Не те "Превратности" - 16

предыдущая часть https://www.baby.ru/blogs/post/495561612-277487393/

Михаил Иванович Ильичёв был настроен ршительно. Вообще-то, по натуре своей он был человеком деликатным и скромным, и старался избегать любых конфликтов. Даже разводясь с женой, он повёл себя очень достойно и не допустил сцен, которые со стороны его супруги имели место очень часто. Со стороны могло бы показаться, что Ильичёв — инфантильный и безразличный ко всему на свете человек. Но это было не так. И вот, когда дело коснулось самого дорогого в его жизни, когда столкнулись интересы его любимой женщины и его любимой дочери, вот тут происходящее и разбудило в нём зверя. Он долго размышлял, собирался с духом, нащупывал почву для обвинений и наконец, настал день, когда он перешел к решительным действиям.
Дворик был чистый и опрятный, маленький дом выглядел почти как дачный, и на вид был самый обыкновенный. Ильичёв окинул взглядом ухоженные туи, посаженные вдоль каменной дорожки, которая вела прямо от ворот к четырём ступенькам крыльца, заметил кованый фонарь, выполненный под старину, маленькую скамеечку и несколько аккуратных клумб с бархатцами и какой-то зеленью. «Вот как, оказывается, живут мошенники! А на первый взгляд и не скажешь,» — подумал он и твёрдыми шагами проследовал по дорожке. Дверная ручка была тоже выполнена под старину, в форме львиной морды с большим кольцом в зубах, эта ручка совсем не сочеталась с современной дверью. Ильичёв постучал, и ему сразу же открыли. «Всё так, как рассказывала Катя,» — подумал Ильичёв. Он шагнул в полумрак за дверью и услышал голос хозяйки, которая сама предпочла остаться где-то вне поля зрения.

— Вы по записи?

— Нет, уважаемая, я так. По собственному, так сказать, волеизъявлению.

— Вы можете звать меня Госпожой Элеонорой. Вы знаете, что без записи заранее я беру двойную оплату?

Ильичёв пожевал губами. Платить он не собирался вовсе.

— Разберемся, — туманно сказал он наконец.

— Тогда прошу вас. Пальто можете повесить здесь, у меня разуваются. Проходите в комнату, присаживайтесь, а я возьму необходимые вещи и подойду.

Ильичёв прошел в комнату, уже знакомую ему по катиным рассказам, плюхнулся в кресло и храня на лице выражение крайнего недоверия и суровости, скрестил руки на груди.Хозяйка дома вернулась довольно быстро. Она уселась напротив Ильичёва и неторопливыми движениями зажгла несколько свечей.

— Не извольте меня мистифицировать, сударыня! Я пришел к вам не за тем, чтобы слушать ваши бредни, а по важному делу.

Госпожа Элеонора вскинула одну бровь, положила подбородок на сплетенные пальцы и впилась глазами в Ильичёва.

— Сюда все приходят по важному делу, — глухим голосом сказала она, продолжая сверлить глазами мужчину, который, в свою очередь, оказался абсолютно равнодушен к её обжигающему взгляду.

— Я здесь для того, чтобы вывести на чистую воду такую шарлатанку, как вы!

Элеоноре множество раз приходилось сталкиваться с людьми, которые приходили к ней с претензиями, ощущали себя обманутыми из-за того, что её пророчества не сбывались, зелья и амулеты оказывались бесполезными, а встречи с ней не приносили ничего, кроме разорения, и почти всегда она избирала тактику нападения и настаивала на своём. Но она была женщина проницательная и сразу поняла, что сидящий перед ней мужчина — не просто недовольный клиент. Она уже лихорадочно вспоминала, что она могла в последнее время сделать такого, что повлекло бы за собой серьёзные последствия.

— Я слушаю вас, — с достоинством сказала она, не меняя позы. На какое-то мгновение Ильичёв растерялся, не зная, с чего начать, но тут же вспомнил, что, кажется, еще не представился и, вздохнув, заговорил.

— Меня зовут Михаил Иванович, Ильичёв моя фамилия. Сам я вашими услугами не пользовался, и никогда бы не стал, боже упаси, но вот моя дочь, Ильичёва Екатерина, недавно имела неосторожность попасть в ваши мошеннические… эмм… сети.

