Право на жизнь. Глава 11. Полнейшая неразбериха. (ТЕКСТ СЫРОЙ...пока что)

Проснувшись уже к вечеру, я ощущала себя абсолютно разбитой. Казалось, что силы покинули меня, а тяжесть всего мира опустилась на мои хрупкие плечи. Постанывая, я оторвала голову от подушки, осмотрелась. Самаэль сидел внизу, спиной к печи, и вытворял что-то странное. Руки его были вытянуты вперед, а между ладонями клубился шар черного тумана. Периодически в этом шаре вспыхивали искры, и тогда он начинал увеличиваться в размерах. Демон выглядел крайне сосредоточенно, и я побоялась его отвлечь.

Но он уже опустил руки, и шар, с треском заискрившись, рассеялся в воздухе.

— Хватит подглядывать, слезай. – Тон был недовольный.

Когда я не без труда оказалась на полу, демон порывисто поднялся и приблизился. Я инстинктивно сделала шаг назад и шлепнулась на лавку.

— У тебя повышена температура тела, хотя ты абсолютно спокойна. – Теперь в его голосе звучал интерес.

Я прислонила ладонь к щеке, потом ко лбу. Похоже, у меня и правда поднялась температура.

«Не хватало еще заболеть.»

— Заболеть? – Он снова сидел в моей голове.

Я тяжело вздохнула.

— Да, представь себе, мы – смертные, не отличаемся таким здоровьем, как вы, да и регенерацией тоже. – Я не понимала, как и где могла подхватить болезнь.

— Хм. – Он чуть склонил голову влево, — похоже, твое человеческое тело не способно выдерживать сильные выбросы энергии. – Демон продолжал смотреть на меня изучающе, как ученый перед трепанацией.

Но я все же задумалась над его словами. Наверное, это и вправду было последствие того, что случилось утром.

— Скорее всего, когда ты окончательно восстановишься, то вернешься в норму. – Это прозвучало весьма беззаботно, но вот слова «скорее всего», почему то заставили меня слегка напрячься.

Однако, в следующий момент мое внимание привлекло нечто более существенное. Я снова начала ощущать, как приближается что-то сильное, неистовое и не имеющее никакого отношения к свету. И эта энергия принадлежала не Самаэлю.

В дверь постучали. От этого звука я вздрогнула. И что удивило меня, так это то, что и Самаэль не удержался от этого воистину человеческого жеста.

«Неужели и его можно застать врасплох?» — Стоило мне подумать об этом, как демон снова обернулся и зашипел на меня. Затем он вновь обратил взор ко входной двери. Дернув за цепь, вынудил меня встать к нему за спину. Это удивляло не менее.

Я видела, как напряжены его плечи, буквально кожей ощущала, как он готовится к броску в случае опасности.

Стук повторился и… Самаэль выдохнул, расслабился.

Вместе с тем отступила и накатывающая волнами мощь извне.

— Заходи, Барон. – Громко сказал демон, делая несколько шагов вперед. – Ты бы еще в фанфары протрубил.

«Ну вот, снова я ничегошеньки не понимаю.»

— А мог бы, ты меня знаешь! – Дверь распахнулась и я увидела, наконец, нашего гостя. – Ну, здравствуй, Самаэль.

И уж лучше бы я не видела его. Сперва мне показалось, что вместо обычной головы у него – голый череп, однако чуть позже сообразила, что это лишь рисунок на коже, а лицо само по себе у него имелось вполне человеческое. Это был мужчина, на вид примерно одного возраста с Самаэлем. Ниже его ростом, но все равно выше меня. Волосы его были коротко острижены, только косая челка длинными каштановыми прядями падала на лицо. Он был в шляпе, каких я прежде не видела, но ему явно была к лицу, дополняя образ. Одет он был в черный плащ, из-под которого была видна черная же рубаха. Брюки и идеально чистые кожаные туфли завершали картину. В руке он держал трость с набалдашником в виде все того же черепа. И что еще интересно было в нем, так то, что кожа его, как и одежда, была черной.

