ссылки на начало есть тут
https://www.baby.ru/blogs/post/520005703-277487393/
(заранее прошу прощения, если часть до звездочек кто-то уже видел. я не знаю, почему так получилось, что в некоторых постах не видно текст. ну, то есть изначально он был, сохранились комментарии прочитавших, но самого текста теперь не видно, после редактирования ничего не меняется. хз, что это)
— Послушай, он же все равно не может вечно жить у тебя?
— А почему бы и нет? Дом большой, место свободное есть, что ему мешает привезти сюда молодую жену, жить всем вместе. У него бы родились детки, я бы если что, всегда была на подхвате. Это же прекрасно, когда вся семья живёт вместе!
— Мамулечка, ты бы тогда меня совсем запилила.
Алина обернулась на голос. Оказывается, Игорь уже несколько минут стоял у неё за спиной, переглядываясь с Элеонорой, и слушал их разговор.
— Да, неужели! Возвращение блудного сына, картина маслом! Не прошло и года.
— Вот видишь, ты опять начинаешь ворчать вместо того, чтобы просто обнять меня и сказать, как ты соскучилась.
Он стиснул тётю в объятиях, звонко чмокнул в обе щеки, затем в знак приветствия пожал руку Элеоноре.
— Я, между прочим, тоже соскучился, поэтому сегодня пришел домой.
— А как же твоя… эмммм… женщина? — спросила Алина, пытаясь вложить в слово «женщина» как можно больше язвительности.
— Моя женщина улетела к отцу. Он серьёзно болел и позвал дочь попрощаться. Света сегодня звонила, сказала, что он умер сразу после их встречи… как будто ждал её. Так что, она останется там на похороны, плюс утрясать дела с наследством.
— Да, близких терять — это так тяжело, — Алина в этот момент искренне соболезновала человеку, о котором только что думала и говорила, как о враге.
— Они с отцом были в ссоре, не общались двадцать лет. И вот, умирая, он велел разыскать дочку, чтобы перед смертью попросить у неё прощения. И скончался сразу же, как только поговорил с ней. Как будто вина перед дочерью держала его в мучениях на этом свете, не давала душе спокойно уйти. А тут… Странно всё это. В такие моменты начинаешь думать о сверхъестественном.
— А из-за чего они поссорились? — тихо вставила Нора.
— Много из-за чего… Она мне рассказывала. Отец бил и мать, и её саму, очень жестоко, прямо в кровь. Свою жену он бил так, что сделал недееспособной. Свету бил беременную, хотел спровоцировать выкидыш. Её мама это всё увидела и умерла. А отец потом дочку выгнал из дома с маленьким сыном на руках и ребенком в утробе.
— Что за ужасы! — Алина даже переменилась в лице, она была впечатлена и возмущена. — Какой кошмар! Если это всё правда, то такому папаше нет прощения! Он какой-то маньяк ненормальный.
— Я тоже так подумал. Она и сама не хотела ехать к нему, но я уговорил её появиться там ради наследства, это единственный веский довод, который я для неё смог придумать. Хотя, как я понял из нашего разговора по телефону, наследовать уже нечего. Они же были очень богатой семьёй с большим хозяйством, отец был мэром, но мама умерла, дочка уехала, и дела перестали клеиться. Отец женился второй раз, но разрушение уже было не остановить, сейчас там, похоже, все разворовали. Света сказала, что даже дом заберут из-за долгов.
Алина страшно разволновалась, она притянула Игоря к себе, обняла его и со слезами в голосе сказала:
— Вот поэтому мы должны держаться вместе. Там, где нет любви и поддержки, там нет семьи. Там нет благополучия, и всё разрушается, идёт наперекосяк. Давай никогда-никогда не будем обижать друг друга! И только не оставляй меня одну! Пожалуйста! Никогда не оставляй меня одну! Хочешь так жениться на этой девушке — ну и ладно, переезжайте сюда, живите со мной. Её дети тоже, пожалуй, могут приехать… Давайте сплочаться, давайте создавать большую семью. Давайте делать то, чего нам всем не хватало всю жизнь… Я без детей, ты сирота, она тоже считай сирота, её детишки выросли в безотцовщине, мы все тут одинокие, все недополучили любви, давайте же объединяться!
