Манипуляторы)

Из роддома привезла идеального ребёнка. Пищала детка исключительно по делу, а могла и по делу долго не пищать, лежала себе, кряхтела тихонечко, провоцируя во мне только гигантское слюноотделение от переполняющей няшности (я теперь знаю кто придумал это тупое, но незаменимое словечко).
Три месяца умилялась мамаша.
Пока ребёнка вдруг не поняла, что такое характер, не нащупала в себе это шило и не начала с энтузиазмом его демонстрировать.
Кладу в кроватку, за чем следует душераздирающий саунд-трек, способный побудить соседей вызвать надзирателей из соц-опеки. Верещит лиса хитрожопая, а сама на реакцию смотрит: не подорвётся ли мама утешать дитятко? Не загребёт ли обратно на ручки счастье своё ненаглядное?
Рожа моя являет выражение весьма однозначное — не прокатит, дорогуша, кончились пряники.
Проходит две минуты и детка, сообразив, что голосить себе дороже, меняет тактику: берёт ноту выше, делает звук тише, и вся такая в образе  тихонечко скулит.
Равнодушно на это смотреть не получается, но и сюсюкать не тороплюсь, не прерывать же такой грандиозный спектакль)
Чего и стоило ожидать — через десять минут актриса моя перестаёт разыгрывать печаль и сердито агукая (несомненно разрабатывая более коварный план по порабощению фашистки-матери), пялится в мобиль.

Не ребёнок, а злой гений. Горжусь, чо.