Я встретилась с ним взглядом. На меня смотрели красные глаза, с пляшущими в них чертенятами.

— Так вот она. – Неоднозначно протянул он, заходя в дом и заглядывая через плечо Самаэля. Демон так же неоднозначно хмыкнул в ответ.

— Знал бы ты, какой сумбур сейчас творится у нее в голове, не пылал бы таким интересом. – Чуть смеясь пояснил мое смущение Самаэль.

Барон, как назвал его демон, наконец перестал столь явно разглядывать меня. Развернувшись на пятках, он оглядел дом, выдал что-то вроде «О!» и направился к столу.

— Как ты так быстро попал сюда? – Самаэль уже позабыл об осторожности и последовал за гостем. Я же по прежнему пребывала в легком ступоре. Ведь мы вдвоем были здесь спрятаны. Хорошее же, выходит, убежище…

— Ты забыл, что я один из немногих, кто, как и здешний Создатель, способен перемещаться во времени? – Барон сел на свободный стул, поставил трость между ног и уперся в нее обеими руками. – Тем более, ты так настойчиво звал меня.

Самаэль сел напротив него, вынуждая и меня пристроится на соседнем стуле.

— Тому были причины. Мне больше некому доверять. Да и пока рядом не появилась эта светлая смертная, я вообще не мог никому ничего рассказать. – Демон теперь был серьезен. – Потому и последние несколько лет я не мог связаться с тобой…

— И теперь я вижу почему. – Барон склонился в его сторону, прищурившись. – Кто же умудрился наложить на тебя столь сильное заклятие? Хотя нет, подожди, я сам догадаюсь… Из всех ныне существующих на это способны не многие, а заинтересованы еще меньше. Меня можно сразу вычеркнуть из этого списка. Хотя, признаюсь, испытывая иногда на себе твое упрямство, мне порой льстила мысль подчинить тебя…

«Выходит, он сильнее Самаэля?» — Мелькнула мысль в моей голове. Демон тут же поспешил уничтожить меня взглядом.

— Но я сдерживался. – Продолжал Барон. – Создатель бы не стал таким заниматься, у него другие методы. Хм… Остается Хало и Люциан. Кто из них?

— Люциан… — мрачно отозвался Самаэль. – Достал меня через Кая. Видел бы ты, скольких мертвяков они собрали. Некоторые из его приспешников были вынуждены раствориться ради того, чтоб захватить меня.

— Да, я слышал об этом нашествии. Но ведь ты отбился, как я думал. Да все так думали. – Хмуро отвечал Барон.

— И тебя не смутило, что после этого я пошел крушить свои же миры? – Сказал Самаэль с досадой и даже как то обвиняюще.

— По началу – да, но потом, когда мне передали донесение о том, с каким воодушевлением ты это делал, я решил не вмешиваться. – Кажется, этот Барон чувствовал себя слегка виноватым.

— Ты можешь снять заклятие? – Самаэль не стал долго рассуждать. А вот Барон на какое-то время замолчал. Он будто-то бы взвешивал решение. Взглянул на тонкую цепь, соединявшую нас, внимательно оглядел меня.

— Боюсь, что нет. – В итоге изрек он, разведя руками. – Тебе придется сделать это самому, как только полностью восстановишься. Правда, я не совсем понимаю, зачем вам это? – Он указал на цепь.

— Создатель постарался, по ней течет сила… — начал объяснять демон, но Барон прервал его.

— Все ясно, Светлейший немного приврал, — он рассмеялся, — ты, видимо, ему уже порядком осточертел. Сила передается от нее к тебе, пока вы находитесь рядом. Цепь вам вовсе не требуется.

Услышав это, я, наконец, все же решила ввязаться в разговор.

