том, стоит ли ей знать хоть о чем-то из моего прошлого… Но она опередила меня.

— Лили, это ведь все из-за того юноши, который принес тебя ко мне, так? — В голосе ее чувствовалось сочувствие. Это был второй раз, когда она заговорила о нем. — Ты все еще любишь его, так?

Я чуть было не вскочила с места, испугавшись одной только мысли о любви к Самаэлю. Но все же, сумела сдержать себя. Мягко отстранившись, я вновь заняла свое кресло.

— Боюсь, Нэн, все немного не так. Я никогда не любила… Ни его, ни кого-то другого. — Я взглянула в окно, сливовый сад был в самом цвету. — Так, как жена любит мужа. Самаэль… — Я запнулась… Спустя полтора года его имя впервые прозвучало в этом доме, вообще прозвучало вслух. — Самаэль был тем… кто… — Я даже не знала, как назвать его и лишь устало прикрыла ладонью глаза.

— Лили, я знаю, что тебе тяжело говорить об этом. — Отозвалась Нэн. — И я совсем не хочу тебя к этому принуждать. Ты хорошая девочка, умная не по годам и не по годам взрослая. И от всей души желаю тебе счастья. Прости старую, что без твоего на то согласия подсовывала тебе тех дуралеев, но ведь не можешь же ты быть всегда одна.

— Я и не одна, Нэн, у меня есть ты. — С улыбкой отозвалась я.

— Ох, Лили… — Нэн лишь вздохнула и улыбнулась в ответ.

Больше его имя в нашем доме не звучало.

Шли годы. Я все реже вспоминала о своей прошлой жизни. Дни тянулись размеренно, принося новые знания, редкие, но приятные впечатления. Я любила наш уютный дом, свою спальню и сливовый сад за окном. Неизменно с улыбкой встречала каждого гостя. Любила наши вечера на мансарде. И книги… Невероятное количество книг, которые я добывала всеми возможными способами. Книги о чем угодно. Получение новых знаний обо всем — вот что стало моей основной целью. И целительство. Практикуясь из года в год, я действительно стала неплохо разбираться в этой тонкой науке. Со временем получилось так, что теперь уже Нэн помогала мне, а позже, по моему настоянию, и вовсе перестала работать.

Что до воспоминаний… я упорно глушила их в мыслях, создавала барьер в памяти, не позволяя непрошенным образам прошлого вмешиваться в мое настоящее.

Шло время, а моя дорогая тетушка Нэн не становилась моложе. Когда я попала к ней, она уже была не молода… И как бы хорошо я не научилась лечить людей, мы вместе не смогли справиться с ее старостью. Спустя семь счастливых лет Нэн покинула всех нас.

Первое время я не помнила себя от горя. Казалось, я потеряла все в этом мире. Хотя, наверное, так оно и было. Ни с кем я не смогла сблизиться так, как с этой чудесной женщиной. Не знаю, что бы было со мной, если бы не работа. В тот год в нашем городе и по окрестным землям буйствовала оспа, и я с головой ушла в спасение людских жизней, а когда эпидемия спала, я поняла, что хоть и осталась одна, я должна продолжать заниматься тем, чему меня научила Нэн. И я снова воспряла духом.

Но жить дальше так, как я планировала, было, видимо, не суждено...

Сперва, в виде слухов в городе начали шептать, что надвигается война, да еще и с нечистой силой. Мол, заморские земли уже выжгли до тла. Люди шептались все громче, а когда правительство начало собирать войска, то слухи уже перестали быть просто слухами. Люди и вправду готовились к встрече с ордами нечисти.

Люди теперь не шептались, а кричали о приближающейся войне на каждом углу. Начали укреплять крепости, обучать все новых и новых солдат, жители делали запасы...

А я недоумевала. Впервые в этом мире я услышала о том, что все эти низшие демоны и вправду существуют. Но тогда все это казалось каким-то нереальным и далеким. Где-то не здесь и не с нами.

Но скоро я поняла, как была не права в своих суждениях. Первая волна прокатила по нашим землям, сметая все, до чего только смогла тогда дотянуться.

Больных и раненых везли день за днем. В числе прочих с группой помощников, я оказывала помощь пострадавшим прямо на улице у городских ворот, где был организован лагерь для беженцев, для тех, кто смог выжить каким-то чудом.

Со временем стало понятно, что мы действительно оказались на войне, в самой ее гуще.

В один из дней, отдав свой дом под общественные нужды, заготовив как можно больше целебных средств, загрузив все это в телегу, я отправилась вместе с городским войском в помощь к тем, кто удерживал передовую.

Но я оказалась абсолютно не готова к тому, что ждало меня там...