Глава 22.

Когда на побережье Адриатического моря заглянула ночь, мы с Мусой не раздумывая, направились в главную достопримечательность нашего шикарного отеля – казино.
Играть, конечно, никто не умел, да и не собирался, а вот разбавить наше уединенное общество непременно хотелось.
В зале данного заведения царила особая атмосфера, невзначай заставляющая почувствовать себя азартным человеком. Приглушенный свет, вообще главная фишка всех развлекательных помещений, но в этом помещении свет был какой-то особый, я бы сказала интимный. Легкая музыка, расслабляла вновь прибывших игроков, а тех участников казино, которые прожгли тут уже не одну тысячу долларов будто уверяла,, не в деньгах счастье и участники продолжали тратить свои золотые монетки.
Голоса, что издавались из всех углов казино, почему то были слишком тихи, словно те люди, которые разговаривали, боялись лишних ушей. Изредка издавались солидные заигрывающие звуки женских голосов, а те люди, что играть совершенно не собирались, молча, потягивали различные напитки, по светски охватив бокал вина и устремив свой взгляд, куда-то в пустоту.
Я, едва моя нога ступила в данное заведение сразу же ощутила себя, не в своей тарелке. Чувствовался этот особый воздух, пропитанный азартом, что непременно уносило мои мысли, а соответственно и эмоции в тот день, где Ден однажды спустил целый миллион, дабы расквитаться с долгами. От него тогда зависело многое. Жизнь моя будущая зависела, а он так нелепо решил ее не в мою пользу.
— Ирка, как думаешь, в рулетку сыграем, поди подфартит? – доносится глее то рядом, едва уловимый голос Мусы.
— А, давай! – соглашаюсь я. Голос мой слишком чужой, не мой будто, а все потому что мной еще совладают эмоции и неподдельная ненависть к Дену.
Муса мне не ответил, отпустив мою руку он без лишних примечаний направился тратить свои денежки в весьма сомнительной рулетке.
Я наблюдала за его действиями отдаленно и совершенно не думала о выигрыше, или же наоборот о поражении.
Я смотрела на него как на мужчину. На его гордо выпрямленную спину. На его приподнятый подбородок. Я смотрела на его умелые мужские руки, которые в этот час, в эту минуту, сводили меня с ума. Рукава его белоснежной рубашки слегка закатаны, от чего на запястье проступает вена, и это вновь кричит о его мужественности.
Рядом с ним мужчины, они не так привлекательны в сравнении с Мусой, они не так мужественны и совершено не цепляют глаза. Игроки, что-то говорят, размахивают руками и пытаются, словно объяснится с Мусой. Он, по-видимому, их совершенно не понимает и, сожмурив недовольно брови, молчит.
Это шанс! Это мой шанс незаметно прошмыгнуть в холл отеля и набрать до боли знакомый номер сестренки, хотя бы на секундочку! Это шанс предупредить ее! Это большая возможность на мгновение почувствовать себя как прежде, чьей-то родной душой и удостовериться в том, что в мое семье все хорошо!
Это был огромный шанс, но мои руки, а так же ноги и дурная голова оказались слишком трусливыми, чтобы начать хоть как-нибудь действовать.
Я стояла, стояла забетонированная в пол и не в силах была шевелиться. Я стояла и абсолютно адекватно понимала, что теряю время. Ведь по моему мнению было очевидно, как только Муса начнет терпеть поражения, игра ему станет не интересна и он тут же пожелает данное заведение покинуть.
Но муссе как ни странно везло. Он раз за разом выигрывал, чем раздражал остальных игроков, а сам с довольно заметной улыбкой, развалившись на барном стуле, совершенно не собирался никуда уходить.
Я сделала шаг, маленький нерешительный, я бы сказала проверочный, но Муса моего движения не заметил.
Следующий шаг был уже более уверенным. Я все же сохраняя прежнюю осторожность вновь попятилась назад, глядя на Мусу, но в конечном итоге удостоверившись, что до меня ему особо дела никакого нет, рванула к выходу.

На ресепшене царила тишина.
— Девушка, разрешите позвонить!? – обратилась я к портье, но та от чего то молчала.
— Девушка! – вновь произнесла я.
А мне в ответ вновь ничего не сказали.
— За углом автомат, в холе! – донесся, чей-то голос. – Здесь бесполезно просить.
Я обернувшись застала за спиной весьма себе шикарную блондинку, облеченную в красной вечернее платье, несомненно, подчеркивающее ее шикарную, подтянутую фигуру.
— Спасибо! – выдавила я растерянную улыбку и, не теряя больше времени, направилась за угол.