— Значит можно ее снять? – С надеждой поинтересовалась я.

— Вполне. – Барон протянул к нам свою трость, сощурился, и в тот же миг цепь распалась, а оковы растворились, будто бы их и не было. – Но все равно лучше не отходить далеко друг от друга.

Самаэль, казалось, был просто вне себя от радости.

— Как хорошо, Самди, что ты – мой должник. – Теперь Самаэль двигался с привычной, по всей видимости, для него скоростью, потому что говорил он это уже стоя у двери. – Дождись меня, я скоро вернусь, только разомнусь немного. А то наперевес с этой девчонкой я не мог развернуться в полную силу. – И он скрылся на улице.

А я в ступоре смотрела ему вслед и боялась обернуться к существу, с которым он оставил меня наедине. Так вот кто он… Только сейчас Самаэль назвал его по имени.

Барон Самди – Смерть. Про него у нас ходило множество легенд и сказок. Им пугали непослушных детей. И конечно кто, кроме него, мог оказаться другом Самаэля, Правителя Пятого неба, мира Махон, где в пытках горят тысячи грешных душ… Про Барона Самди рассказывали, что он столь же велик, как и Верховный Создатель. Он был существом вне времени и вне пространства. Не ангел и не демон, а кто-то гораздо более могучий и древний. Говорили, что еще до того, как Создателем были созданы Небеса, существовал иной мир – Сфера. Но он был в одночасье разрушен Хаосом – Хало, о котором они тоже обмолвились, и лишь немногим удалось выжить. Барону Самди в нашей религии отводилась роль Жнеца. Он был хранителем той силы, что давала жизнь и забирала ее.

Я бы, наверное, так и сидела, пялясь на дверь, не решаясь обернуться к нему, если бы Барон не заговорил первым.

— А ты Лилиана, верно? – Я все же обернулась и снова встретилась взглядом с его красными глазами. Было несколько жутковато оставаться наедине со смертью… – Теперь то понято, что Самаэль в тебе нашел.

— Что? – Я едва не свалилась со стула. – Нашел? Во мне?

— Конечно! Когда он вернулся тогда, после встречи с тобой, – был сам не свой, все время о чем то думал. – Мои размышления о назначении Барона в религии отошли на второй план. Я всегда думала, что едва оставив, Самаэль выкинул меня из головы.

— Для тебя это удивительно. – Он не спрашивал, а утверждал. – Конечно, ведь ты его совсем не знаешь. И прежде чем ты начнешь доказывать обратное, послушай кое-что… Нам может больше не представится возможность поговорить наедине. Раньше, еще до того, как Самаэль занял свой пост, он был другим. Конечно, он всегда был демоном, но он умел сопереживать, умел поддерживать в трудную минуту. Его мать была человеком, — я кивнула, подтверждая, что знаю об этом. – Но в его сущности это ничего не меняет. Его отец был демоном – и в этом вся суть. Хотя даже несмотря на это, та человеческая женщина смогла породить в нем чахлое зернышко чего-то светлого. И, поверь, сейчас оно там тоже есть, хоть и глубоко, но он остро нуждается в нем. Пройдет немного времени и, если Самаэль не вытянет себя сам, он будет поглощен тьмой окончательно. Поверь, крошка, тебе лучше никогда не встречать истинно темных. Вот в них уже нет ничего хорошего, нет места жалости, состраданию. Только слепая ярость и потребность все время причинять боль, уничтожать. Они, по сути, обезумевшие звери. Я обещал Самаэлю, что если он станет таким же, то я растворю его душу…

Я слушала Барона затая дыхание.

— Кроме тебя вряд ли кому-либо удастся усмирить его пыл и дать хотя бы надежду на спасение. По какой-то не ясной лично мне причине, вы с Самаэлем связали свои судьбы.

— Но ведь я всего навсего человек. Что я могу? — Я не понимала, чего он хочет от меня. – Разве станет он меня слушать?

