О том, как я попала в Бразилию (часть седьмая)

У кого-то может возникнуть вопрос, почему я не осталась в Бразилии с любимым? Почему не планировала вернуться как можно скорее, сразу после оформления всех положенных для переезда документов?

Я охотно объясню. Причин было несколько. Первая и сама важная — я училась в тот момент в университете, только-только окончив пятый курс, а оставался еще шестой. Бросить учебу (на бюджете к тому же) на последнем курсе — верх неблагоразумия, а остатки благого разума в моей голове еще присутствовали несмотря на влюбленность. Вторая причина — моя семья. Так уж получилась, что я самый младший, а потому особенно всеми опекаемый ребенок. Новость о моем переезде в Бразилию и о всех последствиях (вроде бросания университета), боюсь, вызвала бы у моих близких шок. Не могу себе представить, какими стали бы мои отношения с членами семьи после такого поступка и, самое важное, каким бы было ИХ отношение к моему новоиспеченному мужу. Вряд ли кто-то отнесся бы к нему с симпатией. Скорее всего его бы воспринимали как наглого похитителя невест. В-третьих, как не крути, а вживую мы общались каких-то семь дней. Ехать в Бразилию в качестве туриста на ПМЖ невозможно, если только не становиться нелегалом, значит замуж. После семи дней знакомства, безумие же? Ну и еще одна немаловажная причина, я занималась разными семейными делами, которые невозможно было оставить, не доведя до конца. Например, дела с наследством после смерти мамы, причем я занималась не только своими делами, но и делами сестры, по доверенности. А еще делами бабушки: мы добивались получения новой квартиры от администрации города взамен ветхого дома, крыша которого готова была рухнуть ей на голову в любой момент. Причин было не мало, в общем. Да таких, что не отмахнешься...

А Жу не мог уехать в тот момент из Бразилии, из-за работы...

Мы ничего не могли запланировать, даже мою следующую поездку, поэтому было очень сложно пережить расставание. Но пережили как-то, куда же деваться...

Прилетев в Челябинск, я даже толком не успела разобрать сумки: через два дня у меня уже был запланирован перелет в Москву. Зачем такие сложности? Сан-Паулу — Москва — Челябинск — Москва. Почему в Москве не осталась? Очень просто. Я хотела объясниться с моей старшей сестрой, но не по телефону, а лично. Из-за моего обмана и поездки в Бразилию серьезные проблемы у меня могли возникнуть только с ней, а делать признание по телефону я не хотела. Поэтому я заранее купила билеты до Москвы, еще до поездки в Бразилию и предупредила Наташу, что приеду, просто в гости. Если бы я купила билеты по прилету в Челябинск, то Наташу могла заранее встревожить срочность моей поездки. Если бы я взяла билеты через неделю-две после путешествия в Бразилию, то мне пришлось бы общаться с Наташей на тему моей легенды о походе на Увильды, а это значит, я была бы вынуждена очень много врать прежде чем рассказать правду либо все же объясниться по телефону, но тогда в моей поездке в Москву уже не было бы никакого смысла. А в Москве я не осталась потому, что по легенде была на озере и явись я к Наташе внезапно с сумками непонятно какими судьбами, разговор начался бы не так, как я хотела. А я не планировала никого пугать и тревожить заранее. Надеюсь, понятно объяснила, а то запутанно как-то получилось.

При встрече с сестрой на душе у меня было очень неспокойно, разговор-то предстоял серьезный. Наташа первым делом мне сказала, что очень волновалась и пыталась мне позвонить на телефон, но он был вне доступа. Я ей напомнила, что была без связи эти девять дней.
— Ну как ты съездила-то, расскажи.
— Я тебе дома расскажу все подробно и покажу фотографии, у меня с собой, очень круто было.

