Через неделю меня выписали из роддома, а сына перевезли в другую больницу для выхаживания младенцев. Мы с мужем взяли такси и помчались вслед за скорой, в которой везли нашего малыша, завернутого в одеяло с кислородным баллончиком для поддержания его дыхания. А конечно всегда с ним была иконка Матроны. Надо отдать должное персоналу больниц, всегда когда нас переводили в новую больницу врачи и медсестры всегда бережно ставили иконку в изголовье бокса или кроватки. Руками врача, но ребенка все таки Бог спасает.
В новой больнице мы долго торговались с врачом, чтобы она хоть глазком разрешила посмотреть на сына. Я думаю, решающую роль сыграло то, что муж иностранец. Она сказала, хорошо, но только кто то один и только на минуту. На этот раз я позволила посмотреть на сына мужу, все таки он его неделю только по фото и видео разглядывал.
Муж вернулся через минут десять и как всегда меня успокоил. Все хорошо, сына подключили ко всем аппаратам, только вот сигналы аппаратуры уж очень громкие. Как он там спал — вообще непонятно.
Наученные горьким опытом мы начали дарить подарки всем зав отделениям, врачам и медсестрам. В этой больнице, сын прошел три этапа выхаживания от реанимации, затем интенсивной терапии и наконец палаты, где я могла три раза в день заходить к нему и приносить сцеженное там же молоко.
Настроение тут у таких же мамочек как и я было получше. Нас запускали в общую столовую в полдевятого утра, потом кормили, потом мы все дружно сцеживались и бежали к своим батончикам, время встречи всего то двадцать минут. А так хотелось побыть с ним побольше! Ведь прошло уже дней двадцать, а я так и не держала сына на руках, не могла до него толком дотронуться, потому как не положено такое у нас в стране.
Когда я его впервые взяла на руки, слезы счастья полились сами собой, но вдруг медсестра грубо выхватила его у меня из сказала, что не отдаст пока я не успокоюсь, или она меня вообще отстранит от ребенка. Сжимая волю в кулак, вытерла слезы и опять прижала котенка к груди. Вот оно счастье!!!
Он к тому моменту похудел на 600 грамм. Его кормили через зонд, в который я заливала сначала свое молочко и потом его питание. Молока было мало. Как я вообще не потеряла молоко мне до сих пор не понятно! (Кормлю благополучно до сих пор его).
К груди я его приложила спустя наверное месяца полтора, вернее это он сам все сделал. Изслюнявил мне весь халат, карабкался выше и выше и до меня наконец то дошло, что же он все таки так настырно ищет:)
После очередного рентгена, врач вызвала меня к себе и сказала, что ребенку повредили шею, родовая травма, наверное тащили сильно. Для всех других исследований нас переводят в другую больницу, федерального значения, современную… но на другом конце Москвы, даже за МКАД, по моему, ровно в двух с половиной часах езды от дома.
Слава Богу, в трясущейся машине скорой помощи уже была я и держала самый драгоценный сверток, боясь даже дышать на него.
Как ни странно именно в этой больнице современной, новой и ужасно дорогой (для тех у кого нет московской прописки, которая у нас Слава Богу есть) мне вытрепали все нервы.
Мой живот спустя месяц был такой же, как и в первый день после родов, то есть ну очень большой. Мне уступали в метро место, а на фотографии официальной регистрации нашего брака 21 ноября я выгляжу ну прямо на сносях, хотя и была с утягивающим поясом.
Нас расписали в единственном для иностранцев ЗАГСе г. Москвы через три дня после подачи заявления лично директору. Она разрешает такую регистрацию всем тем, кому нужно срочно. Мы были уже женаты полтора года, но то была настоящая свадьба в церкви, с гостями и гуляньями в течении трех! дней. А здесь сходили, расписались, позавтракали в Шоколаднице и помчались к сыну. Вечером правда еще в наш любимый японский ресторан с родителями сходили. Ой, куда то меня заносит в другую историю…
Так вот, привезли нас в больницу, уже третью, стало быть. Переоделась, везу сына на оформление, как вдруг врач заявляет, что возьмет только ребенка, а свободных палат для совместного пребывания с ребенком нет. Ну на тот момент я была уже в таком состоянии, что подумала, нет, живой вы меня отсюда даже с охранником не вынесете. Ревела, скандалила, умоляла зав отделения- оставили. Смотрю, свободных мест в палатах полно, ну почему меня так усердно выгоняли домой?!!! Ну ладно, разместились и понеслось-режим как в тюрьме, чашку в палату нельзя, ребенка на руки и в свою кровать нельзя, какие то дневники ежедневные вести для врача, убираться, мыть посуду после еды самим, заправлять постель для обхода в 7 утра после бессонной ночи и все в таком духе. Через три недели в таком режиме, переругавшись со всем персоналом и подружившись с такими же мамочками, как и я, героически выхаживающими своих деток сутками напролет без сна и покоя, мой вес упал вновь до моих добеременных 53кг, а ведь набрала я за беременность 17 кг!!