Алина была очень взволнована и свято верила в то, что говорила. Она была смешна и вызывала сострадание. В её словах был какой-то детский трогательный пафос, но Игорь почувствовал, как что-то в его голове прояснилось и встало на место. Что-то очень важное. Что-то, что касается не только его самого, но и всех людей, связанных семейными узами. Когда люди отдаляются, судьбы рушатся. Карма ли это, мистика или совпадения, но что-то было, какие-то связующие невидимые нити, и обрыв этих нитей обещал только дурное. Он вдруг открыл секрет отношений в семье Светланы, и увидел четкую связь между отцом, который убегая от позора, выгоняет собственную дочь из дому и женщиной, которая выставляет за дверь сына, непутёвого, пьющего, связавшегося не с теми людьми. Отыгрывалась ли она на детях за свою трудную молодость или просто в своё время впитала эту модель отношений в семье, или сама судьба во все поколения их рода решила добавить перцу? Так или иначе, Игорь понял, что все его попытки примирить Светлану с детьми ни к чему не приведут, что он ничего не изменит, и что он сам окажется брошенным на обочине жизненного пути Светланы, а она пойдёт дальше, бесконечно одинокая, но не замечающая своего одиночества, бесконечно несчастная, но не замечающая этого несчастья, бесконечно богатая, но не подозревающая, насколько она на самом деле бедна.
*******
— Кристина, открывай, я знаю, что ты дома, — Игорь уже несколько минут топтался на лестничной площадке. «Детский сад какой-то. Зачем быть такой сложной?» — думал он.
— Открой дверь. Я по делу, а не просто так. Открывай!
Он слышал неопределенные шорохи, тихие шаги за дверью, пару раз в глазке мелькнул блик света. Конечно же, Кристина дома, только почему-то не хочет его впускать.
— Кристина, не глупи, я знаю, что ты там. Открой! Мне что, полицию вызывать?
Наконец, послышался щелчок в замочной скважине, и дверь отворилась. Игорь прошел в прихожую, отдал Кристине в руки пакет с ярким логотипом какого-то супермаркета и стал разуваться.
— Ты почему не открываешь? — недовольно спросил он, глядя снизу вверх.
— Я не слышала. Спала, — тихо ответила девушка.
— Врёшь ведь, — Игорь покачал головой и показал на пакет. — Это тебе, ешь. Мама просила проследить, чтобы ты не делала глупостей и хоть что-нибудь поела.
Кристина осторожно заглянула в пакет, там была внушительная кисть красного винограда, несколько бананов и еще что-то круглое и оранжевое.
— Потрудись объяснить, почему ты не берешь трубку, не отвечаешь на звонки, мама никак не может до тебя дозвониться.
Кристина пожала плечами, глядя в пол и с прижатым к груди пакетом хотела уже ретироваться в свою комнату, но Игорь её остановил:
— И не уходи, ты мне нужна. Я должен переслать твоей маме кое-какие документы. Там у них, интернета нет, только факс на почте, и тот работает по часам. Она сказала, ты покажешь, где у вас лежат все бумаги, я сам найду и отберу то, что нужно, а завтра отправлю.
— Хорошо, — чуть слышно пролепетала Кристина. Она прошла в большую комнату, открыла дверцу одного из шкафчиков, внутри оказалась электронная панель — очевидно, Светлана хранила документы в сейфе. Кристина прижала большой палец к светящемуся квадратику экрана, набрала комбинацию цифр, и панель отъехала в сторону, открыв большой металлический ящик, до половины заполненный папками и коробками.
