мне подумалось, что мамам воспитывающих своих детей это будет не только интересно но и полезно
Однажды в весеннюю майскую пору…
В руки попал томик стихов Н.А. Некрасова и сразу в ушах зазвучало: " Однажды в студёную зимнюю пору........, в больших сапогах в полушубке овчинном, а сам с ноготок..............., а кой тебе годик? :" шестой миновал, ну, милая!", крикнул малюточка басом, рванул под уздцы и быстрей зашагал". Возвращаюсь в тот самый 1947 год, Первомай, два нерабочих дня. Живём всё ещё как на военном положении, хлеб и продукты по карточкам, и к тому же очень сильный неурожай в стране в 1946 году добавил очень много трудностей. Что б как то поддержать людей, поселковая власть, на свой страх и риск отдаёт жителям посёлка пустырь под посадку картошки. Эту целинную площадку колышками размечают на участки для каждой семьи, в соответствии с количеством едоков в ней. Наш участок на 4 человека крайний. Речи о том, чтобы вскапывать эту многолетнюю целину лопатами речи не идёт. Отец договаривается со свиносовхозом и те дают на два дня конный плуг со всей необходимой для него упряжью. Затем он договаривается с какой то кавалерийской частью недавно передислоцированной из под Берлина в окресности г. Курган, и те дают на те же два дня коня.
Раннее утро 1 Мая, отец запряг коня в плуг. Мать с трудом взбирается на на голый хребет коня и плуг управляемый отцом, врезается в сырую тяжёлую вязкую землю около колышка начиная пласт выворачивать наизнанку. Пропахали всего то метров 5, как вдруг из посёлка бежит девчонка и кричит: «Тётя, Лида, Генка плачет не унимается, я ничего не могу поделать.Он прямо заходится от плача» Ничего не поделаешь, мать сползает с коня и вместе с маленькой неудавшейся нянькой возвращается к 2 месячному братишке. «Ну что ж делать нечего, Юрка, давай садись на коня и управляй. Сильные руки отца (отчима) сажают меня на круп могучего животного и вручают мне уздечку. И потом отец мне говорит: » направляй коня вон на тот колышек".
Наверняка на картинах старых мастеров кисти видели сюжеты под названием * на пашне*, кажется у Саврасова тоже есть такая картина. Там ясно видно, что конём и плугом управляет всего один мужичок. Деревенские лошади были приучены и хорошо понимали команды пахаря, как от возжей так и от голоса. Но у нас была не деревенская лошадь, а кавалерийский конь, который понимал только наездника в седле и шпоры его кавалерийских ботинок. А тут на нём вместо седла незнакомый ему хомут, вместо грохота и пламени разрывов на поле боя, свиста пуль и стонов раненых солдат и умирающих коней чириканье весенних птичек, а на его крупе без седла восседает какая то малявка и дёргает немело уздечку.
Я со своей стороны, как только был посажен на коня, почувствовал почти сразу, что моей нежной детской попке совсем пресовсем жёстко сидеть на твёрдых выступающих позвонках и начинаю от этого ёрзать, а поскольку в моих руках зажата уздечка, её движения сразу передаются коню и он начинает метаться влево вправо не понимая чего хочет от него наездник. Да я и сам толком не понимаю как пользоваться этой уздечкой. " Т ак дело не пойдёт, слезай, горе кавалерист" и сильные руки отца принимают меня с высокой спины коня.
Следует полуминутное раздумье отца, затем он говорит: «Так берёшь уздечку в руки, будешь впереди коня идти к тому же колышку, ясно?». В знак понимания киваю головой. Начинаю шагать по сырой липкой земле. На моих ногах немецкие солдатские ботинки явно на пару размеров больше чем надо. Их рельефная подошва глубоко врезается в сырую весеннюю землю и как бы прилипает к ней и оторвать ногу от земли из за этого удаётся с очень большим трудом. Плюс к тому вместе с подъёмом ноги к верху за ней тащится ком грязи и потому шагать я начинаю очень медленно, с трудом протаскивая каждую ногу вперёд. Отец конечно всё замечает и понимает. " Юра, таким шагом нам пахать нельзя. Попробуй слегка бежать может меньше прилипать будет" Следую совету отца и перехожу на бег трусцой. Действительно передвигаться вперёд становится немного полегче, т.к. ноги не успевают, как при медленном шаге глубоко увязнуть в почву. И таким ускоренным темпом мы через какое то время приближаемся к финишу нашего участка.Я уже предвкушаю как отдохнут мои ноги и всё моё тело. Но тут в нашу сторону подбегает Егорьевна с соседнего участка и обращается к отцу: " Степан Поликарпович, не вспашете ли заодно и наш участок? У моего Трофимыча из колена начал выходить осколок, боли неимоверные. Зубами скрипит так, что мои уши не выдерживают. Требует нож, водку и простыню говорит, что эту немецкую нечисть убирать из своего тела будет сам. Сейчас праздник ни доктора ни фельдшера нигде не найти. Дорогой, вспашешь?" Отец обращаясь ко мне: «Ну как, Юрка, вспашем?» Уж очень не хотелось продолжать эту беговую муку перед конём с прилипающими к земле ботинкам, но как откажешь Трофимычу, у которого орденов и медалей, как у маршала. Да и я тут почувствовал свою значимость, ведь обращаются ко мне, как к взрослому для принятия окончательного решения. И скажите зачем же мне терять эту значимость своим отказом и я конечно кивнул головой в знак согласия. «Ну спасибо тебе, Юра!» И то, что спасибо за наше согласие получил не отец а я, возвысило меня в своих собственных глазах весьма высоко. Вот пишу и тут же снова вспоминаю Некрасовские строки: «Семья то большая, да два человека всего мужиков то, отец мой да я.» Участок семьи Трофимыча был намного больше нашего, так что к концу вспашки его, я устал уже так, что ноги не хотели двигаться вперёд и приходилось большим усилием воли заставлять их передвигаться. В голове сгущался какой то туман, в ушах ощущался стук, минутами казалось, что я насовсем отключался от реальности и бежал в режиме какого то автомата, возвращаемый в неё окриками отца, когда надо было менять направление бега на обратное. Но к концу вспашки этого второго участка туман в голове понемногу стал рассеиваться и бежать с каждым шагом становилось всё легче и легче. Это верный признак того, что я очевидно впервые в жизни я преодолел так называемую *мертвую точку*. Ещё раз мне довелось её продолеть двадцать три года спустя, в 1970 году, когда мой танковый полк в начале марта совершал лыжный переход по снежной целине из Вологды в Грязовец. Тогда я единственный из полка прошёл этот 50ти километровый маршрут целиком.