Тут не соврала даже ничуть. Дома у сестры я сперва разобрала вещи, сходила в душ и покушала. А потом мы сидели за столом. И я начала разговор так:
— Мне нужно тебе кое в чем признаться. Я ездила не на Увильды. — в этот момент выражение лица у Наташи резко меняется, я вижу, что она уже знает, что я скажу дальше. — Я ездила в Бразилию.
Никогда не забуду того взгляда. Лучше бы мне тут же провалиться сквозь землю. Кажется, она сказала что-то вроде «Я так и знала».
А потом я попросила ее выслушать меня спокойно и начала свой рассказ с самого начала. О том, как мы познакомились с Жу, как начали общаться, как менялось мое мнение о нем, о нашей ментальной связи, все-все, что я писала здесь ранее. Выражение лица Наташи постепенно смягчалось. Рассказав о том, как Жу меня встретил, о его родителях и в общих чертах о нашем совместном времяпрепровождении в Бразилии, я замолчала. Наташа тоже молчала. Я позвала ее к компьютеру и показала наши фотографии и видео. А потом мы созвонились с Жу в скайпе и я их впервые познакомила. Жу держался очень спокойно и уверенно, Наташа сдержанно, но, как мне показалось, этот разговор ее немного успокоил. В конце концов я же здесь, живая и здоровая, это УЖЕ произошло и волноваться нечего. В этом плане мои расчеты оправдались.

Конечно, я не стала сразу же открывать Наташе тот факт, что мы с Жу любим друга друга и хотели бы быть вместе, но не потому, что хотела скрыть, а потому, что в любом случае нашим чувствам предстояло еще зреть и зреть, а переезд в Бразилию на тот момент был невозможен по многим причинам, так что я не видела смысла говорить о том, что могло никогда и не случиться.

Нет, безумие меня не охватило… Наши чувства с Жу, при всей их силе, всегда находились под контролем разума. Поэтому все наши решения были взвешенными и продуманными.

В Москве, лежа на диване у Наташи дома, я не могла уснуть. Слишком привыкла к тому, что включен скайп и там Жу. Меня угнетало чувство оторванности от него. Это чувство всегда сопровождалось страхом, что Жу — лишь плод моего воображения и в реальности не существует. Бредово звучит, наверное, но когда обрывается единственная ниточка, связывающая нас (я имею в виду интернет), я вспоминаю о тысячах километров между нами и бескрайнем океане. Я представила, как однажды я проснусь и увижу, что все люди на земле исчезли. Не ездят машины, не жжужат провода, все замерло навеки. Остались лишь я и он, но между нами никакой связующей нити и даже уверенности в то, жив ли он, нет. Мы будем искать друг друга вечность, и так никогда и не найдем. Тяжко жить с богатой фантазией. Вот я уже и плачу в темноте ночи, всхлипываю все громче и громче, поверив в сочиненную мной же сказку. Наташа услышала мое горе, спит она очень чутко, и сказала: «Ну иди созвонись с ним».

Жу, увидев мое заплаканное лицо, спросил, почему я плачу. Когда я рассказала о своих страхах, он мне ответил так:
— Ну давай заранее договоримся, что мы будем делать в такой ситуации. Ты будь на месте и жди меня, а я уж как-нибудь до тебя доберусь, я же мужчина. Ок? Ну вот и все, и нечего плакать.

Он всегда умел найти нужные слова, чтобы меня успокоить. Вот я уже в состоянии вернуться в постель, а от моей грусти и следа не осталось.

По возвращении в Челябинск мне еще предстояло открыть свой обман всем остальным родственникам. Бабушку, помню, мое признание не впечатлило. «Бразилия? Где это? Иди кушай, я тебе картошки разогрела». Папа долго причитал и пугал меня страшными рассказами о сексуальном рабстве, о которых он слышал из телевизора. Брат без обиняков спросил: «Что тебе русских мало?». В общем, все нормально отреагировали, без истерик.

Очень радовалась за нас Тамара, она к тому времени уже то ли собиралась возвращаться из Абхазии, то ли вернулась, я уже не помню, но наши совместные фотографии с Жу она видела в интернете и долго не могла поверить в то, что это не фотошоп. А мы с Жу тем временем вернулись к нашей виртуальной жизни бок о бок, оставляя скайп включенным почти всегда.