— Ничего себе, у вас система! — Игорь был действительно удивлён. — Он снимает отпечатки пальцев?
— Да, — коротко ответила Кристина, передавая ему несколько папок.
— Тогда бы я точно без тебя до нужных документов не добрался, — он сел на ковёр, подобрав ноги по-турецки и занялся изучением содержимого папок, откладывая некоторые листки в сторону. Кристина села рядом, облокотилась спиной на шкаф и прикрыла глаза. Вернее, она сделала вид, что закрыла глаза, в то время, как сама внимательно наблюдала за Игорем сквозь щёлочки век.
— Так, ты не ответила, почему не берешь трубку, когда звонит мама?
— Не знаю. Не хочу с ней говорить сейчас.
— Слушай, ты вообще с кем-нибудь общаешься? Или только у себя в комнате сидишь?
Кристина помедлила и усмехнулась, приподняв один уголок губ.
— Сижу… — задумчиво протянула она.
— И чем ты занимаешься, если не секрет? Ну, просто, мне бы, например, было скучно сидеть все время в одиночестве, — Игорь не придавал большого значения разговору, он был занят поиском нужных бумаг и поддерживал беседу, скорее, машинально.
— Сплю, сижу в интернете, смотрю кино. Читаю.
— Надеюсь, хоть в интернете с кем-нибудь общаешься?
— Ну, так, - уклончиво ответила Кристина, снова улыбнувшись уголком рта.
— А с бывшим мужем вы не связываетесь?
Игорь задал этот вопрос абсолютно автоматически, просто, чтобы разговор не затухал, но Кристину вдруг словно прорвало.
— Созваниваемся иногда. Он так себя ведет, как будто между нами ничего не происходило! Как будто мы не жили три года вместе, не женились, не разводились… Обычный дежурный обмен приветствиями, как дела, надо бы увидеться, приветы всем родственникам, и все, пока. У японцев же эта пресловутая «автоматическая вежливость». Куча фраз, которые обязательно надо сказать в каждом разговоре. Извинения, пожелания, слова одобрения… и ты знаешь, что всё это неправда. Что на самом деле человеку не интересно, как у тебя дела, просто так принято, любой разговор начинать с вопроса «как дела?». «Прошу прощения за беспокойство», «как поживаете», «здорова ли ваша мамочка»… — кривлялась Кристина. — тьфу!
Она с досадой плюнула, Игорь смотрел на неё с интересом, ожидая продолжения. Однако, Кристина продолжать не захотела, она снова откинулась назад и прикрыла глаза, оставив щёлочки для подглядывания.
— Как я вижу, вся эта история с замужеством в Японии сильно тебя подкосила. Ты поэтому такая замкнутая?
Кристина не ответила, только продолжала неподвижно сидеть.
«Ну и чудачка, — подумал Игорь. — Что она из себя строит? Да уж, не повезло Светлане с родственниками. Хотя, еще неизвестно, кому больше не повезло.»
— Скажи, а как ты представляешь себе своё будущее? Будешь вечно закрываться от людей в комнате? А как насчет, например, работу найти, пойти на курсы, познакомиться с кем-нибудь? Это ненормально, что у девушки твоего возраста нет работы, друзей, пары…
— Почему ненормально? Я — хикикомори, это нормально в нашем веке.
— Можно по-русски, пожалуйста?
— Так называют людей, которые замкнулись в себя, оторвались от социума. В общем, ты говоришь, что я живу ненормально, но в Японии это — норма. Примерно десять процентов японцев так живут.
— Ты так говоришь, как будто справочник цитируешь. И я искренне не понимаю, как это — жить без друзей, без общения, без любимого дела… Точнее, я не понимаю, как это может нравиться.
— А кто тебе сказал, что мне это нравится?
— В смысле? — Игорь изумлённо уставился на Кристину. — Что тебе тогда мешает найти работу, ходить на свидания… я тебя не понимаю.
