Личный опыт В тот день 4-месячный Костя с утра был
беспокоен. На руках у меня он кряхтел и
всхлипывал, в кроватке — отчаянно
плакал. А мне надо было заняться
старшим, 4-летним Володей. Долго я
пыталась уложить Костю спать, но тщетно — он чуть задремывал на руках
и тут же просыпался, едва я склонялась
над кроваткой. Наконец я оставила его
плачущим и пошла на кухню. Я
закапывала Володе капли в глаза, он
вырывался и орал. Сколько времени это могло занять? В какой-то момент я
отметила, что не слышу Костиного плача.
«Заснул, значит...» Потом я вошла в комнату. В первый миг
мне показалось, что во рту у Кости
незнакомая мне пустышка бело-алого
цвета. Лицо моего сыночка было в крови
и срыгнутом молоке. Он лежал, раскинув
бессильно ручки, и грудная клетка не двигалась, на тоненьких запястьях не
было пульса, и когда я схватила
обмякшее тельце на руки, веки его не
вздрогнули. Кажется, я закричала. Не помню точно. Кажется, Володя теребил меня за
одежду и кричал: «Мама, сделай что-
нибудь, помоги ему!» Не помню.
Кажется, я хотела умереть, или сойти с
ума, или проснуться. Не помню, не
помню, не помню… Память милосердна, она скрывает самое
страшное. Я осознаю себя уже в
коридоре, на полу, на коленях над
телом своего сына. Губы привычно
прижимаются к нежным щечкам,
пальцы привычно толкают ребра, подталкивают замершее сердце. Вдох-
толчок-толчок-толчок… Почему в
коридоре? Ах да, к телефону ближе. На
миг прерываю реанимационные
мероприятия, бросаюсь за трубкой.
Вдох-толчок-толчок-толчок. Во время вдоха набираю «03». Правильно набрать
получается с третьей попытки. Вдох —
«Скорая»? Ребенок… Асфиксия...
Клиническая смерть..." — толчок-толчок-
толчок. Вдох — «Поскорее, пожалуйста!»
— толчок-толчок-толчок. Рядом мечется и рыдает Володя. На меня
наваливаются кошмарные
воспоминания. Все это уже было со
мной, я уже стояла так на коленях над
безжизненным телом, а рядом металась
и рыдала мама. Без малого 10 лет назад умер мой отец… Он умер во сне, и я
обнаружила его тело и долго, не
меньше получаса, проводила
искусственное дыхание и непрямой
массаж сердца. Потом мне сказали, что
он был мертв не меньше 5 часов… И тогда я так же обманывала себя, будто
звуки, которые я слышу — не просто
шум, с которым выходит воздух из
легких, а на самом деле его дыхание,
такое родное и знакомое… Но нет, сейчас
это уже не обман, я и правда вижу, как шевельнулись ребра. Вдох, еще один...
Входят врачи «Скорой». Потом они
говорили, что доехали за 5 минут —
возможно, не знаю. Я считала время не
минутами, а вдохами. Адреналин.
Преднизолон. Бегом в машину. Едем с мигалкой и сиреной, на перекрестке нас
пропускают. Железнодорожный
переезд открыт — повезло!
Реаниматолог ждет нас у дверей
больницы. Все. Мы успели. Следующие сутки я живу от звонка до
звонка. «Как он? Состояние… Дыхание
самостоятельное… Температура… Когда
еще можно будет позвонить?» Будь моя
воля, я бы звонила каждые 15 минут, а
приходилось ждать 2-3 часа… Потом было 4 суток в реанимации и еще
10 дней в отделении, где мы были уже
вместе. Но это уже было не страшно.
Главное — мы успели. Я успела спасти
сына, хотя до самого страшного
оставалось, быть может, 2 минуты. Я пишу это не для того, чтобы услышать
слова поддержки и сочувствия — у нас
уже все в порядке. И не для того, чтобы
выговориться, выплеснуть пережитый
ужас, хотя и для этого тоже. Я пишу для
того, чтобы еще раз напомнить — уметь оказывать первую помощь должен
каждый. Несчастье не выбирает, где и
когда случиться, и тогда счет идет на
минуты. Искусственное дыхание,
непрямой массаж сердца, наложение
жгута, даже рассечение трахеи — всему этому может научиться каждый. И
должен научиться каждый. Чтобы суметь
помочь своим близким, когда до беды
будет оставаться несколько минут… АВТОР: Лариса