девочки и мальчики

ПРО ГЕНДЕРНОЕ ВОСПИТАНИЕ

Моя свекровь как-то сказала «Ну откуда нам было знать, что мир так изменится. В наше время инженер — это была хорошая профессия и карьера». А в мои университетские времена, когда инженеры вынуждены были переквалифицироваться в продавцов, все шли исключительно на маркетологов, экономистов и адвокатов. И откуда нам было знать, что стоило учиться на биотехнологии, медицину и психологию, например, потому что маркетологов с экономистами — только что в штабеля складывать. Я к чему это все.

Мы не знаем и не можем знать, каким будет мир через 20 лет, когда в него пойдут наши дети. И речь не только о профессиях. Загнанные злым выживанием 90-х, измотанные мужчскими ролями мамы моего возраста спасаются в принудительном открытии женственности. Все непременно занимаются йогой, вышивают крестиком и тренируют слабость, дабы у мужчин снова отросли поломанные крылья. Неглупые женщины пишут статьи о том, как «не думать», приводят массу примеров, как сдав обороты и доверив свое существование мужчине в роли защитника и добытчика, они обрели счастье и рай в шалаше. Безусловно, это генерализация, и не надо на нее бросаться. Я как про общую тенденцию, которую исключения скорее подтверждают. Вы работающая, думающая, сильная, активная, чувствуете себе немножко не в адеквате и вынуждены периодически отстаивать свое право? Феминистка — это ругательное слово? Ну вот и я том же.

Но обратно к детям.

Безусловно в гендерном воспитании детей есть масса устарелых стереотипов, от которых мы потихоньку уходим. Мальчика уже не тащат к психологу, если в 2 летнем возрасте от катает коляску с куклой, и плакать ему уже разрешили. Слава же богу. Но все равно наше личное прошлое (и мое личное прошлое — советское детство, юность 90х, и далее по списку) нас определяет. И определяет то, какими новыми стереотипами мы наградим своих детей.

От того, что девочек теперь не растят покорными и благовоспитанными душками не значит, что мы не растим их в стереотипах. Просто мы растим их в своих стереотипах. И хорошо бы это понимать.

Можно ли уйти от стереотипов вообще? Нет. Они наша часть. Можно ли признать, что наши стереотипы и наша правда вовсе не обязательно выдержать испытание даже 10 летием? Можно.

Я оказалась в Англии. Меня не растили для поездки сюда, я обычный русско-советский ребенок. Мы не знаем, где будут жить наши дети, что изменится через 20 лет, пригодятся ли им наши насаждаемые гендерные ценности?

Вот я русская женщина. Я считаю нужным следить за собой, «выглядеть», я умею держать дом и умею готовить, я верю в то, что никто как мама не поймет ребенка, и что мужчина должен быть сильным, властным, решительным, и курточки у меня в талию, а босоножки — в каблук. Первые несколько лет я жутко этим гордилась и жалела англичан, которым в подруги и жены достались косолапые и подразъевшиеся кошелки, не умеющие из трех картошек соорудить винегрет, жюльен и шарлотку, в кроссовках под узкие деловые юбки, и невыщипанными бровями.

Пока не поняла, что мир ушел в другую сторону, а я все еще живу в России 2000 года. И выделка себя под барби вызывает скорее сожаление и недоумение, и мужская привлекательная грубость не привлекает никого, кроме выходцев из восточной Европы. И что мужчины прекрасно готовят, обсуждают младенческий сон и покаки, таскают сумки с памперсами в парк, пока их расслабленные жены сидят на асфальте в кроссовках и негламурно трескают бутерброды и болтают с подругами, ездят на работу на велике в 45 лет и при пафосной должности, и не знают слово «декольте».

Моя дочь не нянчит кукол, а предпочитает палить из пистолетов и препарировать анатомические модели. Я как-то поймала себя на переживаниях, что не смогу вырастить из нее «правильную женщину», и получила мудрый совет одного человека: «А зачем тебе делать из нее то, чем она не является».

Нам не уйти от своих стереотипов, но мы можем остановиться и подумать, будут ли наши гендерные идеалы еще актуальны для наших детей. И позволить им в очередной раз стать собой, а не нашим видением, какой должна быть девочка или каким должен быть мальчик. Наше они и так от нас возьмут, и без дополнительных усилий.

Безусловно, девочки и мальчики разные. Те или иные свойства и потенциал в них заложены: я наблюдаю на своих детях, что девочки более внимательны к атмосфере и чувствам, они легче понимают людей и их мотивы, более чувствительны к настроениям, эмоциям. Это, я полагаю, заложенные природой качества, помогающие в будущем растить ребенка. Мальчики упрямее, им важнее самостоятельность и самость, и важнее действие, чем то, почему мы это делаем, и что мы при этом чувствуем. Но эти качества — это потенциал, а не роль.

Как-то Тесса тащила стол и сказала: «мама, смотри, какая я сильная». И вместо того, чтобы порадоваться достижению маленького человечка, я прокачала ей какую-то ерунду, типа «девочкам не надо быть сильными, для этого есть мальчики». И она обиделась. Ужасно обиделась и расстроилась. Потому что я не видела ее, я видела, какой она должна быть, а не ее.

Я сама выросла в давлении «не будь такой резкой, не будь такой непреклонной, не будь такой прямолинейной, не будь такой упертой». Это делалось от любви, мои родители тоже хотели мне женского счастья, и видели со своей колокольни, что мне будет трудно. Но ничего, кроме привычки скрывать эти качества и чувства «я не настоящая женщина» это не вызвало. Я не стала другой, я просто научилась не любить себя. И я поймала себя на том, что творю то же самое со своими детьми. И мне стало очень стыдно.

Так вот. Прежде всего для себя: У каждого из моих детей — свой путь, и я не знаю, каким он будет, и что им пригодится. Я знаю, что им точно не пригодится: задавленные способности, подмененные интересы, стыд за то, какие они. Поэтому я отказываюсь дрессировать сдержанность у дочери или агрессивность у сына. Я буду варить кашу и печь пирожки, стрелять из пистолета или рисовать цветочки, поддерживать решительность и чувствительность в каждом из них, вне зависимости от пола, а в зависимости от того, что им близко.

Я не знаю, какой должна быть женщина будущего, и каким должен быть мужчина будущего. Но я узнаю это через какие-то 15-20 лет. Потому что вот они, перед моими глазами. Сбываются в себя.