«Ильичёва, Ильичёва, — пыталась вспомнить Элеонора. — Кто такая? Без записей не припомню, что я с ней делала и когда.» А Михаил продолжал прокурорским тоном:

— Будучи вовлечена в ваши обманные махинации, доверившись вашему вранью, она оказалась на грани… эмм… точнее будет сказать, её психическое здоровье оказалось на грани… этого самого. В смысле, просто — на грани. Она у меня — девочка впечатлительная, и ваши слова так на неё повлияли, что все эти спиритические сеансы — или чем вы там с ней занимались — спровоцировали истерический припадок. Да, вот так вот, сударыня! Я вижу прямую связь между её визитом к вам и остро протекающей истерией, неврастенией и этой… ипохондрией. До встречи с вами за ней ничего такого не наблюдалось. Я даже склонен предполагать, что вы, как и многие шаманы и колдуны всех времен, в своих обрядах использовали нар\кот\ические вещества. Можете быть уверены, я знаю историю и читал, что, например, мазь, которая должна превращать колдуна в животное, содержит оп\иум и сок беладонны, а основа всех шаманских благовоний — гаш\иш! К сожалению, в больнице, куда отправили мою дочку после случившегося, не проводили должный анализ на присутствие в организме нар\кот\ических веществ, но я почти уверен в том, что они были. Потому что она вытворяла такое, что на трезвую голову сделать просто не могла. Конечно, это моя оплошность, надо было ехать с ней и настаивать на проведении этого анализа, дабы мои предположения в суде подтверждались бы документально. Но я же тогда ничего не знал. Это потом она мне рассказала, что с ней произошло, и я до всего остального додумался сам.

— Послушайте, Михаил Иванович. Я выслушала вас и поняла. К сожалению, я не могу сейчас вспомнить, была ли у меня клиентка с таким именем. Но как бы там ни было, вынуждена вам сообщить, что за психическое здоровье моих клиентов я ответственности не несу. Они знают, к кому идут и зачем. Магия на неподготовленных, впечатлительных, слабых духом людей может оказывать действительно серьезное влияние. В том числе, приводить, например, к нарушениям сна, истерическим реакциям, перевозбуждению. Но если ваша дочь — истеричка, моей вины в этом нет. Я лишь делаю свою работу. Ни для кого не секрет, что тот, кто приходит ко мне, играет с опасными вещами. Так вот, если нервы не в порядке, ко мне лучше не соваться. И не только ко мне, но и вообще в магию.

— Да ведь, никакой магии нет! Есть психология, наблюдательность и немного мистификации.

— А вы умный человек. Я вижу, с вами бессмысленно прятать карты. Давайте-ка лучше выпьем кофе. Гадать на гуще мы, конечно же, не будем, это просто для украшения нашей с вами беседы. Вы ведь очень любите кофе, я это чувствую.

— Вы это не чувствуете, а видите. По цвету моей кожи или передних зубов. Такого цвета, как у меня, они бывают только у курильщиков или кофеманов. А на курильщика я не похож — от меня бы пахло. Вот вам и вся магия. Наблюдательность, и только. Хотя, не спорю, свою роль вы играете хорошо. В театре вы бы стяжали большую славу.

Элеонора засмеялась.

— Ну, от вас ничего не скроешь, Михаил Иванович! Вы знаете, у меня есть одна знакомая, которая часто говорит, что мне надо было идти работать в театр.

— И почему же вы не идёте, позвольте узнать?

— Не люблю большой публики. Предпочитаю играть для одного зрителя.

— И опять лукавите. Большой публики не любите, зато любите большие денежки, так ведь? Элеонора уклонилась от ответа:

— Я все-таки, принесу нам кофе.

