Прочитала на другом сайте. Думала умру от смеха)))

Нашла в интернете этот шедевр и просто не могла не поделиться.   




Во время беременности почему-то начала периодически говорить во сне. Об этом я узнала, конечно, от мужа. 

— А он их на ощупь узнал, — вдруг сообщила ему я в первый раз, около часа ночи. 
— Кого? — спросил охреневший муж. 
— Депутатов, — и, сказав это, с чувством выполненного долга захрапела, не зная, что через пять часов я проснусь и буду оооочень удивлена. 

Во второй раз я порадовала его перлом «Куда в луне вставляются часы? Ошизеть!» 
— Я не хочу быть пеликаном, забери герань!.. — заорала я среди ночи в третий раз и сама от этого проснулась. До этого дня подозревала, что надо мной стебутся… Поверила. 

— Серое, серое, серое… Дай мне цветное зеркало!.. — требовала в четвертый, будучи уже месяце на третьем. 

— Какого черта ты покрасил тараканов моим красным лаком? Мне кажется, мои ногти от меня убегают! — истерически заявила спустя девять дней. 

— Куда ты дел швандипульку? — поставила я мужа в тупик чуть позже. Он неделю допытывался у меня, что такое эта швандипулька и нахрена она нужна. Потом его друг спрашивал у меня то же самое, и зачем эта швандипулька вдруг так понадобилась моему супругу. 

— Не топи носки в море, тебя Гринпис распылит!.. — предупредила я его в начале четвертого месяца, уснув на диване. Так и не смогла убедить, что это не было целенаправленным гнусным оскорблением под предлогом сна. 

— Вот это жоооооооооопа!.. — восхитилась я той же ночью. 
— Чья? — тут же подозрительно вскинулся муж. 
— Моя-аааа, — я сцапала его за задницу и тут же проснулась. Смотрели друг на друга абсолютно офигевшими глазами. 

Неделю я молчала. Наверное, сперепугу. 
— Лучше откуси мне руку, я курсач не сохранила!.. 
— Солнышко, ты уже полтора года как окончила, — успокаивал меня муж, когда я проснулась в слезах. 

— Нет, обещай, что мы никогда не заведем кошку! — билась в истерике я. 
Он пообещал. Через полгода завели кота… который и правда перегрыз провод от компа. К счастью, выключенного. 


— Бойся меня, Кеноби, я Анхапсетамоооон! 
— Кто это такой? — поинтересовался муж из-под кровати. 
— Хрен его знает... 

Чуть позже я выдала что-то вроде «Сколько в человечине калорий?» и получила обещание прибить меня, если я проявлю хоть малейших признак лунатизма. 

— И где эта волосатая дрянь? — пробурчала я недовольно через недели две, и муж был крайне оскорблен тем, что я с этими словами сцапала его за подмышку, довольно сказала «Аааа...» и гаденько захихикала. 
Наутро от убиения меня спасло только то, что я, сладко потягиваясь, сказала, что мне снилось, как я ищу подаренного мамой игрушечного медведя. 

Перед родами я уже болтала почти каждую ночь. 
— В синюю банку. В си-ню-ю!!! И не забудьте заспиртовать!.. — к счастью, я не запомнила ни кусочка этого сна. 

— Мохнатый чааайник, — я ласково поглаживала мужа по волосатой груди, а наутро очень удивилась вопросу, какие чайники мне нравятся больше — лысые или мохнатые. 

Зато на следующий день получила в шесть утра завтрак в постель, который надо было готовить не меньше часа. На все мои вопросы муж загадочно улыбался, но потом я все же выпытала у него, что среди ночи схватила его ниже пояса (на этот раз не за задницу) и заявила, что «Ну ни хренааа себе штучка». После чего сползла по стене с повизгиваниями, потому что снилось мне, что я открываю какую-то дверь, но ручка странная на ощупь, ну совсем как..., и я говорю — «Ну нихрена себе ручка!» 

А в роддоме порадовала мучающуюся бессонницей молоденькую соседку по палате тем, что громко произнесла, поглаживая себя по пузу: «Прием, прием! Первый, первый, я второй, что видишь?» 

Схватки начались, похоже, от смеха, когда по пробуждении я услышала это и вопрос, что же мне ответили. 

После я во сне уже не говорила. Прошел спокойный год, лежим, спим, и вдруг из детсткой кроватки тихий вздох и «Ма-па, киииса». Думали проснулся, кот, шкодина такая, залез в кроватку — нет! Спит себе, никакого кота… 

— Я же говорила, не заводи кошку, — буркнула я, укладываясь обратно и натягивая одеяло на голову. 

— Я мохнатый чайник, — согласился муж.