Теперь я дважды мама - 30

Девочки на “бебике” тоже поделились своим опытом, в основном все хвалили этот роддом.

На третьем УЗИ мне сказали примерный вес дочи — 1900 в 32 недели. Мне показалось, что это маловато для нашего срока. Я предупредила своего врача о своем намерении откармливать ребеночка, что бы ее не удивляли мои громадные прибавки. Я стала кушать все подряд, но меня хватило всего на пару недель. Не уверена, что эти меры помогли пупсику набрать вес.

Время пролетело очень быстро. Я оглянутся не успела, как пришло время ложиться на плановую госпитализацию. Марусю мои родители забрали накануне вечером. До этого доча пару раз оставалась у них ночевать в качестве тренировки перед долгой разлукой.

28 августа 2013 года я отправилась в роддом за второй дочурой. В приемном покое было куча народу. У меня спросили, согласна ли я ложиться в коридор. Максим нервничал, предлагал поехать в роддом ЧГМА. Ага, так меня там и ждут. Я его успокаивала, говорила, что рано или поздно получу свое койкоместо.

Меня посетили на кушетке, дали матрац и постельное. Я сидела напротив палаты и не торопилась распаковывать вещички. В голове было одно: если кто-то из этих женщин пойдет рожать, я получу заветное место. Потому сидела и откровенно пялилась на пузатиков, желая им легких родов. Хлоп. У одной мамочки отошли воды. Она пошла рожать, а я пошла заселяться на ее место.

В роддоме меня приятно удивило питание. Можно было легко обойтись без передачек. И вообще, сравнивая два роддома, я не увидела большой разницы. И все больше убеждалась в том, что приняла правильное решение рожать здесь. Нашу палату вела Ольга Николаевна Максимова — заведующая ОПБ, приятная женщина. Она мне сразу понравилась. Через пару дней мне сказали, что операция назначена на 3 сентября. Еще я узнала, что наркоз будет эпидуральный. Меня это страшно огорчило. Я хорошо помнила свое истеричное состояние на операционном столе и мысли только об одном, что бы скорее отключится.

Постепенно я смирилась и нашла свои плюсы. Кроме того, что я сразу увижу дочку, для меня будет все впервой, как я и хотела. Сравнивать будет не с чем и, соответственно, расстраиваться если что-то пойдет не так. Все можно будет сослать на наркоз.

Маму я попросила не привозить Машу первые дни на свидания. Мне нужно было время отвыкнуть от дочери. Когда они все-таки приехали, сердце чуть не лопнуло, когда я увидела дочурку. Она стояла возле огромного окна нашей палаты такая маленькая, и такая повзрослевшая. Потерянная. Она пыталась улыбаться, но видно было, как она переживает. Я вышла к ним. Маруська так крепко обняла меня, постоянно говорила “Мама, амой, мама, посли амой” — она звала меня домой….Я еле сдержалась, пришла в палату и разрыдалась. Плакали все, кто ждал второго ребенка и у кого дома тоже остались старшие малыши.

На кануне операции второго сентября я как полагается “слегка” пообедала и поужинала кефирчиком. На ночь попросила “таблетку для сна”, так как пила такую с Маруськой. Но сестра на посту сказала, что ничего такого не имеется, посоветовала выпить пустырничка. Но его я пила с первого дня пребывания в роддоме, стабилизировала свою нервную систему. Ночь прошла нормально, в шесть утра я проснулась без будильника. Мои “однопалатницы” готовы были разбить мои телефон об стену, он разбудил всех. Я, видимо, находилась в невменяемом состоянии ожидания, забыла отключить его, оставила на кровати и ушла на “те самые процедуры”. Однако девчонки ничего мне не выговорили, ждали вместе со мной. Я была третья в списке на операцию в этот день. В двенадцать часов мне велели готовиться. С собрала пакеты, сдала белье и ждала. Потом сказали, что нужно подождать до часу, в итоге звонит телефон на посту… Чувствую, что по мою душу. Верно. Операцию переносят на следующий день. Сначала я спокойно все восприняла: получила свежее белье, пакеты не стала распаковывать. Потом меня накрыло, я пошла рыдать в укромное местечко. Естественно, понимая, что страшного ничего не произошло, слава Богу, с малышкой все нормально, это самое главное, а врачи, возможно, спасали жизни других мамы и ребеночка.Подошла молоденькая врач, начала меня утешать, сказала, что ее операцию в свое время переносили два раза. Я поблагодарила ее за сочувствие. Эмоционально я была уже на пике, морально подготовилась к встрече с малышкой… Слезы дали мне необходимую разрядку.