— Он уже тебя слушает, крошка. – Самди подмигнул и обратил свой взгляд к двери. – Как на счет ужина?

— Все в твоих руках! – Самаэль уже стоял на пороге, а я все еще пыталась переварить услышанное. Что я собственно должна сделать? Спасти несчастного демона от того, чтобы он растворился во тьме? Как? Ну, простите, как я должна это сделать? Это ведь просто немыслимо… И опять я… Спаси мир, спаси не переродившиеся души, Седьмое Небо, демона Самаэля… Должна, должна, должна. Что за чудесная жизнь.

Я почувствовала, что мне становится дурно. Потрогала лоб и поняла, что горю еще сильнее.

— Я, пожалуй, прилягу. – Подавленно сообщила я собравшимся и полезла на печь.

«Самаэль.»

Я проследил взглядом за тем, как девчонка влезает на лежанку, готовый в любой момент оказаться рядом, ведь это неуклюжее тело так и норовило себя попортить.

«Чем хуже она себя чувствует, тем медленнее отдает мне энергию.» — Я успокоил свое эго, внушив себе эту мысль. Потому как другая, говорящая о том, что я беспокоюсь о ее состоянии, мне претила.

— По чарке? – Отвлек меня Самди, и я с радостью отозвался.

— Конечно, у тебя с собой? – Я сел напротив, попутно отмечая, что она уснула, едва коснувшись подушки головой.

— Как и всегда. – Барон достал из внутреннего кармана своего неизменного плаща большую флягу. Разлив жидкость по бокалам, мы подняли их, а затем молча осушили, наполнили еще раз и теперь уже пили не спеша. – Какие планы, Самаэль?

— Сперва мне нужна освободиться от заклятия подчинения. – Обдумав ответил я. – А уже потом наведаюсь к Каю. Его размазать не составит труда, а вот тягаться с Люцианом будет сложно.

Я не преувеличивал. Люциан был лишь немногим слабее Создателя, перечить которому я решался крайне редко.

— Но у всех есть свои слабости… — Самди снова говорил намеками. Этот черт любил загадки так же, как я любил плотские утехи. Потому, зная его, я молча ждал продолжения. – И ты сможешь узнать о них в Библиотеке.

— Предлагаешь отправиться на Шестое небо, прямиком в лапы к Шабатону? Ты забыл, что он все еще точит на меня зуб за украденные фолианты? – Конечно, я сам уже спрашивал совета в книгах, но те, что были доступны мне сейчас, не шли ни в какое сравнение с теми, что хранились там, в мире Макон.

— А ты иди не к Шабатону, зачем тебе, темному, обращаться к светлым? Спроси Зебула.

Я посмотрел на Самди внимательнее, подозревая, что чудесный напиток в бокале уже подпортил его рассудок.

— Друг мой, тебя ли часом не контузило в одной из битв? – Я уже откровенно смеялся, ведь Зебул был одним из темных фанатиков Люциана.

— Конечно, он наверняка захочет выдать тебя Люциану, но ты можешь предложить ему что-нибудь… — Барон задумчиво посмотрел на печь, где спала смертная. – К тому моменту она уже будет не нужна тебе…

— Даже не думай. – Я выпалил это слишком поспешно и еще более эмоционально, за что тут же проклял сам себя. Эта девчонка явно слишком дурно влияла на меня. – Просто я обещал ей…

Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, но вдруг Самди рассмеялся и откинулся на спинку стула.

— Так я и думал, дружище. Ты никогда меня не разочаровываешь! – Весело пояснил он. – Только дело совсем не в обещании! Да ты ведь даже уже пропитался ее запахом!