Там действительно находился автомат, и как только мой взор упал на него, в голове мгновенно появилась пленка событий, которые могут случиться, если я совершу звонок. Руки снова невыносимо пустились в дрожь, без способности унять ее, но мое желание услышать родной голос, победило и я схватив трубку быстрыми, умелыми движениями набрала знакомый номер.
Гудки шли достаточно долго, мне даже подумалось, что ответа на звонок не будет никогда, но спустя несколько минут показавшиеся мне целой вечностью, трубку сестренка все же подняла.
— Черт вас побери, вы вообще на часы смотрели… — пробурчала Ксюшка сонным голосом и в ту же минуту дальнейшие слова у нее подобрала зевота.
— Ксюнь, это я! – шепотом проговорила я, прикрывая трубку рукой.
— Ирка! – закричала сестренка, от чего мои нервы и крепкий стержень установленный последним временем внутри не выдержал. Я просто зарыдала в трубку, не предоставив себе возможности разговаривать.
А Ксюшка тем временем говорила.
— Ты сума сошла паразитка? Тебя где носит? Да если бы не Ульянов, который ежедневно доносит о твоей жизнедеятельности, я бы с ума сошла? Где ты?
— Ксюнь, не кричи! – по неведомым причинам расплылась в улыбке я. – Со мной все в порядке, я очень скоро буду дома! Ты только не волнуйся…
— Не волнуйся? – возмущению сестры не было предела, я сквозь телефон чувствовала шквалу злости внутри Ксюшки. – Да ты хоть понимаешь, что я ночами первое время не спала? Да ты хоть знаешь, что я все больницы и морги оббегала, пока не встретила Ульянова? Да ты хоть знаешь, сколько седых волос появилось на моей голове, и сколько прибыли я принесла аптекам, покупая валерьянку? Чертова эгоистка! Не волнуйся! Да если бы ты пропала без вести, мне самой бы на этом свете не было.
— Ксюнь… — проглотив новую волну отчаянья, проговорила я. – Я все понимаю и свою вину признаю, но у нас с Ульяновым очень важное дело. Я не могу тебе пока всего объяснить и не имею права. Просто послушай меня, постарайся запомнить и дословно передать информацию Ульянова, а еще лучше запиши..
Ксюшка как бывало всегда мгновенно свой пыл усмирила и крик ее постепенно превратился в едва слышный шепот.
— Слушаю!
— Передай Ульянову, что в команде Грача есть люди, которые определенно занимаются поставкой наркотрафика и в то время пока ведутся переговоры о заключении сделки в назначенное место поставщиками, сбывается огромная партия трафика. Время и место назначают за несколько часов до встречи, во избежание проблем с полицией. Грач имеет дело с постоянной группой поставщиков и к другим компаньонам не обращается.
— Господи, во что ты вляпалась? – взволновано вздохнула сестренка.
— Все хорошо, Ксюнь. Это ключевая информация для Ульянова, с этой информацией он должен, что-то сделать, как только он все уладит, я вернусь домой.
— Ты в городе?
— Нет, родная! Я на берегу Адриатического моря с шикарным мужчиной.
— Очень смешная шутка! – усмехнулась Ксюшка.
— Это не шутка, Ксюша! – улыбнулась я, но в тот час подумав о Мусе от чего то разъяренно встрепенулась. Он же сейчас непременно опомниться, что меня нет. Вряд ли я после этого останусь счастливой женщиной. – Ксюнь, ты извини, мне пора!
— Возвращайся, Ирка! – зарыдала в трубку сестренка, а я дабы больше не травить свое и без того
истерзанное сердце, повесила трубку, а затем, состроив совершенно беспечный вид, направилась обратно в казино.

«Не было меня буквально пару минут, ничего ведь не могло случиться» — думала по дороге я, осторожно пробираясь в казино. Мусса моего отсутствия явно не заметил, поэтому мне не составит труда осторожно вернуться на место и замереть в прежнем положении. Можно даже продолжать разглядывать его. Мне не надоест это никогда. Он как огонь, на него можно смотреть вечность, этого достаточно, чтобы было тепло.
На него можно смотреть и размышлять о том, что произошло за то время, что я ворвалась в его беспечную жизнь. Он больше не умеет грубить, что говорят, сильно ему мешает в работе. Он больше не умеет щурить устрашающие брови, что тоже непременно создает помехи. Он больше не злой, что определенно плохо. Но если говорить абсолютно честно, то плевать мне на условности. Я не его работа, а значит изменения меня не коснулись.
Со мной он другой. Он нежен. Он через чур нежен. Со мной он шутит, со мной он улыбается, со мной он превращается в надежную стену и не предоставляет мне возможности в нем усомниться. С ним я чувствую себя под огромным крылом счастье, которое предать не способно.
