Моя история. Часть вторая

Часть первая тут. www.baby.ru/blogs/post/288792849-309249/?page=1#comment288795030 Не знаю как сделать ссылку.

Потом были тяжелые дни. Я ходила по врачам, ему назначали ЛФК, массаж, парафиновые аппликации. Сейчас смешно вспоминать. Как теплый парафин на спинку мог изменить что-то в строении позвонка! Но врачи говорили одно, что нужен сильный мышечный корсет, который будет держать позвоночник. Т.е нужны сильные мышцы спины. А так как ребенку пока шел только годик, нам оставалось только наблюдать. Никому из родных мы ничего не сказали, так как внешне никакого искривления не было видно, и развивался он отлично.

Меня в то время мучали разные мысли. Я в Бога тогда не особо верила. И сейчас еще не определилась. Я думала, почему у меня родился такой ребенок, откуда это взялось, ведь всю жизнь вела такой правильный и здоровый образ жизни (я поэтому в начале писала о себе). Муж тоже без вредных привычек, из деревни, спортивный. Но потом как-то одна глубоко верующая девушка сказала мне, что это не наказание, а испытание для родителей. С этой мыслью жить мне стало легче.

Сыну было почти три года. Мы также ходили на консультации, было без изменений. С большой надеждой сделали еще раз рентген. Надежда была не на то, что в первый раз ошиблись, а на то, что где- то выше по позвоночнику есть еще один такой же полупозвонок, но вклинившийся с другой стороны. Таким образом, получилось бы равновесие. Надежды не оправдались. Он был один, причем в самом низу, предпоследним. На нем стоял весь позвоночник.

Мы с мужем стали воспринимать его диагноз спокойнее, планировали заниматься его мышцами и т.д. Надеялись что ничего не будет видно. И захотели второго ребенка.

Второй раз я забеременела сразу, с первой попытки. Беременной ходить было тревожней, мне было в принципе все равно кто будет, лишь бы родился здоровым. На втором узи я заставила врача показать мне весь позвоночник дочери. Все было ок!

В срок 40 недель я родила свою доченьку. Так же быстро, как и сына. Мы выехали в роддом в час ночи, в 4-30 я увидела дочку. Причем поехали в роддом я, муж и сын. Сыну было тогда 3,5 года. Мы ему говорим, просыпайся, поехали в магазин за сестренкой. Он встал, оделся, открыл входную дверь – а там ведь ночь! — Мам, темно ведь! – А этот магазин и ночью работает!

Дочке три месяца, сыну 3,8. Мне звонят из одного платного медицинского центра, где я делала массаж сыну и приглашают на консультацию к проф.Михайловскому из Новосибирского ортопедического института. Он приезжал в наш город раз в полгода, год, отбирать пациентов на платные операции. Я записалась. Попросила подругу приглядеть за дочей.

Профессор посмотрел ребенка, посмотрел снимки и сказал что тут однозначно нужна операция. И чем скорее, чем лучше. А лучше было сделать до трех лет. Пока позвоночник не принял окончательно неправильное положение. Пока не развилась сильнее компенсаторная дуга (это противодуга той, что есть из-за полупозвонка, направлена в другую сторону, для баланса тела). Вы знаете, у меня как камень с плеч! Как гора! Жить столько лет, не зная что же ждет твоего ребенка, не зная чем же ему помочь, а тут оказывается есть выход! Приехала домой в надежде. Профессор обещал прислать мне по почте смету.

Дома долго думала. Не один день. Мама, кроме мужа, был единственный человек, кто все знал. Вы не представляете как это тяжело решится отправить на операцию ребенка, да еще такого маленького, да еще с виду абсолютно здорового!!! Мама меня отговаривала, говорила что вот вырастет и ты увидишь, что ничего не видно будет. Муж не знал какую сторону принять.

Я записалась на консультацию в детский ортопедический институт в Санкт-Петербурге. Мы с мужем и сыном поехали туда в начале июля. На два дня. Дочке было тогда 3 месяца. Я вызвала посидеть с ней из другого города свою маму. Родители мужа по –прежнему ничего не знали. Дочка у меня на грудном вскармливании, бутылочку никак не хотела брать. Я купила смеси и уехала, не могла иначе. Бедная моя мама! Дочка плакала, бутылку не брала. Она пыталась из ложечки. Готова была свою грудь дать чтобы та успокоилась. Потом голод взял свое и она взяла бутылку. За эти три дня, пока мы были в отъезде, дочка стала сосать свой пальчик. Потом мы месяца три с этим боролись. А я сцеживалась, чтобы молоко не пропало.

