Автор: Анастасия Коскелло
Готовя к публикации этот текст, набираю в поисковой системе интернета слова: «православные женщины». Вижу многократно растиражированную новость одного солидного информагентства: «Из храма Оптиной пустыни изгнали темнокожего паломника». Оказывается, активные прихожанки выставили из храма православного африканца, «сказав ему, что он еретик, поскольку новостильник, и поэтому не должен причащаться в этом монастыре». Весь процесс выдворения сопровождался руганью и оскорблениями в адрес «еретика».
Описанное выглядит как антиклерикальный анекдот, — хотя едва ли мы имеем дело с фальсификацией. Действительно, невежество и дикость встречаются в нашей церковной жизни. Однако тревожной является сама тенденция: в каком ключе о верующих женщинах чаще всего говорят в СМИ. А ведь, как правило, именно в таком — «выставили из храма такого-то», «обругали такого-то»…
Можно списать все на излюбленную манеру светских журналистов преувеличивать, но не получается: образ озлобленной православной женщины, уже де-факто принятый массовым сознанием, формирует само церковное сообщество. Именно в церковных или околоцерковных СМИ сегодня публикуется больше всего информации о страшных «церковных бабушках» и невежественных «верующих массах». А светские СМИ лишь копируют и популяризируют эти образы.
Следует задуматься: зачем мы так причудливо «выносим сор из избы», способствуя формированию карикатурного образа Церкви? Образ православной женщины — такой, каким он представлен в СМИ, — за последние два десятилетия религиозной свободы в нашей стране обогатился рядом устойчивых деталей. Итак, это женщина невежественная, но при этом очень активная, а подчас и агрессивная. Внешний облик у нее крайне непривлекательный: нечесаные волосы, выбивающиеся из-под темного платка, забрызганная дорожной грязью юбка «в пол», спортивный рюкзак на плече…
Квинтэссенцией таких представлений является уже ставшая «притчей во языцех» Фотиния — героиня творчества московского журналиста Пелагеи Тюренковой. «Фотиния (в миру Светлана, можно просто Света) оглядывается по сторонам, не находит в округе ни одного храма, яростно крестится на Макдоналдс, подбирает в охапку юбку и ныряет в московскую подземку. Там она достанет из рюкзака замасленный, обернутый в позапрошлогодний „МК“ молитвослов и начнет почти бесшумно шевелить губами…».
Безусловно, практически каждый из нас знаком или хотя бы встречал на приходе таких «Фотиний». Почему-то именно подобные типажи чаще всего оказываются под прицелом фото- и телекамер и светских, и церковных журналистов.
Наилучший путь для нас сегодня — это сделать так, чтобы словосочетание «православная женщина» ассоциировалось не с каким-то конкретным зрительным образом, единым для всех, но с определенными человеческими и чисто женскими моральными качествами, с очевидным нравственным идеалом. С Царствием Божиим, проявленным в жизни, делах и поступках человека. Чтобы слова «православная женщина» означали не «женщину в черном неопрятном платке» и не «женщину в белом аккуратном платке», но просто добрую, отзывчивую, порядочную женщину, сердце которой наполнено любовью к Богу и людям. Чтобы понятие «православная женщина» означало на самом деле просто «хорошая женщина», «настоящая женщина». В соответствии с современными реалиями, а если нужно, — то и вопреки им.
Источник журнал: Вода живая
