семейное

Вот муж мой, я хочу сказать, молодец.

Ему захотелось домашнего кваса. Настоящего, на сухариках, с изюминкой на дне банки. Пузырящегося и темного. Чтобы приходил с работы, а его встречали бы пинтой прохладного бодрящего напитка.
И для начала, как порядочный мужчина, он предложил сделать квас мне. Мне не понравилась идея без острой необходимости сушить сухари.
Тогда он взял дело в свои руки.

Сначала нашел где-то закваску, а потом принялся за сухарики. Когда этап сушки был закончен, муж занялся собственно квасом. Притащил откуда-то шесть трехлитровых банок и начал экспериментировать.
Субстанцию из первой банки мы вылили.
Содержимое второй и третьей банки было названо «квас», но все понимали, что это условное название. В них угрюмо колыхалась жидкость, внешне напоминавшая разведенный мазут, но при этом пахнувшая прокисшими сухарями.
Из четвертой банки мы рискнули попробовать. Причем пробовала я, а муж смотрел с опаской и уважением. Получившуюся бурду уже можно было пить. Ну, не добровольно, конечно… Или добровольно, но за очень большие деньги.
Муж сник. Он судорожно перечитывал рецепты, пытался понять, где он сделал ошибку, и стал похож на безумного мага, старающегося получить золото из навоза.
И тогда я сделала то, что порядочная жена должна была сделать сразу: вылила из двух банок ту гадость, которую он там наквасил, и влила нормальный квас, купленный на рынке из большой желтой бочки.
И три последних дня гранат моей души светился так, будто выиграл «Что. Где. Когда» против знатоков.

А сегодня он сообщил, что собирается варить пиво. Пиво!

/заламывая руки/ Где, где я возьму свежее пиво?!