Первое время было очень тяжело. Мы подолгу сидели и молча смотрели друг на друга в экран, страдая от неопределенности нашего будущего и невозможности друг друга ощутить физически. Может это мелочь, но мне не хватало одной важной детали: контакта глаза в глаза. Кто пользовался скайпом поймет, что я имею в виду, особенно если камера собеседника не встроена в монитор компьютера. Ты смотришь на человека в монитор, и человек видит тебя так, словно ты смотришь не на него, а в сторону. Если же смотреть в камеру, то уже в свою очередь ТЫ человека не видишь, но ему кажется, что ты смотришь ему прямо в глаза. Иногда я говорила Жу: «Поговори со мной, глядя в камеру». И он говорил, глядя мне в глаза. Иногда он сам так делал, особенно если хотел подчеркнуть значимость своих слов, и у меня пробегали мурашки от его взгляда. Еще я любила закрывать глаза и слушать его голос, не глядя в экран, на разваливающееся на пиксели изображение. Тогда у меня появлялось ощущение, словно он сидит рядом со мной. Иногда мне даже казалось, что я ощущаю легкое, как ветер, прикасновение его руки на своем лице. Но это были лишь мои фантазии, конечно.

Как я хотела, чтобы он мне снился! Но за все время нашего знакомства до сегодняшнего момента я не помню, чтобы хоть раз видела его во сне. Странно, почему так.

Когда качество связи позволяло, я делала бесконечные скрины экрана и сохраняла фотографии, как сохраняла бы любые другие наши совместные снимки. Чем они хуже? Вот я в углу экрана, вот он. Особенно мне нравилось фотографировать, когда Жу выходил на связь из какого-нибудь необычного места. Например, из гаража его друга, где они часто собирались компанией и смотрели футбол или делали шашлыки. «Меня» тогда ставили куда-нибудь на стол и воспринимали, как полноценного человека. Ко мне подходили и здоровались: «Привет, Лирика!». Так меня называли раньше в сети и друзья-капоэйристы, и даже Жу меня так называл в начале нашего общения. Лирика. А я его называла Джо, как его американские коллеги. Жу — это сокращенно от Жуниор, то есть младший, потому что его зовут как папу Жоао, но папа Жоао старший, а Жу соответственно младший. Ничего, что я так перескакиваю от одной темы к другой?

Ну так вот, компьютер ставили куда-нибудь на возвышенность, и я принимала активное участие в общении. Гараж Андре, друга Жу всегда был открыт для всех желающих заскочить на огонек, а про меня уже все в округе знали. Часто вокруг меня собиралась толпа детишек, они мне что-то наперебой рассказывали и кричали: «Лирика! Лирика!». А я им отвечала по-русски, чем приводила малышню в дикий восторг.

Жу очень много путешествовал по Латинской Америке, поэтому периодически выходил на связь из отелей. Таким нестандартным образом я побывала в Перу, Колумбии, Эквадоре, Аргентине, Мексике, Чили, Панаме, и даже США. В каждом отеле Жу первым делом показывал мне вид из окна, а потом расположение комнат. На ночь Жу оставлял компьютер у изголовья и просил звонить ему, если связь сорвется. Если я жалела его и не перезванивала, он просыпался сам, звонил мне и ругался.

Вообще, спать мы привыкли не по определенным часам, а когда придется, стараясь, чтобы как можно чаще время нашего сна совпадало. Таким образом, я почти каждый день урывала несколько часов днем (ночью в Бразилии), чтобы глубокой ночью общаться с Жу после его возвращения с работы. Это было тяжело физически, но мы привыкли со временем.

Кроме гаража и отелей, Жу иногда звонил мне с работы. В белоснежной рубашке и строгом глстуке, Жу, окруженный коллегами украдкой показывал мне язык и строил рожи. Иногда он мне писал: «Подожди, начальник идет!», значит надо было вести себя тихо и ничего не писать в чат. Над камерой склонялся ничего не подозревающий шеф, а я хихикала, когда Жу мне показывал в камеру кулак.

Еще Жу выходил на связь из университета, где он в то время оканчивал курс повышения квалификации. Украдкой направлял камеру на преподавателя, и я слушала лекцию. А потом разворачивал и с серьезным лицом писал мне какой-нибудь смешной бред. Везде он находил интернет, чтобы со мной связаться. На счет скайпа он мне положил денег, чтобы я могла ему звонить всегда, когда у нас срывалась связь или когда он бывал без компьютера.

