Чуть Кондратий не хватил...

… и не забрал к праотцам.

В общем, повествую.

Вчера читала историю про маму и ее 10-месячного малыша, впавшего во сне в кому. Малыш умер, мама боролась с системой здравоохранения в своем городе. Это присказка… с работы приходит муж, дети под ногами. Рассказываю ему про это дело, обсуждаем.

Санька спрашивает: «Кома — это хорошо?» Смотрю, слово на вкус пробует, обдумывает.

Объясняю, что это болезнь такая, долгий долгий сон, добрые тети и дяди врачи лечат, чтоб спалось сладко, а проснуться здоровым. Окей, проехали значит, спать пошли.

***

Утро. Маша встала в восемь. Саша спит. С Маруськой все сделали пока — умывашки, завтрак, все дела, время девять. Саша спит. Идем в комнату, врубаем мультики, Саша спит. Удивляюсь. С утра она быстро просыпается. Целую в ухо, щекочу нос, щипаю за пупок. Это у нас игрульки такие. И тут понимаю, что ребенок не реагирует. Вообще. Никак.

Поворачиваю ее лицом к себе (она лежала на боку). Обмякшее тело. Руки как веревки, падают. Глаза закрытые, даже ресницы не дрожат. Дыхание ровное, тихое-тихое. Пульс нащупываю — быстрый, прерывистый.

Я ей — Саша, Саша!

Она не просыпается, девочки!

Я давай ее легонько по щекам похлопывать. Ноль реакции.

У меня слезы уже. Это все дело длилось минуты три-четыре. Голос уже дрожит — Сашенька, просыпайся, Барбоскины начались!

Лежит. И даже ресницы не дрожат. Ресницы запомнила. Я как будто вечность в них вглядывалась.

Подхватываюсь на кухню, за телефоном. На пороге слышу голос. Бодрый такой, веселый такой, звонкий голосок.

— Мама, давай еще в кому поиграем! Доброе утро!

***

Финиш.

Я уже веревку с мылом мысленно покупала.