— Не мели чепухи, Самди. – Я лишь отмахнулся. – Мы с тобой оба знаем…

— Самаэль, это лучше бы ты перестал строить из себя Великого Темного Властелина. Я прекрасно помню, каким ты был, пока не ступил на Пятое Небо. – Его слова начинали распалять во мне злобу, но я боролся с ней, не желая причинить другу вреда. Да и не смог бы, Барон был куда более могущественным, именно поэтому наша дружба была возможной. Я не пытался уничтожить его каждый раз, когда он злил меня, ибо знал, что скорее всего потерплю крах. – Когда ты еще помнил чувства к матери. – Я отвел глаза, не желая видеть в нем сочувствия.

— Прекрати, Самди, это все в далеком прошлом и совсем не нужно мне. Привязанности делают нас слабыми. – Я был спокоен. Сейчас, столько времени спустя, мне не приходилось предпринимать особых усилий, чтобы подавить в себе чувства. Я давно убил их сам, еще в первые годы правления, иначе бы просто обезумел. – Ты забываешь, что я демон, к тому же, хоть и временно смещенный, правитель Махона. Там нет места жалости и всей той доброй чепухе о которой ты твердишь при каждой нашей встрече.

— Это ты прекрати, Самаэль. – Самди резко поднялся и навис надо мной, подавляя своей мощью. Я не смутился, но в очередной раз осознал, насколько он велик и стар. – Сколько можно объяснять тебе, дурья твоя рогатая башка, если ты продолжишь в том же духе, то скоро утонешь окончательно, станешь зверем…

— И тогда ты меня развоплотишь. – Отрезал я. – Это давно решено.

Барон сел на место, склонил голову. Этот спор был весьма частым и уже, даже, привычным для нас обоих.

— Но ведь у тебя есть шанс…

— Какой, Самди? Позволить себе привязаться к ней? – Я махнул рукой в сторону Лилианы. – И к чему это приведет? Что хорошего из этого выйдет? Признаюсь, здесь от скуки я вкусил ее свет. Это было приятно на мгновение, но не более. И еще, знаешь что? Она жалела меня! Человеческая девчонка, мир которой я создал чуть ли не из грязи, пожалела меня! Это просто смешно.

— Ты врешь сам себе, Самаэль. – Глухо отозвался барон. – Только смотри, чтобы не было поздно, когда ты все поймешь.

— Здесь нечего понимать, как только появится возможность, я избавлюсь от нее, засуну куда-нибудь подальше, пусть себе доживает, а потом возвращается к Создателю. Я не собираюсь намеренно делать себя слабым.

Барон покачал головой, но больше ничего говорить не стал. Мы молча допивали, каждый думая о своем.

Конечно, я немного слукавил, я не хотел оставлять смертную рядом, потому что те ощущения, что она поднимала во мне, настораживали, отвлекали, рушили холодную решимость, стойкость, отрешенность. Я – демон. Я – Правитель. Я должен быть беспощаден, жесток… А ей я и так уже позволял слишком многое. Слишком много ей осталось безнаказанным, такого, за что прежде я, бывало, убивал. Она могла сделать меня слабым. Я не мог допустить этого.

— Кстати, что я подумал. – Барон оторвал меня от размышлений. – У меня ведь есть кое-кто, кто смог бы провести тебя в Библиотеку. – Он на миг задумался. – Да, пожалуй, но тогда вам нужно отправиться уже завтра.

— Завтра? – Я задумался. Пока рядом нет Люциана, присутствие смертной частично оградит меня от действия заклятия… — Можно попробовать. Как в старые добрые времена?

— Именно так. – Самди подмигнул и исчез. Что же, наверное, стоит и мне воспользоваться случаем и заняться медитацией…

Я залез на печь и лег рядом с Лилианой. Она спала, свернувшись, подтянув колени к животу. Ее золотистые локоны растрепались по подушке. Рот был чуть приоткрыт, маня сладкой вишней губ. Я осторожно провел по ее щеке кончиками пальцев, в тысячный раз отмечая, какая она мягкая. Убрал руку. Смертная забавно поджала губы, как всегда, когда бывала чем-то недовольна.