Иногда мы ругались. Чаще всего это случалось из-за моей ревности к друзьям Жу и вообще ко всему, не связанному со мной. Мне хотелось, чтобы он был на связи всегда, а Жу часто уходил, особенно на выходных, на какую-нибудь вечеринку в клуб или в гости к друзьям. Его реакция и вообще подход к таким ситуациям меня первое время удивляли: никогда он не шел на поводу моей ревности и, чего уж греха таить, недоверия, но терпеливо выслушивал мои истерики, а потом спокойно мне объяснял, что у него есть своя жизнь, не связанная со мной и от этой жизни он не откажется, как никогда не потребует, чтобы я отказалась от своей. Первое время я не понимала, о чем он говорит. Какие друзья? Если мы друг друга любим, то у нас все должно быть общее: интересы, друзья, досуг и так далее. Не может быть секретов, личного пространства, все мое — твое. Но Жу не просто объяснял мне принципиально новый (для меня) подход к отношениям, но показывал на собственном примере, что такое доверие, к примеру, и уважение любимого как личности. Он никогда не спрашивал меня, где я была, с кем, что делала. Расскажу сама, он выслушает, прокомментирует, но сам первый никогда не спрашивал. Помню, в нашем городе было одно ночное мероприятие в театре, какой-то культурный фестиваль. Отпустил спокойно, не спросил даже, во сколько приду. «Неужели тебе неважно, когда я вернусь?» — спросила я. «Важно, но это твое личное дело, я не хочу тебя контролировать. Развлекайся.»

Со временем я научилась доверять. Жу меня этому научил очень тактично и мягко, без ультиматумов и ссор. Поговорка «Доверяй да проверяй» — для меня не имеет никакого смысла. Если доверяешь, значит никогда не будешь проверять. Зачем? Жу никогда меня не обманывал, ну если только в каких-то мелочах и, как правило, я всегда его вычисляла или сам признавался тут же, что соврал.
— ты пил?
— неееет, что ты
— точно?
— ну… Немножко виски выпил.
— но за руль, конечно, не садился
— нет
— а на чем доехал до дома? — тут я уже просто стебусь
— на машине
— на чьей?
— на своей — уже и сам смеется.
....
— ты сейчас будешь обедать
— да, сварил себе макароны
— о, какой молодец, сам научился?
— да, я вообще люблю готовить
Через 5 минут приходит к экрану с тарелкой доширака.

Сейчас я благодарна Жу за то, как он себя вел тогда со мной. Он сознательнее, опытнее и старше меня, поэтому сумел, не смотря на мое сопротивление, заложить прочный фундамент нашего союза. Теперь я знаю, что для долговечных отношений важно сохранить в целостности свое «я», а я хотела и его «я» себе присвоить и свое потерять. Люди, которые без остатка растворяются друг в друге, рискуют со временем заскучать и покрыться мхом. Впрочем, наверняка существуют женщины, способные полностю растворяться в муже без ущерба для себя, но я бы так не смогла.

Забегая вперед, сейчас Жу довольно редко ходит куда-то без меня, чаще по работе, но и друзьями бывает, может в гольф уехать играть. Для меня это не проблема, даже если поздно вечером. Я спокойно ложусь спать и не жду его возвращения, часто даже не слышу, во сколько он возвращается. В общем, я не контролирую, а он не злоупотребляет.

Подведя итоги, после моего возвращения прошло пол года прежде чем у меня появилась возможность вырваться в Бразилию во второй раз. Если в первый я ездила в июне, то теперь собиралась в декабре аж на три недели. Мы собирались вместе отмечать Новый год, впервые для меня без снега.

Кстати, мой интерес к капоэйре сошел на нет, а любовь к Бразилии трансформировалась в любовь к человеку. Теперь Бразилия стала ЕГО страной и в том состояло ее значение для меня. Португальским я занималась более активно, чаще по учебнику, но больше во время чтения книг на этом языке. Дома у меня теперь всегда играло только бразильское радио, я хотела таким образом воссоздать атмосферу Бразилии. Это давало мне ощущение близости Жу.

О моей поездке в этот раз я говорила открыто, хотя никого из близких мои планы в восторг не привели, но на меня теперь не подействовали бы никакие уговоры. Я снова собирала чемоданы.

Продолжение следует.

Начало здесь — https://www.baby.ru/blogs/post/156355632-20566749/

Вторая часть —https://www.baby.ru/blogs/post/156607480-20566749/

Третья часть —https://www.baby.ru/blogs/post/164460621-20566749/

Четвертая часть — https://www.baby.ru/blogs/post/164794650-20566749/

Пятая часть — https://www.baby.ru/blogs/post/165128508-20566749/

Шестая часть — https://www.baby.ru/blogs/post/165432248-20566749/