Когда она вышла, Ильичёв почувствовал, что почти победил. Он знал, что рядом с ним человек, с которым надо держаться очень осторожно, говорить взвешенно и не дать себя запутать. Но пока, кажется, всё шло гладко. Он вдруг понял, что не знает, зачем именно пришел. Много дней он готовил речь, прокручивал в голове всевозможные варианты разговора, и вот, разговор состоялся. Михаил ожидал, что женщина будет убеждать его в специфике магических сил, в том, что происходящее с его Катей закономерно и является частью ритуала, и соответственно этому, приготовил кучу доводов. Но вот, госпожа Элеонора, вроде бы, даже признала, что является мошенницей, что никакой магии нет, а есть лишь театр. Вот, сейчас она, наверное, заговорит об эффекте плацебо, о внушении, нейро-лингвистическом программировании и о неизученных резервах мозга, приведет несколько примеров, когда люди силой своего собственного сознания меняли судьбу, и что её роль заключается в том, чтобы разбудить эти резервы сознания, предлагая людям лишь ту сказочку, в которую они хотят верить. И Михаилу придётся с этим согласиться, он и сам так думает. Ну, а что дальше? Чего он от неё хочет? Компенсацию на лечение? Возврат денег за сеанс? Главное — он хотел вывести шарлатанку на чистую воду. Но если она и не скрывается — что делать теперь? Тут вернулась Элеонора с подносом и прочитав, вернее, предугадав его мысли, спросила:

— Итак, Михаил Иванович, мы с вами с таким удовольствием поговорили. А между тем, я так и не поняла, с какой целью вы явились ко мне? Неужели просто чтобы озвучить претензии и поругаться? Откровенно говоря, мне кажется, что вы сами не до конца поняли, что привело вас ко мне. Возможно, нам с вами в ходе разговора предстоит выяснить что-то очень важное. Угощайтесь кофе, это Эфиопия Харар, возможно, не самый дорогой, но ароматный, горьковатый и в меру крепкий. Я сейчас заглянула в регистрационную книгу и освежила в памяти сеанс, проведенный с вашей дочерью. Расскажите теперь, пожалуйста, что это был за нервный срыв? Как протекал, что сказали врачи, словом, всё-всё, и как можно подробнее. Представьте, что я — детектив, а вы даете мне показания. Может, нет вообще никакой связи с моей работой, давайте разберемся вместе.

— Хорошо, я понял вас. В тот день я работал, покупателей было мало. Да, у меня книжный магазин, где я работаю и директором, и товароведом, и бухгалтером, и грузчиком, и продавцом. Так вот, в тот день я ждал приезда дочери, мы созвонились заранее. Она живет в другом городе, приезжает всегда на одном и том же поезде, поэтому я знал, в какое приблизительно время мне её ожидать. Она задерживалась, но задержки я не заметил, потому что разговаривал с одной знакомой… в общем, мы соседи по бизнесу, и я… как бы это сказать...

— Ухаживаете, — подсказала Элеонора.

— Ну, это, пожалуй, слишком громко сказано. Я хотел бы за ней ухаживать, но, увы, она — птица совершенно другого полёта, и я счастлив уже тем, что могу видеть её, говорить с ней. Впрочем, мне кажется, что она настроена ко мне вполне благосклонно...

— Вы будете вместе, — перебила хозяйка.

Михаил посмотрел на неё с удивлением и надеждой. Весь его недавний скепсис куда-то испарился.

— Вы будете вместе с этой женщиной, я вижу в недалёком будущем ваше сближение.

— Правда? — доверчиво спросил Михаил, но тут же взял себя в руки и насупился. — Так, подождите. Вы меня не сбивайте, уважаемая. На чём я остановился? Тьфу ты, чёрт. а, ну так вот. Мы стояли и приятно беседовали. Вошла моя Катя. Я очень обрадовался тому, что она явилась именно в момент разговора, потому что давно мечтал познакомить дочку со Светланочкой.

— Вашу возлюбленную соседку по бизнесу зовут Светлана?

— Да. Не сбивайте меня, будьте так любезны.

— Молчу-молчу, я просто уточнила.