В казино я прибыла достаточно быстро, и слегка приоткрыв двери, осторожно проникла внутрь.
Там было все по-прежнему. Приглушенный свет, создающий особую атмосферу, легкая музыка, убеждающая игроков, что, не смотря на все их проигранные миллионы, повода для паники нет.
Для меня повод был. Паника наступила не сразу. Я осторожно прошмыгнула в зал, встала даже на прежнее места, откуда незаметно ушла несколько минут назад и если честно не сразу осознала, что в этом месте поменялось, но твердо была уверенна, что то с той поры изменилось.
Музыка звучит… свет приглушен… люди по прежнему играют, люди все так же пьют напитки, общаются шепотом и смеются дамы, прикрыв свои губы, измазанные красной матовой помадой изящной ладошкой.
Мусса по прежнему в компании игроков, изрядно пьян… А рядом с ним обвив его широкие плечи руками стоит дама, та самая, которая указала мне дорогу к телефонной будке, шепчет ему что-то на ушко, а Муса отвечая ей, продолжает играть не на жизнь, а на смерть,
Вот. … Вот что было не так. Какая-то не понятная дама, лапает своими руками моего мужчину без угрызения совести, а тот в свою очередь, будто не замечая за собой ничего плохого, подается на ее чары.
— Что происходит? – подлетев к столику игроков, потребовала объяснения я.
Девушка на удивления, плечи Мусы от своей руки не освободила, а лишь приподняв бесстыжие глаза, расплылась в какой- то остервеневшей улыбке.
— Ты где была крошка? – улыбнулся Муса, по-прежнему не замечая за собой ничего из ряда вон выходящего.
— Отходила, по делам! – едва сдерживая остаток гнева, прошипела я.
— Знакомься, — приподнял голову Муса, — это Луя, наша переводчица!
— Ах, переводчица! – закричала я, не в силах больше сдерживать эмоции
, вырывавшиеся все эти минуты на волю. – А переводчицы у нас теперь своих клиентов за тело лапают? Или может быть в их обязанности входит что то поинтимней7 Ты предупреди сразу, что бы для меня сюрпризом не было!
— Ты чего несешь, Ирка? – рассмеялся Муса, по его глазам было очевидно, что ситуация его забавляет.
— Ничего! – фыркнула я. – Пойду, пройдусь, иначе твоя переводчица станется без рук.
Так называемая Луя, в тот час как ни странно убрала руки от Мусы, и скорчив недовольное лицо, отодвинулась в сторону.
— Так-то! – заметила я, угрожающим жестом, припугнув девицу. – Руки свои на чужих мужиков не клади, усекла!
Но девушка, явно не усекла. Лицо ее не выражала ничего, кроме откровенной усмешки. Мне даже показалось на мгновение, что Луя и не собиралась никуда уходить, а убрала руки, лишь для того чтобы усмирить мой пыл.
— Ни черта не понимаю, что они говорят, а тут такая находка! – улыбнулся Муса, объясняя мне появление девушки в нашем личном пространстве.
— Муса, она клеит тебя откровенно! – топнула ногой я. – Ты посмотри на нее.
— Глупая! – улыбнулся мужчина. Вальяжно приподнявшись со стула, становится рядом со мной и по хозяйски обняв за талию, произносит. – Луя, это моя любимая девушка, Ирина, прошу любить и жаловать. Думаю наше с вами сотрудничество пригодиться в дальнейшем и при особой нужде мы с вами свяжемся, а пока, вы можете быть свободны, я заканчиваю игру.
Девушка заметно погрустнела, глаза ее больше не светились из-за преимущества надо мной, и ей ничего не оставалось, как опустить их в пол.
А я в тот момент вновь загорелась от счастья.
Он мой. От макушки и до самых пяточек.

Девушка в скорее удалилась, опрокинув на меня ненавистный взгляд, а мы с Мусой продолжили игру в казино.
— И много ты выиграл? – обнимая его, интересуюсь я.
— А то! – рассмеялся Муса. – Я в этом толк знаю.
— И в переводчицах вижу тоже!
— Ирка, ну ей богу, прекрати! – занервничал мужчина. – У меня ничего с ней быть не может.
— Это еще почему?
— Потому что у меня есть сумасшедшая ты, которая грозиться оторвать руки любой посторонней женщине, которая ко мне прикоснется! Страшно за посторонних женщин.
— Не предавай меня! – от чего то расплакалась я, вместо того что бы обрадоваться сказанным словам. Я давно в них не верю, они слишком пусты, если действия говорящего, совершенно противоположны им.
— Я люблю тебя, дура! – прошептал Муса. – Какие к черту переводчицы.
Это было начало. Начало той жизни, которая в скором времени превратилась в ад.