На следующий день, повторно пройдя “те самые процедуры,” я и еще две девочки (Света и Оксана) сидели в коридоре и ждали своей участи. Оксана боялась, что ее операцию тоже перенесут. Я и Света это уже пережили, поэтому были более спокойны, ее забрали первой. В десять часов наконец-то меня позвали на пост. Мы с медсестрой пулей поднялись на второй этаж. Я быстро-быстро переоделась (не понимаю сейчас, к чему была такая спешка, как будто секунды могли что-то решить). Прохожу в операционную. Помещение показалось мне очень маленьким. Медсестры готовили все необходимое. Среди них был парень, я подумала-медбрат.

Мне велели ложиться на стол, невероятно узкий, такое ощущение, шириной ровно с меня Я тогда подумала, как же другие там помещаются. Ясно дело, я не дюймовочка, учитывая мои 176 см. Но есть дамы гораздо крупнее. Не знаю, может их оперируют на другом столе. Я сделала вывод, что таким образом врачи могут плотнее подойти ко мне и решила не думать больше о своих размерах. Какая-то женщина, наверное анастезиолог, спрашивала меня про мой рост. Раза четыре, не меньше. Потом спросила, лечила ли я зубы.

Я ответила, что мне удалили нервы и сделали одну пломбу.”Укол нормально перенесли”,- продолжала анестезиолог. Зуб мне лечили без анестезии, я просто три дня проходила с мышьяком. Но мне не поверили. Врач сказала, что мне поставили укол, а я не почувствовала. Я настаивала на своем. Потом поняла, что спорить с этой тетей бесполезно.Нервничать из-за ерунды не хотелось. Вот ведь как засел в голове этот эпизод....

Продолжу.Мне поставили капельницы, сказали сесть и согнуться вперед, прижав подбородок. Не очень удобная поза, я боялась давить на малышку. Дальше улавливаю приказ той самой тети, нащупать у меня пространство между позвонками не помню какими по счету. Я понимаю, что щупает-то не она, а парень-медбрат. Окрестив его “стажером” я замерла. Еще не хватало, что б он что-нибудь напутал и обездвижил меня на веки вечные.

Найдя, наконец, нужное месту парень-теперь стажер начал вводить иглу. Женщина-анестезиолог рычит на него :”Ты куда, да не туда! Шевельнешься сейчас-убью!”

Было жутко слышать эти слова, оставалось только надеяться и молиться, что все получилось.Особой боли при введении иглы я не почувствовала. Видать паренек все-таки не промахнулся.

Далее меня поторопили развернуться и лечь, так как ноги могли очень быстро отняться. Поставили шторку, а я понимаю, что ноги-то немеют, а чувствительность все еще остается. Заходит Ольга Николаевна, я ей говорю, что все чувствую. Она меня щупает и спрашивает где я ощущаю прикосновение. Я все время отвечаю как мне кажется правильно. Тогда медсестра говорит :”Расслабься, тебя давно разрезали”. Только тогда я расслабилась, но не на долго… Меня начало страшно трясти. Не эмоционально, а физически (я была спокойна и даже слезу не получалось выдавить, успокоительные были не проницаемы. Со стороны могло показаться, что меня током бьет, так сотрясалась верхняя часть моего тела. Не очень приятное чувство Я пыталась как-то сдерживать тряску, сжималась. Начала болеть шея. Что говорили врачи по другою сторону шторки, я не разбирала. Поняла одно, что они переговариваются на своем сленге, используя термины мне непонятные. Ничего типа “кишки на стол, режь матку я не услышала, хотя ооочень боялась.

Вскоре почувствовалось небольшое давление и в 10-52 родилась моя дочь Вера Несколько секунд тишины и ее долгожданный крик. Эмоции пробились через броню успокоительных, у меня покатились слезки. Тихо так, счастлииииво. Я лежала, смотрела в небо и ни о чем не думала. В голове была пустота. Вдруг вижу над собой очень близко большие синие глаза в перевернутом положении. Глаза мне сообщают, что родилась здоровая девочка весом 3210, ростом 49 см (в это время глаза исчезают, появляется пирожок моей дочурки как говорится “на весь экран”). Потом мне показывают ее личико и дают поцеловать. Я не ожидала, что Верочка будет такая теплая и мягкая, как будто бархатная. Дочери дают мою грудь и уносят. Затем глаза возвращаются (оказывается, они принадлежали неонатологу) и просят меня прочитать, что написано на бирочке. Я читаю с ошарашенно- счастливой улыбкой- слишком быстро для меня сменяются картинки. Неонатолог спрашивает, правильно ли все написано, ведь это первый документ нового человечка Я прошу посмотреть еще раз, вроде все верно.

Тем временем Ольга Николаевна начинает меня расспрашивать, как назову дочку, где делали первую операцию и сказала, что года через два можно будет собираться за третьим пупсиком, но потом мне перевяжут трубы. Меня зашили, нужно было перебираться на каталку. Когда меня перекладывали, я пришла в ужас от своих ног. Я их не сразу -то узнала: какие-то большие и не мои вовсе… Сердечно поблагодарив всю бригаду, я поехала в ПИТ в добром здравии и с ясным умом..