Я снова коснулся ее, чувствуя, как она расслабляется. Только во сне она не противилась себе, не пыталась отрицать, что ее тело отзывается на меня.

«Почему же ты так манишь меня, глупая мышка?» — Этот вопрос терзал меня уже давно.

Оставив ее после первой нашей встречи, я еще долго приходил в себя. Все то, что она показала мне тогда, во время ритуала, вся ее жизнь, те гаммы чувств, это стало своеобразным детонатором. Моя непоколебимость дала трещину… И вот к чему это все привело – я стал пешкой Люциана. Едва отвлекся и сразу стал добычей.

Она всхлипнула во сне, чем вызвала у меня улыбку. Сейчас, когда меня никто не видел, я мог позволить себе это. Я снова протянул к ней руку, погладил по щеке. Она отозвалась, прильнув ко мне ближе, ее дыхание стало ровнее, глубже.

— Глупая мышка. – Я лег рядом, притянув ее к себе спиной, перехватив за талию, пряча ее от всего мира. – Пусть не на долго, но ты снова только моя.

«Лилиана»

Я ощущала себя в безопасности, было так хорошо, безмятежно, тепло… Озноб спал, температура, по всей видимости, тоже. Не знаю, сколько времени я спала, но открыв глаза, обнаружила, что в доме уже темно, наступил вечер.

Самаэль, истинный единоличник, держал меня поперек живота, не давая ни единого шанса выбраться из-под его тяжелой руки. Сперва, когда мой разум еще не до конца проснулся, мне показалось это приятным, но теперь… Теперь во мне билось лишь желание освободиться. Он был слишком близко.

— Самаэль… — Позвала я. – Проснись.

— Я и не сплю. – Голос его звучал хрипловато. Он был не доволен.

— Отпусти меня, пожалуйста. – Я старалась говорить спокойно.

— Нет.

— Нет?

— Нет! – Он резко поднялся, перевернув меня на спину, навис надо мной. – Еще минуту назад ты сама ко мне прижималась, а теперь решила сбежать?

Я смотрела на него широко распахнутыми глазами, различая в темноте лишь силуэт. Его близость волновала, но не на столько, чтобы забыть, кто он.

Стоит признаться, что все эти годы, особенно, когда ужас перед той ночью после бала отошел на десятый план, я нередко улавливала в себе состояние возбуждения. Были даже попытки что-то попробовать, узнать, как это бывает без боли… Но всегда я ускользала в последний момент в нерешительности.

— Ты и правда думаешь, что я отпущу тебя в очередной раз? – Я кивнула, Самаэль глухо рассмеялся.

Затем молча склонился ко мне.

— Здесь ты ошиблась. – В нем снова звучали те властные нотки, хотя нет, от него просто разило вседозволенностью и безнаказанностью.

Однако, демон забыл о том, что я теперь не так проста, как прежде. Стоило ему оказаться достаточно близко, чтобы я осознала, что дальше последует поцелуй, как я вновь ощутила зуд в области лопаток, а после, вокруг меня, своеобразным коконом вспыхнули яркие искры. Эти искры обжигали демона, оставляя на его коже ожоги, которые, впрочем, сразу затягивались.

— Не дурно. – Самаэль отпрянул. Я впервые самодовольно улыбнулась. – А если так…

Радость моя оказалась преждевременной. Демон пустил в ход свою силу, гася мои искры. Мне пришлось напрячься и сконцентрироваться, чтобы поддержать защиту. Впрочем, хватило меня не на долго. Сиротливо мигнув в последний раз, кокон погас, я больше не ощущала себя в безопасности.

— Давай же, сопротивляйся, смертная… — Самаэль снова приблизился. – Сколько сможешь. – Он уже шипел мне в самое ухо. – Выдержишь пять минут и я отстану, только если твое тело тебя не подведет.

