о материнстве.

Не даром говорят о том, что у всех момент материнства приходит в разное время. У кого-то наступает еще во время беременности, у кого-то после рождения, у кого-то через год-два, у кого-то и вовсе не приходит. Наверное, нужно для себя записать тот момент, когда именно я ощутила прилив этого самого материнства, тот момент, когда я поняла, что люблю своих детей. Когда я ходила беременной, то не ощущала ничего нежного. Ну то есть как, я была рада беременности, тому, что у нас будет ребенок (ну у меня же были кошки и собаки, значит и с ребенком я справлюсь, разве нет?). На самом деле, я не осознавала полной ответственности и зависимости ребенка от меня лично, а еще больше не понимала того, с чем мне придется столкнуться в первые недели жизни вместе с малышом. Для меня беременность было чем-то новым и прикольным, иначе и не скажешь. Растет пузо, я(наконец-то!!!) набираю вот уже 6 кг за два месяца, это же так круто! Мне кажется меня больше кайфовал тот факт, что я начала полнеть и округляться, что из почти мальчишеской фигуры формировалась округлая задница и сиськи из 1,5 размера росли до 3! Не радоваться щекам и остальным вспухшим частям тела я не могла. Да и беременность была у меня абсолютно легкой, ни токсикоза, ни отеков, ни отдышки, ни угрозы. Словом, беременность кроме живота ничем не отличалась от обыденного состояния. Поэтому никаких мук я не испытывала. И родившийся сын стал моим самым главным испытанием на прочность, коим остается до сих пор. Сначала он орал пол ночи, потом 4,5 часа висел на сиське, а потом постоянно икал и срыгивал. Вместо прилива нежности и чувств меня разбирало негодование, слезы и «о боже, что мне с ним делать, я хочу домой, к маме». Я растерялась, и на тот момент все прочитанные книжки улетучились из моей головы. Все трое суток в роддоме я ощущала лишь панику!))По приезду домой все стало легче, ведь там был муж, он меня поддерживал и тоже боялся. Мы смотрели оба на извивающееся тельце и не знали как его успокоить во время коликов. Я всегда боялась, чтобы сын не орал, или не орал слишком долго. Мне казалось, что это плохая мать только не может успокоить свое дитя, поэтому я всеми методами пыталась не дать ему раскричаться и мне удавалось) Я четко понимала что от меня требуется: мыть, убирать, кормить, разговаривать и развлекать ребенка. Ни о чем остальном не могло быть и речи. Любовь к сыну? нет, не слышали. Я любила лишь своего мужа. Все чувства пришли ко мне буквально в один миг, когда сын стал контактным: подходил обниматься, стал засыпать на груди сам, или просто покладывался под бок и мог лежать так по 10 минут, называл «мама». Сейчас я очень сильно его люблю, мы общаемся, я чувствую его отдачу и понимаю, что я теперь не исполняю роль наседки-инкубатора. что теперь все иначе.

И с малым кстати, то же самое. Муж говорит, что я люблю старшего меньше, а я улыбаюсь в ответ, потому что к малому у меня такие же чувства, как и старшему в свое время. Просто нужно немного подождать, когда подрастет)

Не считаю, что это плохо, что это поздно или не вовремя. У меня не было мыслей оставить детей в роддоме и сбежать, или спихнуть обязанности на кого-то другого, отдать в детский дом, например. Я знаю таких женщин, кто сбегает от ответственности. И знаете, я перестала их винить. Быть мамой-это сложно, послеродовой период был для меня адом, первые пол года я пребывала в жуткой депрессии и слезах каждый вечер. И новая жизнь, которая теперь зависит не только о того, чего ты хочешь-очень ломает изнутри, с этим не все могут жить. Да, это слабости, но осуждать я больше не хочу. Просто хотелось бы, чтобы брошенных детей было меньше, а если и меньше их не будет, то пусть хотя бы они будут счастливые, как я.