Посиди у дяди на коленках

Скажу честно, это один из самых сложных текстов, которые мне приходилось писать. Потому что я не знаю, как правильно говорить об этой проблеме. Мне кажется, что этого почти никто не знает.

Как только ты произносишь фразу «Сексуальное насилие над детьми», большинство людей затыкают уши. И это не фигура речи. Когда я пыталась советоваться со знакомыми, большинство отвечало: «Ужас. Это просто ужас. Умоляю, давай только не сейчас» или «Нет, прости, я физически не могу это слушать». У меня нет детей, но даже меня пробирает дрожь, когда я думаю о том, что официальная статистика — это несколько тысяч случаев по России в год. В 2012 году пострадало не менее 3606 детей, а в 2013 году не меньше 2304. А официальная статистика далека от реальности. Известно, что в полицию обращается всего 10-12 процентов пострадавших.

«К нам приходит женщина лет 25-30. Она рассказывает, что не понимает, что с ней происходит. Говорит, что она не может есть, спать. Мы начинаем с ней работать. И вдруг выясняется, что, когда она была маленькой, она подверглась сексуальному насилию. Ей было 6 лет, это был ее отец. Но детская психика заблокировала это воспоминание, женщина попросту не помнила о том эпизоде. Но сейчас ее собственный ребенок достиг тоже же возраста. И подсознание начинает выдавливать все спрятанное наружу. А отец… Теперь немощный старик, за которым она ухаживает», — рассказывает Мария Мохова, соосновательница центра «Сестры».

Центр организовали двадцать один год назад, чтобы по мере сил помогать людям, подвергшимся сексуальному насилию. Крошечное помещение в блочном доме в Бибирево — это единственное, что может позволить себе центр все эти годы. Никаких субсидий от государства добиться так и не удалось. Уже год сотрудники центра «Сестры» не получают зарплату и работают бесплатно. Просто потому что кто-то должен отвечать на звонки и помогать людям.

Никакой офисной мебели и врачебных кабинетов — на стене плакат Мерлин Монро, по стенам — книжные полки и диваны. Все для того, чтобы людям, пришедшим сюда, было чуть легче говорить о своих проблемах. Последние два года центр «Сестры» все больше занимается случаями детского насилия, просто потому что больше в Москве этим не занимается почти никто. Мест, где бесплатно родителям и ребенку можно получить психологическую и юридическую помощь, больше нет.

Слушать то, что говорит Мария, очень тяжело. В 70 процентах случаев сексуальное насилие над ребенком совершается членом семьи или знакомым. Дети до пубертатного возраста часто вообще не понимают, что именно с ними происходит. Ребенка не бьют, не привязывают, не обижают. Наоборот, все происходит в форме игры: «это наш с тобой секрет», «а покажи, как ты меня любишь», «мы не скажем никому, это ведь наша тайна». Дети любят тайны. Дети любят быть особенными. Дети любят быть нужными взрослому. И дети очень доверчивы. Именно доверие и становится главным ключом к насилию.

Насилие — жесткое слово. И по отношению к детям сексуального акта в привычном смысле может и не быть. Не даром появились все эти штампы вроде «посиди у дяди на коленках». Самый страшный факт — в результате таких отношений ребенок испытывает сексуальное возбуждение в том возрасте, в котором не должен о нем ничего знать. Его психика и его организм меняются. Ребенок часто заменяет любовь этим самым возбуждением и начинает его искать. И поэтому сам становится зависимым от насильника.

В 9 случаях из 10 дети не могут прийти и рассказать, что с ними произошло. Если ребенок уже достаточно взрослый — потому что стыдно. Если маленький — потому что у него даже нет лексики, чтобы описать то, что с ним произошло. Еще один удручающий факт: матери в 70 процентах случаев встают на сторону отца/сожителя, а не ребенка. И это не зависит от образования и степени достатка.

«Это называется парадоксальной реакцией, и она очень свойственна нашим женщинам, — поясняет Мария. — Мама обвиняет собственную дочь в том, что она нарочно хочет отбить у нее мужчину. Даже если дочери пять или семь лет. Мать говорит: «Она ведет себя, как шлюха, она нарочно вышла в трусах, специально залезла к нему, когда я была на работе»».

Это одна из самых табуированных проблем в России: практически нет ни центров психологической поддержки, ни открытых данных о преступлениях. Многие семьи пострадавших даже не знают, куда именно им обращаться.

Говорить можно очень и очень долго. О том, как женщины не могут завести длительных отношений, не понимая, почему с ними такое происходит. О том, как дети вдруг бросают учебу и огрызаются на взрослых — и тоже не знают, почему. О том, как в подростковом возрасте вдруг появляются мысли о ***. О том, как отец годами насилует дочь, чтобы привить ей сексуальное воспитание. О том, как дети и подростки ненавидят собственное тело. Об одиночестве и страхах, которые берутся ниоткуда. О стыде, который не дает нормально жить.

«Была такая история. Девочка в младшей группе детского сада приходит в красивом платье: «Ой, смотрите, какое мне папа красивое платье подарил. Дальше залезает на подоконник, снимает трусы и говорит: «Смотрите, какая я красивая», — рассказывает Мария. — Как реагирует воспитатель в большинстве наших садов? «Ах ты дрянь такая, ну-ка быстро в угол». Но именно в этот момент ребеночка нужно брать и с ним работать. И делать это должен воспитатель». Но наша страна так устроена, что нам проще осудить, чем докопаться до первопричины.

Я не знаю, как такое можно пережить. Я не знаю, кому сложнее — родителям или ребенку. Я не знаю, какие слова нужно подобрать, чтобы заставить людей оставить это в прошлом и двигаться дальше. Я даже не знаю, как не впасть в панику и не начать подозревать всех вокруг. Но есть люди, которые знают. И от этого лично мне чуточку легче.

А теперь вдумайтесь. Чуть ли не единственный центр в Москве, который может оказывать квалифицированную помощь детям, пострадавшим от сексуального злоупотребления, и их родителям, может закрыться, потому что им нечем платить аренду. Когда я думаю об этом, у меня внутри кипит ярость. Так быть не должно. Да, я понимаю, что слова «Так не должно быть» стали в нашей жизни нормой. Сколько раз за день, читая очередную новость, мы повторяем ее про себя?

Но есть такая дурацкая и глупая фраза – «мы все родом из детства». И я точно знаю, что у тех, с кем в детстве случилась такая беда, должна быть возможность получить помощь. И она должна быть у тех детей, с кем это происходит сейчас.

А таких семей очень и очень много.

Профессиональная помощь нужна им даже больше, чем помощь родных и друзей. Ведь об этой проблеме большинство семей не решаются рассказать никому, кроме психологов. А на платного психолога у многих просто нет денег. И именно поэтому я считаю, что мы обязаны помочь. Как всегда, если не мы, то кто?! Целый год работы центра «Сестры» — это всего 4 807 740 рублей. А теперь представьте, что мать, попавшая в такую ситуацию, набирает номер, а в ответ – только длинные гудки.

источник —