Он повалил меня, и я снова оказалась плотно прижатой к лежанке. Дрожа всем телом, я, кажется, даже дышала через раз. Сперва замерла, а потом принялась вырываться, однако Самаэль рывком поднял мои руки и теперь удерживал их у меня над головой. Ногами пошевелить так же не удавалось.

— Зачем ты снова..? – Вместо спокойного вопроса получился жалкий всхлип.

— Зачем? Ты забыла кто я? – Ехидный шепот. – Тем более, ты сама распалила, столь страстно прижимаясь ко мне во сне. А я ведь говорил, что у меня давно не было женщины.

Он обвел кончиком языка край уха, спустился ниже, прикусил чувствительную кожу в ямке у ключицы. Я замерла, борясь с наваждением.

И вспомнила, что при желании, Самаэль может доставлять удовольствие.

— Если я не откликнусь, ты отпустишь? – Собственный голос придавал уверенности.

— Ты не сможешь, мышка. – Его дыхание снова жгло мою кожу.

Свободной рукой он медленно скользил по моему боку, там же, где когда-то кроил кожу когтями-лезвиями. Тогда я боролась с болью. Сейчас же приходилось душить жар, который поднимался в теле и опускался истомой внизу живота.

Самаэль забрался рукой под мою рубашку, обжигая своей ладонью. Я сжала зубы, когда он двинулся выше, и задержала дыхание, когда коснулся груди. Его губы тем временем блуждали по моей шее, а я лишь и могла, что повторять в мыслях заветную фразу «пять минут…»

Он невесомо провел по груди ногтями, а затем легко сжал самый кончик, вызвав во мне, против желания, волну дрожи.

— Вот и все, смертная. Твое тело тебя подвело. – Он снова смеялся. Я еще раз дернулась, пытаясь вырваться.

— Я не хочу… — шепнула я.

— Не лги мне… — Его глаза были напротив моих, хотя и были не видны в темноте.

— Я… боюсь. – Подавленно призналась я и зажмурилась. – Я не была ни с кем, кроме тебя, ни единого раза. Каждый раз, когда кто-то пытался… — Я замялась. – Я вспоминала все те ужасные вещи, что ты делал.

На миг мне показалось, что он напрягся.

— Тогда это было наказанием. Хотя многим из моего окружения оно показалось бы наградой… Впрочем, ты ведь человек…С такими, как ты, я тоже бывал часто… — Он снова касался губами моей шеи. И прежде чем я нашла, что ответить, накрыл мой рот поцелуем, окончательно ломая волю.

Наверное, все эти года я и правда нуждалась в этом. Кроме него никто не смог бы смыть во мне страх перед этими чувствами.

Однако, я все еще продолжала борьбу, не желая отдаваться ему, почему-то мне казалось это унизительным.

Но Самаэль действовал уверенно. Языком он разжал мои плотно сомкнутые губы, чуть прикусил нижнюю, не до крови, не до боли, едва-едва. Его свободная рука тем временем продолжала свои исследования. Спустившись ниже, он просунул руку под меня, провел заострившимися когтями по пояснице, все так же не причиняя боль, но находясь на самой грани. Это движение по пояснице заставило меня выгнуться вверх и оказаться еще ближе к нему. Я порывисто выдохнула, ощущая, как теплая дрожь прошлась от поясницы по спине до лопаток. Он снова пил меня в поцелуе, вбирая в себя мое дыхание.

И в какой-то момент я сдалась, расслабилась, не устояв перед тем, что он делал со мной. Сейчас он не причинял боль, не пугал, напротив, обещал наслаждение.

Я услышала в темноте его приглушенный смех и в тот же миг он усилил натиск. Его губы стали более требовательными, он целовал жадно, распаляя меня, я уже не пыталась сжать зубы.

Он отпустил мои руки. Я сперва уперлась в его плечи ладонями, но после, действуя по наитию, не стала его отталкивать, а напротив, скользнула пальцами вверх по плечам, добралась до его шелковистых волос.