— И не поймёшь.
— Где уж мне! - его уже стало злить поведение девушки. - Ты, наверное, сама себя не понимаешь, так что, разговаривать с тобой бессмысленно. Давай, убирай это всё. Я нашел все, что нужно, остальное можешь прятать обратно в сейф. И да. Поешь! Вот прямо сейчас идём на кухню, я, так и быть, выпью кофе за компанию. Я обещал твоей маме проконтролировать тебя и несу ответственность. А за тобой действительно, похоже, нужен контроль, как за ребенком. Хотя нет, хуже, чем за ребенком. Потому что дети не напускают на себя загадочности и не прикидываются непонятыми и несчастными!
Игорь энергично встал и проследовал на кухню, где проводил столько времени, что уже чувствовал себя здесь, как дома. Пока Кристина возилась с сейфом, он сварил кофе, вымыл фрукты и сделал мусс из творога, найденного в холодильнике. Вошла Кристина, за какие-то несколько минут она успела сильно поменяться. Совсем недавно она виновато опускала глаза, отвечала негромко, выглядела как человек, который не хочет, чтобы его замечали. Теперь же она вошла с высокомерно задранным носом, шаги и движения были стремительные, глаза смотрели нарочито презрительно, она даже стала немного похожа на мать. Игорь с интересом следил за действиями девушки, которая включила чайник, взяла с блюда фрукты и стала их тщательно мыть щёткой и ядовито-зеленым мылом. Затем окатила подоспевшим кипятком, обмакнула бумажными полотенцами и стала тщательно протирать какой-то прозрачной жидкостью из пузырька с иероглифами.
— Каждую виноградину отмывать будешь? — насмешливо спросил Игорь.
Кристина неопределенно улыбнулась.
— Японская привычка. Там люди помешаны на стерильности и всяких антибактериальных штуках. Никак не могу отвыкнуть.
Игорь видел, что это не привычка, а нечто напускное. Видимо, Кристине очень хотелось выглядеть иностранкой, все эти обычаи были ей чужды, но желание выделяться пересиливало. Игорю вдруг показалось, что странное поведение девушки — это извращенная форма кокетства. Всё-таки, было в её облике что-то привлекательное, необычное, притягивающее взгляд. И в хрупкой угловатой фигуре было даже какое-то изящество, которого Игорь не заметил во время их знакомства и первых встреч. И в лице, напоминающем лицо мальчишки-подростка, в этих выпирающих скулах, в этих тёмных глазах под нависающими бровями чудилась тайна. Про таких девушек обычно говорят «пикантная», Кристине это слово очень подходило. Именно пикантная, в отличие от Светланы, которая буквально ослепляла сексуальностью и обаянием.
— Твоя мама вернется послезавтра или через два дня, — Игорь попробовал снова завязать
разговор. — Она познакомилась там с родственниками, повидалась с отцом, твоим дедушкой. Он умер, и мама там останется улаживать дела с похоронами и наследством. Так странно получилось, твой дед как будто ждал её, чтобы попросить прощения и умереть со спокойной душой. Мне кажется, в этом есть что-то мистическое.
— Она его убила. Приехала и убила. Теперь «улаживает дела с наследством» ,- Кристина с наглым видом обсасывала виноградину, на Игоря она не смотрела.
— Ты думай, что говоришь! — Слова девушки очень задели его и разозлили. — Дурочка! Надеюсь, ты на самом деле так не думаешь, и сказала это просто чтобы меня подразнить. Даже говорить с тобой после этого не хочется. Я думал, тебе должно быть как минимум, любопытно, что происходит у тебя в семье. А ты… Всего хорошего. Ешь фрукты.
Он забрал выбранные бумаги, быстро обулся и ушел, а Кристина еще долго сидела на кухне в прежней позе и улыбалась своим мыслям.
Продолжение следует...
Давай еще