Вспоминая историю своих первых родов, чувствую себя героиней приключенческого романа. Как бы банально это ни звучало, но все началось с экскурсии по клинике Ассаф а-Рофе. Да-да, экскурсия перед родами, как в музей. Тут — палаты с домашним антуражем, там — современное оборудование, и главное — телевизор! Знаете, в другом роддоме, в Каплане, телевизоров не было, и все будущие мамы при виде этого чуда технологий тут же загорались глазами. Я же, честно говоря, теликом не была заинтересована, но атмосфера и уютные палаты убедили меня.
И вот, день Х настал. Воды отошли, и мы с мужем понеслись в больницу. Там меня встретили как VIP-гостя, хотя это была обычная бесплатная палата: капельница-стимулятор, эпидуральная анестезия, и я даже боли не чувствовала. Совсем. Так что могла спокойно звонить по телефону, давать указания врачам и мужу, словом, организовывать все, как на важной встрече. Казалось, что рождение сына было просто пунктом на моем деловом списке задач. Если бы не начало боли, когда анестезия перестала действовать, все бы казалось идеальным.
Через двенадцать часов борьбы, но без криков и истерик, я лежала в палате с новорожденным сыном. Вот оно, долгожданное счастье! Все шло по плану, и я должна была чувствовать себя абсолютно счастливой. Но что-то внутри меня как будто поломалось. Вместо радости — странное ощущение пустоты, словно я провалилась в глубокую эмоциональную яму. На тот момент я не понимала, что это начало послеродовой депрессии.
Когда мы привезли сына домой, мое первое желание было… сбежать. Ощущение, что я выполнила свою миссию перед мужем, родителями и свекрами, и теперь можно удалиться в закат, оставив всем "наследника". Вот только меня это не сделало счастливой. Внутри закипали вина и ответственность. Я понимала, что нельзя "сбежать", и с головой ушла в заботу о малыше, хотя иногда вообще не хотела даже грудью кормить, давала сцеженное молоко из бутылочки.
Сын оказался спокойным ребенком. Плакал только, когда был голоден или мучили колики. Мог часами лежать на развивающем коврике, давая мне передышку и, словно понимая, что мама нуждается в этом. Однако в Израиле к роженицам прикрепляют психолога — и это было моим спасением. Психолог пришел в палату, вежливо попросил мужа выйти и начал осторожно расспрашивать. Нет ли, мол, в семье насилия? Не обижают ли? На тот момент депрессия для меня была чем-то незнакомым и даже сумасшедшим, и, когда меня не спросили о ней напрямую, я и не задумалась.
Да, когда выяснилось, что насилия нет, психолог не вернулся. А если бы остался, может, моя послеродовая депрессия не превратилась бы в такое многолетнее путешествие. Ведь в те времена дойти до психолога в Израиле было задачей непростой: сначала нужно было пройти через семейного врача, получить направление, а потом дождаться своей очереди. Могло пройти месяцы, если не год. Это сейчас уже есть психологи онлайн вроде - https://spokoino.me, а раньше - обратиться специально к психологу означало, что я псих :)
Прошло более тринадцати лет, и, хотя сын давно уже подросток, то ощущение депрессии, как тень, по-прежнему живет во мне. Она не исчезла, а лишь сменялась новыми слоями эмоциональных потрясений. Я смотрю на эту историю как на сложный жизненный пазл, где каждая деталь имеет свою боль, урок и силу.
Девочки, у кого случалась послеродовая депрессия? Пишите в комментариях
И вот, день Х настал. Воды отошли, и мы с мужем понеслись в больницу. Там меня встретили как VIP-гостя, хотя это была обычная бесплатная палата: капельница-стимулятор, эпидуральная анестезия, и я даже боли не чувствовала. Совсем. Так что могла спокойно звонить по телефону, давать указания врачам и мужу, словом, организовывать все, как на важной встрече. Казалось, что рождение сына было просто пунктом на моем деловом списке задач. Если бы не начало боли, когда анестезия перестала действовать, все бы казалось идеальным.
Через двенадцать часов борьбы, но без криков и истерик, я лежала в палате с новорожденным сыном. Вот оно, долгожданное счастье! Все шло по плану, и я должна была чувствовать себя абсолютно счастливой. Но что-то внутри меня как будто поломалось. Вместо радости — странное ощущение пустоты, словно я провалилась в глубокую эмоциональную яму. На тот момент я не понимала, что это начало послеродовой депрессии.
Когда мы привезли сына домой, мое первое желание было… сбежать. Ощущение, что я выполнила свою миссию перед мужем, родителями и свекрами, и теперь можно удалиться в закат, оставив всем "наследника". Вот только меня это не сделало счастливой. Внутри закипали вина и ответственность. Я понимала, что нельзя "сбежать", и с головой ушла в заботу о малыше, хотя иногда вообще не хотела даже грудью кормить, давала сцеженное молоко из бутылочки.
Сын оказался спокойным ребенком. Плакал только, когда был голоден или мучили колики. Мог часами лежать на развивающем коврике, давая мне передышку и, словно понимая, что мама нуждается в этом. Однако в Израиле к роженицам прикрепляют психолога — и это было моим спасением. Психолог пришел в палату, вежливо попросил мужа выйти и начал осторожно расспрашивать. Нет ли, мол, в семье насилия? Не обижают ли? На тот момент депрессия для меня была чем-то незнакомым и даже сумасшедшим, и, когда меня не спросили о ней напрямую, я и не задумалась.
Да, когда выяснилось, что насилия нет, психолог не вернулся. А если бы остался, может, моя послеродовая депрессия не превратилась бы в такое многолетнее путешествие. Ведь в те времена дойти до психолога в Израиле было задачей непростой: сначала нужно было пройти через семейного врача, получить направление, а потом дождаться своей очереди. Могло пройти месяцы, если не год. Это сейчас уже есть психологи онлайн вроде - https://spokoino.me, а раньше - обратиться специально к психологу означало, что я псих :)
Прошло более тринадцати лет, и, хотя сын давно уже подросток, то ощущение депрессии, как тень, по-прежнему живет во мне. Она не исчезла, а лишь сменялась новыми слоями эмоциональных потрясений. Я смотрю на эту историю как на сложный жизненный пазл, где каждая деталь имеет свою боль, урок и силу.
Девочки, у кого случалась послеродовая депрессия? Пишите в комментариях
