Данила работает над проектом по рисованию. Рисует он так себе, но очень хочет оправдать ожидания. Взял картинку, приложил к стеклу, переводит эскиз на бумагу. Соня вышла из комнаты. Мимо проходит. Видит Данилу, тут же произносит звук то ли удивления, то ли пренебрежения, а скорее и то и другое. Чуть задерживается. Данила все это фиксирует, понимает, что Соня будет продолжать выказывать свое превосходство в рисовании, если ее не остановить, поэтому поворачивается к ней и резко обрывает ее.
Соня спохватывается и уходит. Все прошло молниеносно. В воздухе повисла разорванная реальность. Она именно разорванная. Ощущаешь время до этого инцидента, предвосхищаешь ближайшее будущее, когда все снова выровняется, и явно хочешь избавиться от настоящего момента, когда гармония доброго пребывания нарушена.
Я ушла. Сижу, на пианино играю. Минут через 20 подходит Данила.
- Мам, ну я на Соню накричал, - сетует он мне, явно выказывая недовольство на самого себя.
Сказать чесно, я не ожидала. Раньше подобного не случалось.
- Данил, ты что, осознал, что ты накричал, когда мог сдержаться?
- Мам, ну она бы никогда не остановилась бы, если бы я не оборвал ее.
- И тем не менее, тебя не устраивает твоя реакция? – интересуюсь я, хотя, больше рассуждаю вслух. – Если это так, - продолжаю я, - то подойди просто и извинись. Ничего не объясняй, просто подойди и скажи: «Сонь, я накричал. Извини.» - и сразу отойди...
Данила стоял и думал. Он представлял как он это сделает, но, видимо, предвосхищал Сонину реакцию, и она его не устраивала.
- Данил, если чувствуешь, что не можешь этого сделать, то просто в мыслях попроси у человека прощения. Представь этого человека, и мысленно скажи: «Прости».
Соня спохватывается и уходит. Все прошло молниеносно. В воздухе повисла разорванная реальность. Она именно разорванная. Ощущаешь время до этого инцидента, предвосхищаешь ближайшее будущее, когда все снова выровняется, и явно хочешь избавиться от настоящего момента, когда гармония доброго пребывания нарушена.
Я ушла. Сижу, на пианино играю. Минут через 20 подходит Данила.
- Мам, ну я на Соню накричал, - сетует он мне, явно выказывая недовольство на самого себя.
Сказать чесно, я не ожидала. Раньше подобного не случалось.
- Данил, ты что, осознал, что ты накричал, когда мог сдержаться?
- Мам, ну она бы никогда не остановилась бы, если бы я не оборвал ее.
- И тем не менее, тебя не устраивает твоя реакция? – интересуюсь я, хотя, больше рассуждаю вслух. – Если это так, - продолжаю я, - то подойди просто и извинись. Ничего не объясняй, просто подойди и скажи: «Сонь, я накричал. Извини.» - и сразу отойди...
Данила стоял и думал. Он представлял как он это сделает, но, видимо, предвосхищал Сонину реакцию, и она его не устраивала.
- Данил, если чувствуешь, что не можешь этого сделать, то просто в мыслях попроси у человека прощения. Представь этого человека, и мысленно скажи: «Прости».