Когда мы уже заканчивали вспашку участка Трофимыча, отец сказал мне: " Юрка, следующий участок Николая Архипыча. Его вчера вечером жена увезла в Курган. Что то тяжёлое с раной в голове, а пахать у них совершенно некому. Как ты думаешь, мы осилим его?" И я уже почуствовавший облегчение ответил согласием. К тому как можно было отказать Николаю Архипычу штурмовавшему рейхстаг. Мы, вся ребятня, не просто любили фронтовиков, мы их обожали и были рады любой возможности сделать для них что нибудь полезное.
После участка Николая Архипыча за плугом нас наконец то сменили и мы отправились домой. Но перейти с бега по липкой земле к ходьбе по утоптаной тропе оказалось не просто. Ноги как бы не хотели нормально шагать. Видимо смена одних работающих при беге мышц на другие, которые должны работать при ходьбе проходила не просто. Вообще то в простонародье эту ситуацию называют- *шатает от усталости*. Отец конечно заметив, что я пошатываюсь, произнёс: «Юра, не качайся как пьяный. Иди прямо, как гвардейцы, вон девчонки на тебя смотрят.» И тут я обратил внимание, как с завистью смотрят ровесники на меня. А как же — я управлял конём, я помогал раненым фронтовикам и я осознал, что у меня есть хороший повод чем гордиться перед ними. Поняв это я стал стараться регулировать каждый свой шаг, при этом горделиво поглядывая на своих ровесников.
Обобщая рассказанное, хочу сказать, что за этот чудесный урок труда я благодарю своего отца всю жизнь. Именно после этого урока я стал воспринимать труд как благо, труд необходимый неважно физический он или умственный.И конкретно убедился в том, что физические нагрузки и чем больше тем лучше в маленьком возрасте, в школьном и юношеском и они помогают нашему организму сформироваться наиболее оптимально для продолжения здоровой жизни до глубокой старости. Это залог того, что Вы смолоду не попадёте в плен к врачам и аптечной мафии. Мне очень повезло, что все мои 10 лет школьной учёбы от дома до школы приходилось проходить от1,5 до 3 с лишним км в одну сторону и столько же обратно. Я считаю, что подарком судьбы для меня было то, что приходилось очень много заниматься косьбой, заготовкой дров, покорять бездорожье и таёжные чащобы Восточных Саян, порой там где не ступала нога человека и и наслаждаться бегом на лыжах. Вот сейчас смотрю, живя в селе, как детишек 5ых, 6ых классов некоторые родители возят в школу и обратно на автомобилях всего то за 500-600 метров от дома. Так и хочется сказать им: " Не наносите вреда своим потомкам, не будьте их врагами" Ведь такое *коханье* обернётся для них ранними старческими болезнями, проблемами с деторождением.Неужели по Вашим мозгам не бьют цифры статистики, глядя на которые, я прихожу в ужас насколько стремительно молодеет инфаркт, а количество детей, рождаемых недоношенными растущее в арифметической прогрессии, вот вот перейдёт геометрическую прогрессию.
Уроки физкультуры, конечно если они заставляют потеть основательно учащихся необходимы ежедневные, но если они делаются как лёгкая прогулка бесполезны, а если вообще делаются для *галочки* то несомненно вредны, т.к психологически прививают негативное восприятие к самой их сути. Труд и только труд в молодом возрасте формирует здоровье человека на всю жизнь. Но обычно люди осознают необходимость физнагрузок поздновато, уже в значительно зрелом возрасте и начинают физические занятия типа фитнеса и тому подобное. Скажу прямо эффект от этого весьма невелик и недолог. Всё нужно начинать как можно раньше, конечно не перебарщивая. А то что в современных социальнообщественных понятиях физический труд не на почётном месте усложняет борьбу за здоровое воспитание новых поколений.
Хватит, поучать больше не буду, думаю и так будет всё понятно, без медицинской расшифровки. *Мотайте на ус* мои внуки, рожайте и ростите нам с бабушкой на радость правнуков вспоминая наши наставления.
Бажин Юрий Геннадьевич, сентябрь 2019 года. Яганово