Какой красивый город Санкт-Петербург! Хотя я многого тогда не увидела, не запомнила, так как цель приезда была ведь вовсе не прогулка. Институт располагается в очень живописном месте, кругом парки, такая красота! Прошло с той первой поездки четыре года, я была там много раз, и каждый раз любуюсь им. Можно подумать, что ты в каком то очень ухоженном санатории, с фигурками сказочных персонажей, детскими площадками – до тех пор, пока не увидишь детей что прогуливаются там с мамами. У каждого своя боль, своя надежда, своя история. Я отвлеклась…

Врач на консультации сказал, что нужна операция. Сказал, что операция будет по квоте (за счет государства), дал необходимые бумаги для нашего минздрава. Мы уехали, хотя сомнения еще были…… А сомнения у меня были до того самого момента, как 7 месяцев спустя я передавала сына в руки анестезиолога, как его увозили от меня на каталке, а он улыбался, ничего не понимая, а я старалась не показывать ему слезы. Опять отвлеклась.

Ну и опять отвлекусь. Перед отъездом муж позвонил своей матери, и ляпнул ей, что мы на пару дней едем в Питер. А так как о сыне мы не говорили, то получилось что мы едем погулять, оставив трехмесячную дочку дома. Представляете, что она обо мне тогда подумала?!

Приехав из Питера, я нашла в интернете электронные адреса ведущих российских хирургов-ортопедов, написала им, приложив наши снимки. И представляете! Они все мне ответили!!! Все! Есть еще Люди на земле! Я им так благодарна, что при всей своей занятости они мне ответили! Кто-то сразу, кто-то через месяц, два, с извинениями что не смог раньше. Но ответили все — что делать надо, и как можно раньше.

Сентябрь-октябрь прошел в сборе необходимых документов. В том числе требовалось заключение главного ортопеда нашей республики, что здесь эту операцию сделать не могут и потому направляют в СПб. И этот «главный ортопед» мне заявил, что своему ребенку он бы эту операцию делать не стал, что есть девушка у которой в груди такой полупозвонок, и она ничего, живет. Как хорошо что я его не послушала!

Здесь я хочу сделать отступление и выразить все свое негодование, все свое презрение тем врачам в г.Казани, с которыми мне пришлось сталкиваться за эти годы!!! «Благодаря» этим врачам было упущено столько времени, т.к. все реально оперирующие хирурги, т.е. те, кто сталкивается с этой патологией буквально каждый день, говорят что надо оперироваться как можно раньше, желательно до трех лет. Просто многие родители замечают что что-то неладно слишком поздно, когда искривление становится заметно. Мы же, счастливчики, заметившие все, когда сыну было семь месяцев, из-за этих неучей дотянули до 4,5 лет. Ну ладно, они не знали, что с нами делать, но ведь можно нам было рекомендовать поехать в специализированную клинику в Москву или в СПб. Нет! Они же с умным видом советовали нам массаж и парафиновые аппликации!!! Уф! Столько лет хотела это сказать, высказалась наконец-то. )))

Ну вот, собрали мы документы. Стали ждать вызов. Обещали на следующий год. В марте 2011 года пришел вызов на госпитализацию на 4 апреля. Дочке 13 апреля должен был исполниться год. Четвертого апреля в шесть утра я покормила ее грудью в последний раз, по полной, поцеловала спящую и мы с сыном поехали в аэропорт. С дочей сначала на две недели взяла отпуск моя мама, потом на следующие две недели свекровь. Родителям мужа мы рассказали о предстоящей операции, когда уже сдали все документы в минздрав.

Мне рекомендовали до отъезда потихоньку прекращать грудное вскармливание. Но я не согласилась. Я докормила ее по полной. Потом пару дней в отъезде помучилась с грудью, ну и на нервах наверное все молоко быстро прошло.

О наших хирургах с золотыми руками, о таких разных людях, что я встретила в институте – расскажу в другой раз.