Про мой туберкулез часть 3.

Делать нечего, я начинаю бояться так сильно, как никогда. Мне 18, моему сыну 9 месяцев и у меня туберкулез. Светит стационар на пол года. А я даже не увижу как он сделает 1 шаг.

Собираю монатки. Прохожу оформляться. Запах хлора и безысходности. Надписи «стерилизатор», «перед прохождением врача необходима обработка», я ещё не знаю о чем это. Оформляют быстро, без пристрастий, без презрения. Уже хорошо.

Поднимаюсь на этаж. Захожу в палату, которая станет мне домом на пол года. Лежат девушки. Обычные абсолютно обычные молодые девушки, им всем около 30. Не бомжихи, не алкашки. Слово за слово, они лежат 2 месяца. Приходит врач, говорит завтра бронхоскопия. Не есть, не пить. Спрашиваю девочек, а что это? Они отводят глаза и говорят крепись. Когда я сходила, тогда я поняла. Это когда вам через нос засовывают трубку в бронхи, наливают в них раствор и берут смывы на анализ. К диагнозу туберкулез легких добавляется туберкулез бронхов и гортани. Процесс пошел выше, оттого и голос осип. Бронхоскопию с тех пор мне делали ещё 7 раз. И я больше её не боюсь.

Лечили меня химиотерапией, как и всех. 4 антибиотика ежедневно, через 4 месяца лечения добавили ещё 2.

Хожу по коридорам в маске, стараюсь ничего не трогать. По коридорам в равной степени ходят и наркоманки и обычные девушки, женщины. Запомнилась мне одна слепая 19 летняя девочка. Она ослепла от лечения. Кто то катается на коляске, кто то без ног, кто то под кайфом, а кто то как и я, попал будто по ошибке. У многих маленькие дети, видимо заболели как и я, во время беременности.

Тогда я и увидела, что все эти люди (4 этажных стационар) все они в свободое время (с 5 до 7) выходят из больницы. Кто то едет на автобусе домой, кто то гуляет, кто то в магазин. В тот же самый магазин, в который ходила я, будучи в положении. В те же самые кафе, куда я ходила с мужем пить чай по вечерам. Сидят в моём дворе, кашляют и плюются. Кашляют на фрукты на рынке, которые я покупала… и не только я. И только тогда я осознала масштаб трагедии