Папа полетел с дочкой один. Как это было.

Проснулись все в 5 утра. Я сделал завтрак: каша, фрукты, бутерброды, кофе и молоко. В 6:20 сели в машину и поехали в аэропорт. Приехали. Надя нас поцеловала и села за руль. С этого момента я с Ассоль остался один. Она, кстати, заснула в машине. Но бдительная охрана попросила меня выпотрошить одну сумку. Естсественно, дочка проснулась. Остальные все формальности миновали и в 8:20 взлетели. Не плакала совсем. Сидела со мной, пила молоко, читала книжку, бродила по салону, пыталась пообщаться со спящими пассажирами, играла со стюардессами, поспала у меня на руках. Приземлились в жуткий дождь и ветер порывами. Захотела писать. Но ни один унитаз ей не понравился. В комнате матери и ребенка была только раковина. А в подгузник уже не нравится писать. Забегая вперед, в итоге все же сделала в него. Получили багаж и на такси к вокзалу. Там успели перекусить в кафе и поменять подгузник. В 13:15 были в поезде. За 10 минут до отправления. Конечно, мне снова попался бухой сосед, который любит поговорить. Но не злобный, а невинный. Я его просто игнорировал. Ассоль играла со мной, знакомилась с детьми, долго общалась с одной доброй и интелегентной бабушкой. В итоге через два с половиной часа доехали до Новгорода. Такси, лифт и мы дома. Мама моя в больнице. Дома только папа. Про него будет отдельная история. Тут пришлось действовать быстро. Помыться в душе вместе, снонять в магазин одному. Ужин, душ, зубы, пижама. И в 18:20 мы уже в кровати, а через 10 минут Ассоль засыпает в моих объятьях.