— Так вот. Я много рассказывал Кате об этой чудесной женщине, о своих чувствах, можно сказать, открывал душу, мы с дочкой в этих вопросах полностью друг другу доверяем. И только я хотел представить дочери ту, о которой говорил столько слов восхищения, как увидел, что Катя… как бы это точнее сказать… мне вообще сначала показалось, что она заболела, у неё был странный вид, напряженная какая-то, с нездоровым румянцем на лице. Она вдруг начала плакать, рыдать в голос, кричать что-то нечленораздельное, потом упала и стала колотить сжатыми кулаками по полу… Скажу прямо, мы были в ступоре, но Светланочка очнулась первой и вызвала скорую, она сказала, что уже имела дело с чем-то подобным. Потом вообще началось что-то страшное: Катя набросилась на Светланочку, пыталась её побить, хватала всё, что попадется под руку, опрокинула несколько стеллажей. Кричала… боже, как она кричала на Светочку, это были очень грубые и совершенно беспочвенные обвинения. «Ты забрала моё счастье, ты разбиваешь мою любовь, чтоб ты...- гхм, — сдо\хла, разлучница!» И всё в таком же духе, в очень неприличных выражениях. Слава богу, карета скорой помощи приехала быстро, врач сказал, что ничего особо страшного, обычный истерический припадок, и девочке надо будет полежать недельку в стационаре, попринимать успокоительные, отдохнуть и по возможности понаблюдаться у психотерапевта. Я хотел поехать с дочкой в больницу, но Светланочка меня отговорила, сказала, что Катя будет спать, и я там буду совершенно бесполезен, только нанервничаюсь лишнего. К Кате я пришел на следующий день, она расплакалась, я не хотел вытряхивать из неё объяснения, потому что чувствовал, что ей стыдно и больно, но она сама объяснила своё поведение, попросила передать Светланочке извинения и рассказала про визит к вам. Сказала, что перенервничала, впечатлилась вашим ритуалом и войдя в мой магазин, была немного не в себе и не отдавала себе отчёта в том, что делает.

— А зачем она приходила ко мне, она вам не рассказала? — помолчав немного, спросила Элеонора.

— Нет, — развёл руками Михаил. — А я и не допытывался. Я же вижу, что ей неловко об этом говорить, я надеялся, что вы внесете какую-то ясность.

— Внесу. Она пришла сделать отворот, то есть, устранить соперницу в любви. Необычно и странно получается, но похоже, что ваша возлюбленная — соперница вашей дочери.Несколько мгновений Михаил недоуменно смотрел на Элоеонору.

— Подождите, так, это что же получается, она её хотела отворожить от меня? Ревнует меня к ней? То есть, её ко мне? То есть… ну, вы поняли...

— Нет, её интересует некий Игорь. У вашей возлюбленной есть знакомый по имени Игорь?

— Есть, я его знаю, это светочкин кавалер… Подождите! — Губы Михаила вытянулись в трубочку, глаза округлились, а брови поползли вверх. — Стойте! Получается...

— Получается, вы с дочкой оказались в одном любовном треугольнике. Или даже квадрате.Михаил задумчиво кивал, вытаращив глаза.

— Да, всё правильно, в квадрате. Как это… Где тут кофе, который вы мне предложили? Пока он пил, выражение изумления не сходило с его лица, а Элеонора иронично улыбалась:

— Если подумать, ничего сверх-удивительного тут нет. В этом мире еще и не такое бывает. Вы мне лучше скажите, не обиделась ли на вас Светлана из-за такого неприятного случая?

— Нет, что вы! Она отнеслась с большим пониманием, мне показалось, что когда-то ей уже были знакомы подобные проблемы. Она могла бы заявить в полицию, всё-таки, действия Кати можно было расценить и как хулиганство, и как угрозы, покушение на жизнь, но мы всё мирно обговорили. Заявлять она никуда не будет, ей не нужна лишняя шумиха вокруг своей персоны, всё-таки, фамилия Остапчук — не самая последняя в городе...

— Ваша возлюбленная — Светлана Остапчук?! — теперь пришла очередь Элеоноры удивляться.

— Ну, да, — Михаил неправильно понял изумление своей собеседницы и слегка сконфузился. — Косметолог Светлана Остапчук? Игорь, который её любит? Ваша дочь, которая приходит ко мне, чтобы я помогла ей отбить Игоря у Светланы? — она расхохоталась так, что на глазах выступили слёзы. — Мир чертовски тесен! Никогда не перестану удивляться! Никогда!

Продолжение следует...