Ожидаю, что все будет без сбоев...

Вроде взрослые уже дети. Вроде правильно все делают. Ожидаешь, что так и будет, без сбоев. Уж очень хочется, чтобы без напоминаний и сразу, как попросишь. Но это не так. И именно в осознании этого кроется успех хороших отношений с подрастающими детьми. Если не ожидать, что все пойдет, как надо, если допускать и великодушно принимать моменты, когда деткам неохота и они протестуют, то можно скорректировать свою реакцию, продумать свое поведение, чтобы нас не заставали врасплох моменты слабости наших детей и наши собственные.

Две недели все было мирно и тихо с Соней. Любовь и взаимопонимание во всем. Ну, думаю, ничто не сможет разрушить нашей дружбы: уж очень все хорошо. Вижу, что и Соня дорожит отношениями, бережет их, заботится обо мне.

Вчера вечером:

- Доча, приготовь на завтра форму. Она чистая, лежит в прачечной. Надо погладить.

- Я завтра поглажу.

- Форму надо приготовить в выходные. – говорю спокойно. Понимаю, что можно оставить и на завтра, но очень уж много она стала оставлять на последний момент. Форму всегда готовили в выходные, поэтому стою на своем, тем более, что это минутное дело.

- Нет, - отвечает Соня и прикрывает дверь.

- Пожалуйста, сделай. У тебя есть 10 минут. Если ты не сделаешь по-хорошему, то будем делать со скандалом. Решать тебе.

Соня уселась читать, думая, что я не буду ее отрывать от этого, так как всегда прошу почитать. А я хожу, и думаю, как же обойти скандал. В душе уже слышу всплески какого-то демонического злорадства, предвкушение всплеска энергии от скандала. Ужаснулась этому и тут же осознанно приняла решение, что злиться и выходить из себя не буду. Тут же пришла идея, как поступить.

Захожу к Соне.

- Дочь, погладила? – спокойно спрашиваю, хотя заранее знаю ответ.

- Нет, - отвечает мотанием головы, не отрываясь от книги.

- Соня, я даю тебе еще один шанс и еще пять минут. Если ты не сделаешь, то я забираю телефон на неделю. – Знаю, что это шантаж, но другого выхода не вижу. Тем более, что ничего сверхестественного не прошу и заранее предупреждаю, оставляя выбор за ней.

Я выхожу, ухожу в другую комнату. По себе знаю, что пересиливать себя сложно, особенно в присутствии другого. Соня встает и идет гладить. Знаю, что делает через силу, что ругает меня про себя, ну, если не ругает, то точно не испытывает любви. В то же время я уважаю ее чувства, даже если они и негативные.

Краем глаза вижу, что действительно гладит, и гладит хорошо. Мысленно целую ее в макушку. Спустя несколько минут как бы случайно спрашиваю про хомяков, чтобы убедиться покормили ли их.

- Данила должен был покормить, - отвечает Соня.

- Дочь, ты в ту сторону идешь, спроси пожалуйста Данилу, кормил ли он их.

- Хорошо...

Еще через 10 минут снова зашла к Соне. Она снова читает. Делает вид, что не видит меня.

- Дочь, тебе чайку налить перед сном?

- Нет.

- Или налить?

- Нет.

- Или налить? - не унимаюсь я, и ласково глажу ее коленочки. Я очень искренне хочу, чтобы дочь моя не грустила.

- А можно с мятой? – вдруг отвечает Соня, видимо, вспомнив, что у нас вдруг оказалась пачка чая с мятой.

- Конечно, можно. – Улыбаюсь, и иду готовить чай.

Все наладилось. Все забыто, и не забыто. Мы живем дальше!