Мамочки там были действительно героини, у всех своя история, все сражаются как могут. У многих дети с гидроинцефалией, перенесших или ожидающих сложнейшие операции, которых опять же еще 15 лет назад просто не делали. Поэтому то и не известно, как и сколько живут такие детки потом, ведь самому взрослому ребенку, выжившему после такой операции всего 15 лет. Вот уж я насмотрелась…
Врач мне попалась неопытная, но старательная. Мы прошли все возможные исследования, но так и не поняли, есть ли проблема с шеей или нет. У ребенка была пневмония, потом еще ОРВИ, он постоянно носил смешной голубой воротничок, и вдруг в какой то день он начал очень тяжело дышать, со свистом, задыхаясь. Ему брали кровь из пяточек по два раза в день, кислород в крови падал. Врач положила его под кислородный колпак и сказала наблюдать. В результате я не выдержала и попросила вызвать реанимационную бригаду, сын побагровел, пальчики тоже отдавали синевой. Пришли два реаниматолога и опять забрали сына в реанимацию на ИВЛ.
Опять все как во сне, меня пускают к нему лишь на час, я молюсь, чтобы он выжил, уговариваю его быть сильным и бороться. Сын как будто все слышал, и когда я в очередной раз пришла к нему спустя три дня, медсестра сказала, что он ночью сам вырвал из себя все трубки аппарата. Подключать заново не стали, но с тех пор подавали ему кислород через маску в его кроватку.
Муж приезжал к нам через день, он уже более менее отошел от стресса и успокаивал меня как мог, вкусняшками в том числе. На его день рождения сынок впервые пописал на него, вот он лучший подарок.
Тимофей стал смотреть на нас более осознанно, а однажды он мне улыбнулся!!! Врач увидев это, очень удивленно пробормотала, надо же, сколько любви… и вышла. А мы все улыбались друг другу.
Спала я по три часа за ночь, и однажды зав отделения увидев мои безумные глаза, велел забрать у меня ребенка на ночь, чтобы я могла поспать. Тимофея забрали в палату под присмотр медсестер в 11 вечера, в час я сбегала посмотреть, как он, а в пять тридцать я уже довольная и полная сил везла его кроватку-переноску к нам в палату.
Выписали нас 29 декабря, несмотря на то, что сын дышал очень плохо, хрипел и дышал, как астматик. Мне сказали, что это возрастное и все пройдет. Оказалось, у них просто не было аппарата, чтобы сделать ему фарингоскопию, а ларингоскопия никаких отклонений не выявила. Ему сделали кучу анализов, рентгенов, МРТ, гастроскопию, УЗИ, какие то еще исследования мозга, и все было в норме. Значит, зря только мучили.
Вот только проблема с дыханием. Но спустя месяц и три недели мы приехали домой, правда не на долго. Через день нас забрала скорая, и ребенок опять оказался в реанимации, потому как хрипел и очень плохо дышал. Мы с мужем опять оставили его одного, наедине с этими жуткими пикающими аппаратами в реанимации. Я рыдала белугой, удивляясь тому, сколько же можно оказывается плакать.
Когда мы пришли навестить сына на следующий день, нас встретил хирург и сообщил, что сына срочно прооперировали. После всех этих ИВЛ у него была повреждена трахея, и там образовалась мембрана с просветом 1мм (нужно минимум 7). Мне разрешили остаться с ребенком, а наш папа поехал за вещами.
Тот новый год (2015) мы встретили и кстати неплохо отметили втроем, в нашей маленькой палате 3х4кв. м. Мы ели домашнюю еду, заботливо приготовленную моей мамой, а муж даже умудрился пронести баночку безалкогольного пива:)
Ребенка закололи антибиотиками, мы делали ему ингаляции с гормональными препаратами, у него была жуткая диарея на фоне всех лекарств, мы совсем не спали, но вместе с тем наконец то мы почувствовали себя семьей- мужу разрешили жить с ними в этой маленькой палате — все в отпусках, новогодние праздники, никто не возражал…
Нас выписали 8 января, счастливые мы приехали домой. Наконец то, Тимофею лучше, ему уже два месяца и можно наконец привлечь к уходу нашу бабушку и дедушку. Без сил мы рухнули на кровать, а Тимофея унесла нянчить моя мама.
После нашего приезда домой все начали очень тяжело болеть, сначала мама, потом мой папа, потом муж (с температурой 39, какой у него в жизни не было в родной Бразилии). Держалась одна я, куда мне еще болеть, ребенка надо было кормить и выхаживать, организм не подвел. Но моральны мы были истощены до предела. И вот мы решаем, что нам надо срочно уехать от всего этого кошмара.
Еще до рождения ребенка мы планировали, что поедем в Швейцарию, после рождения ребенка на какое то время. У мужа там сестра, и возможность поработать какое то время. Но из за всего случившегося я уже сомневалась…
Однако мой по хорошему упрямый муж сказал, все, едем и точка. Я помчалась делать загранпаспорт паспорт ребенку, бразильский паспорт мы ему сделали в консульстве Бразилии за один день, так что виза в Европу нужна была только мне. Быстро оформив все документы, я помчалась покупать билеты на поезд. Лететь с четырех месячным ребенком после всего, что случилось я побоялась.
И вот 8-го марта мы садимся в поезд международного следования Москва-Страсбург. Вернее поезд следовал в Париж, но наше путешествие было короче. Белорусский вокзал, чемоданы, пакет с едой (жареная курица, помидорчики и огурчики как водится), коляска, люлька, все уместилось в нашем уютном купе люкс. До свидания, Москва, у нас совсем другие планы..(продолжение следует).
Вы мировая мама!!!
можно я добавлю Вас?))) очень интересно читать.
Какие вы молодцы!!! Вы герои! Дай Бог здоровья всей вашей семье!!!