Волжский перинатальный 18. Как это было

Проснулась я в полшестого утра. Потому что ожидание было мучительным, а новые несовершеннолетние роженицы в нашей палате — были беспокойными и вонючими. И с этого момента я стала ждать когда за мной придут. Вроде все случилось только вчера, а у меня ощущение, что это было год назад и не со мной.

Где-то в восемь прибежал Моисеев и сказал готовиться на вторую половину дня. На что я аж всплеснула руками, будто издевательство продолжается. Не есть так долго было бы для меня опасно. После его ухода мои руки автоматически потянулись к бутылке с водой и я сделала три больших жадных глотка. До обеда я планировала еще раз пять сходить в туалет, поэтому и не постеснялась такой дозы. По пути в вотерклозет в первый же раз я проводила взглядом каталку с девочкой, которой посчастливилось стать первой обладательницей счастливого звания «мама». И пошла дальше ждать своей участи. Мне всегда в этом плане не везло, и даже Алису я поехала рожать последней из трех запланированных, а тут без пятнадцати десять влетает в палату медсестра и говорит быстро собирайтесь. Я аж дар речи потеряла. Вещи были собраны, оставалось только переодеться в казенную рубаху и обмотать ноги эластичными бинтами (для профилактики тромбоза сосудов). Переоделась я сама, а вот с бинтами мне помогла все таже медсестра.

Сколько я видела девочек, которых везли на операцию, всех возили на боку. Меня же везли на спине и категорически запретили поворачиваться. Во время моего отъезда в отделении наряжали елку.

Меня подняли на лифте на пятый этаж и завезли сначала в одну комнату, где мне вставили мочевой катетер, одели операционные бахилы и чепчик, и помогли перебраться на другую каталку. На ней меня привезли в операционную и тут началась клоунада. Две двмы пытались командовать мои м телом, чтобы оно смогло перебраться на операционный стол. После поездки на каталке лежа на спине, мне окончательно заклинило спинной нерв, который на протяжении всей беременности не давал мне спокойно ходить. А волнение и страх окончательно отключили мозг. Я видела перед собой невыполнимую задачу. Нужно было превозмогая боль, перетащить руками свои ноги (потому что сами они отнялись) на стол и при этом нужно было поднырнуть под карниз для операционной занавески, которая должна была закрывать всю мистерию происходящего от моих глаз, но почему-то была она явно поломаной, т.к. Должна иметь возможность отодвигаться и возвращаться на место.

После нескольких неуспешных попыток, причиняющих мне дикую боль и прострелы в копчик, мои помощницы начали возмущаться со смехом в перемешку, стебясь над моей неловкостью. Психика моя не выдержала и попросила перестать надо мной глумиться, т.к. Я не только этого не люблю, но и это причиняет мне огромную боль. На что одна из сестер возмутилась и стала рассказывать сколько таких как я за день проходит через ее руки и что она не обязана… на что я ей сказала, не нравится, иди на завод.она еще продолжала возмущаться, но увидев, что я реву уже, поняла, что надо завязывать. Стала меня успокаивать, ну и в конце мы даже подружились. Она на самом деле оказалась нормальным человеком и профессионалом своего дела. Помогала мне на всех этапах операции, чтобы ничего не было для меня неожиданным и не пугало меня она предупреждала обо всем, что со мной делали и что я при этом должна была чувствовать. Из-за выпитой воды меня уже в самом начале начало подташнивать и мне вкололи церукал, после чего мне стало просто хорошо — ничего не болело, не тошнило и даже было почти спокойно. Я слышала и видела все, что могла, но меня удивлял странный эффект эпидуральной анестезии. Я могла шевелить пальцами ног и и в отличие от полного отключения тела в первое кс, я чувствовала покалывание ноги ковыряние в области лобка. А иногда даже чувствовала боль. Меня правда об этом предупреждали заранее и медсестра Ирина держала меня за руку.

При всем при этом мне добавили к эпидуралке *** и меня начало вырубать. В этот процесс вмешался анестезиолог. Ты, говорит, спать-спи, а дышать не забывай. И с этого момента я начала следить за своим дыханием, это было делать тяжело, но я боялась перестать дышать. Всю операцию я была в полусне. Меня чуть-чуть вернул в реальность плач Василисы. И я ждала когда мне ее покажут.

Очень боялась проспать этот момент. И не проспала. Мне показали это чудо, ей дали приложиться к моей груди, а мне дали ее поцеловать. Вроде все закончилось и я была рада, что теперь могу спокойно заснуть, пока врачи делают свое дело. Доктор Моисеев пытался со мной говорить, но я не поняла, что он обращается ко мне и гребла я и язык у меня заплетался. В общем не рамположена я была к беседе. В конце он поблагодарил всех за успешную операцию и я побдагодарила всех. Меня отвезли в реанимацию, где я очень быстро отходила. Хотелось спать, но и хотелось поскорее оповестить всех о случившемся, чем я и занималась.