И на этом замерла. Я была ошарашена, поражена. Боялась поверить в то, что сдалась ему вот так, за считанные минуты. Ведь это не нежный любовник, пышущий любовью ко мне. Это — Самаэль.

Он зарычал. Резко поднялся, озлобленно схватил меня за плечи, поднимая перед собой, сжимая до боли. Я испугалась еще сильнее и если еще в предыдущее мгновение могла бы сдаться, прояви он еще немного нежности, теперь я снова закрылась.

Он снова зарычал, встряхнул меня, отшвырнул прочь… А в следующую секунду хлопнула дверь. Я осталась в доме одна.

Спрятавшись под одеялом, обиженная на весь белый свет и на Самаэля в частности, я разревелась, как ребенок.

Ведь я была почти готова отдаться ему по своей воле, почти забылась в его руках, когда он проявил немного ласки, когда не стал делать больно… Но когда оказалось, что нужно еще немного, он спасовал...

Я проклинала тот день, когда осталась жива в том храме, когда первый раз попалась ему. И не потому, что так ненавидела его… Теперь пришло время признаться самой себе, что во мне до сих пор жива какая-то болезненная привязанность к этому демону. Я до сих пор пытаюсь найти в нем что-то хорошее, светлое. И даже нашла это, увидела в нем. К тому же теперь я знала, насколько и он нуждается во мне. Особенно после разговором с Бароном Самди… Я хотела донести до него, что нельзя делить все лишь на черное и белое. И пусть он жестокий Повелитель, он может быть и кем то еще. Может дать своей душе облегчение. Не обязательно жить в ненависти. Я не хотела жалеть его, да и это была не жалость… Просто я отчаянно хотела вытянуть его на свет… Почему? Не знаю… Наверное, живя воспоминаниями о нем, а после узнав его с другой стороны, я окончательно заболела мыслью о его спасении…

Но между нами все совершенно непросто. Ведь он однозначно не испытывает того же ко мне. Он лишь постоянно насмехался, издевался, напоминал о том, какая я жалкая и ничтожная. О том, что находится рядом со мной только из-за необходимости. А все его плотские желания основываются не на том, что он хочет именно меня, а на том, что у него давно не было женщины. Будь на моем месте другая, более податливая, он целовал бы ее с таким же воодушевлением. Это было до боли обидно.

«Самаэль.»

Я остановился только тогда, когда оказался совсем далеко от дома, когда ее мысли перестали быть слышны.

— Проклятая девчонка! – одним ударом я переломил столетнюю сосну, ощущая, как древесина впивается в кожу обломками, как отрезвляет боль. Кожа тут же затянулась, выплюнув щепки.

Пришлось сделать еще несколько глубоких вдохов, чтобы унять закипающую внутри тьму.

Она ведь была уже готова, ее руки не отталкивали… И именно тогда, когда я с удивлением для себя, обнаружил, насколько нуждался в том, чтобы она не отвернулась, именно тогда, она все оборвала.

— Все это бредни. – Я уже был спокоен. – При первой же возможности отправлю ее подальше, а сам наведаюсь к суккубам. С ними то не придется церемониться.

Я посмотрел вверх, на ночное небо, а перед глазами стояло лишь ее перепуганное лицо.

С каких пор меня стало волновать, что она боится?

Я чувствовал себя уставшим, истощенным.

Столько столетий я уничтожал в себе все то, что осталось от человека. Методично… И весьма эффективно. А что теперь?

Может быть вместе с теми крупицами энергии, что она отдавала мне, в меня проникала и ее человечность? Не знаю… Однако именно сейчас, здесь, в этом месте, где все и без того слишком сильно напоминало мне о первых годах жизни, я стал снова возвращаться к тому, с чего начинал… К тому, что бы уметь чувствовать.